Тебе не сбежать

-Тардашевски! Отпусти меня немедленно! – дернулась но он не отпустил. Так и продолжил прижиматься ко мне и нагло ухмыляться.

-Иначе что, маленькая? Что ты мне сделаешь, м?

Я тяжело дышала, заторможенно придумывая, что бы с ним сделать, чем бы таким ударить, чтобы он немедленно меня отпустил, но в этот момент услышала над ухом ненавистный голос Вороновой. Ситуация снова повторялась.

-Ник, ты что с ней встречаешься?

Какое-то дежавю….что-то подобное было и в школе…..

****

-Ник, ты что влюбился в Донцову?

С этой фразы начался один из самых кошмарных дней в моей жизни.

 Я как обычно пришла в школу, переоделась и ждала физкультуру в раздевалке. Переодела футболку и кроссовки, все тщательно заправила, и сейчас аккуратно зачесывала волосы в тугой хвост. Мне нравилось, когда они были распущенными, но когда мы бегали по физкультурному залу, мне приходилось их собирать в одну сторону, в пучок иначе было совершенно неудобно. То же самое я делала и сейчас. Аккуратный хвост с неприметной резинкой для волос, на голове.

-Ну что, сделала математику, Донцова? – Тардашевски стоял рядом, как обычно лыбясь своими кошачьими глазами и спокойно разглядывая меня с ног до головы. В его руках была какая-то тетрадь. Неужели списывать у меня собрался?

Я вздохнула демонстративно громко, упирая руки в бока, однако по тому, что его улыбка стала только шире, на него моя поза не произвела ни малейшего эффекта.

-Я Не Понимаю Математику! – сквозь зубы процедила ему в лицо, чуть отклоняясь назад, когда поняла, что подошла слишком близко. – Хватит меня об этом спрашивать, Тардашевски. Я уже много раз тебе про это говорила.

-Так и думал! – ухмыльнулся он, протягивая мне свою тетрадь. – Держи, двоечница. Математичка сегодня спрашивать будет.

-Что? – что-то я вообще, ничего не поняла.

-Переписывай говорю, тормоз. – хохотнул он, вкладывая свою тетрадь мне в руку. – После физ-ры вернешь. –деловито бросил он, даже не оборачиваясь. А я так и стояла в шоке от того, что сейчас произошло. Даже помотала головой, скидывая с себя морок.

Что вообще, происходит?

Я не стала терять свой шанс сделать математику правильно, поскольку вчера кто-то говорил, что сегодня действительно будет опрос по домашке. Я вчера попыталась сделать её сама, но к сожалению, у меня ничего не вышло, а мама плохо себя чувствовала и не смогла мне помочь. Папа как обычно, в это время был на смене.

После физкультуры, я действительно подошла к столу Тардашевски, возле которого стояли девчонки, и о чем-то разговаривали между собой. Мальчиков рядом с ними не было. Что касалось самого Тардашевски, наверняка он опять с кем-то дрался.

Я спокойно подошла к его парте и тихо положила тетрадь на учебник, особо не привлекая внимания девочек. Однако дура Казанцева, наша сплетница и самая голосистая девочка в классе, почему-то заметила что я что-то делаю около парты Тардашевски, и громко и на весь класс воскликнула:

-Смотрите! Донцова трогала тетради Николаса Тардашевски!

Все как по щелчку посмотрели на меня! Я чуть было не сгорела от стыда, ведь понимала, что это странно, и может показаться, что я втрескалась в Тардашевски, и поэтому беру его вещи, как фетиш. Не думаю, что кто-то в классе поверил бы, что он дал мне свою тетрадь сам. Это было бы странно и совсем не правдоподобно.

И в этот момент вошел он сам. Мальчик был взмыленным, но как и обычно улыбался и что-то говорил своему другу Вадиму Зайцеву. И как только они вошли в класс, все в минуту замолчали, а я почувствовала что краснею. Было просто ужасно неудобно!

-Николас, а Донцова брала твою тетрадь! – сразу воскликнула Казанцева, а все её подруги сразу же заржали как кони.

-Похоже, кто-то в тебя влюбился, Ник! – это сказала подруга Казанцевой. Намеренно громко, и глядя на меня с пренебрежением.

-У Донцовой губа не дура, - поддержал кто-то еще. Я не поняла кто именно.

-Я сам ей дал списать, - странно спокойно сказал, Тардашевски, и все посмотрели на него с недоумением. –Она ж в математике ни бум бум. Не хочу чтобы из-за неё опять весь класс задержали, как вчера. – он говорил так, как будто оправдывался. Мне стало от этого противно.

-Ник, ты что влюбился в Донцову?

Неожиданный вопрос какого-то мальчика заставил меня вспыхнуть как свечку. Я с замиранием сердца ждала его ответа. Видела, как он смущается.

-Да кому нужно такое страшилище! – наконец сказал он, хмыкнув. – Ляпнешь что-то такое еще раз,Гудков, в глаз получишь, понял?

И в этот момент все опять засмеялись…..

-Ник, ты что с ней встречаешься?

Тардашевски лениво разворачивается к Вороновой и неспешно проходится глазами по фигуре этой девицы, оценивает что-то с нечитаемым выражением лица и что-то видимо решает про себя, но отвечать ей не торопится. Присматривается.

Бегло отмечаю, что подруги Вороновой, да и она сама, стоят в ожидании ответа парня, а сама пигалица смотрит на него зазывно и даже облизывает губы в соблазнительном жесте. Определенно эта профурсетка что-то себе задумала.

-Ты её подруга? – наконец, спрашивает он.

Воронова хмыкает и высокомерно подергивает плечом.

-Я что похожа на ту, кто дружит с лохушками?

Отмечаю как Николас сужает глаза в непонятном жесте, после чего мягко проходится по моей ноге своей рукой. Дергаю ею чтобы убрал.

-Ты права. – замечает спокойно. – Ты и правда, не похожа на ту, с кем бы стала общаться Лиза.

Вижу как Воронова меняется в лице, и собирается что-то ему ответить. Однако в этот момент, Тардашевски наконец-то отпускает меня, встает, и бросает Вороновой как бы не хотя.

-Давай-ка выйдем на пару слов, как там тебя?

-Лиля, - мне кажется она уже не особо хочет выходить с ним из аудитории, то и дело оглядываясь на своих идиотских подруг. Однако, зная, что они такие же избалованные мажорки как она сама, сомневаюсь, что она бы смогла найти поддержку в их кругу, и видимо, как раз из-за этого, она и соглашается и идет с ним.