Страница 22 из 26
Дорога от Аддиса до Харара занимала целый день. Лара написала мне вечером в пятницу, что вселилась в хостел, и он забит французскими туристами, приехавшими специально для посещения дома-музея Рембо. Я читал ее сообщение, когда выпивал с греками в кабаке Black Rose. «Почему один? Где Лара?» – спросили греки. Она лишь однажды побывала со мной на сборище местных «фаранджи». Пришел итальянец Паоло: «А где Лара?» – я отлично запомнил, как он пытался ухлестывать за ней. Затем к нам присоединилась испанка Ольга: «Лара придет?» Эфиопка Биза, предводительница местной музыкальной группы: «Где Лара?» Французская кабилка произвела впечатление на всех моих знакомых, с кем успела пообщаться. Я превратился в ее пресс-секретаря. «Они спрашивают, где ты?» – написал я ей. «Пусть завтра приезжают вместе с тобой в Харар», – ответила Лара.
Через пару часов мы сместились в клуб. Греки съездили домой и вернулись с домашним узо. Они пустили пластиковую бутылку по кругу. В круг вклинилась порядком пьяная норвежка – дивчина нордической внешности и силы. Она повисла на мне: «Я знаю тебя, малыш. Помнишь, как бросил меня в прошлый раз на танцполе Face of Addis?». Пришлось позвать испанку Ольгу: «Вот моя девушка, она не одобряет, когда ко мне пристают другие девушки. Она из Барселона, каталонка, очень вспыльчивая». Ольга выглядела весьма недовольной, руки сложены под обильными грудями, подпирают груди. «О, извини, детка. Я ошиблась. Больно он похож на моего бывшего. А я пьяна, понимаешь?». Ольга кивнула, норвежка отцепилась от меня.
Спустя пару часов мы оказались в клубе «ЭскоБАР». Меня наши перемещения вполне устраивали – от «ЭскоБАРа» до гостиницы Энди полчаса ходьбы. В шесть утра я должен был прибыть на площадь Мескель и выехать на автобусе в Харар. Собранный рюкзак лежал на кресле в моем номере. Я вернулся в гостиницу около 4:30. Переставил рюкзак под дверь, подпер им дверь, чтобы точно на забыть. И решил, что имею полное право вздремнуть полчаса. Включил будильник на 5:10. Не раздеваясь, в ботинках лег на постель.
Конечно же, я проспал. Проснулся около девяти часов утра. Алкоголь и клубная музыка продолжали шуметь в моей голове. Следующий автобус в Харар отправлялся в понедельник. В понедельник мне нужно было работать – писать статью для русского издания. Лара сказала, что вернется в Аддис в понедельник вечером. Ясно, что она была расстроена. Получалось, что я поступил очень по-французски, а французская кабилка оказалась по-русски ответственной. Так она мне объяснила.
В понедельник вечером я вместе с украинцем Мишей и греком Василисом встречал Лару на площади Мескель. Работающий в Аддисе врачом суданец подвез ее от железнодорожного вокзала до площади. «Зa va?» – и мы обнялись. «Куда мы пойдем?» – защебетала счастливо улыбающаяся Лара. «В ресторан «Фендыка». Недалеко отсюда, за штаб-квартирой Африканского Союза. В «Фендыке» сегодня народные эфиопские песни и пляски», – ответил я. «Обожаю тебя. И все народное эфиопское». Я и Лара шагали впереди, а Миша и Василис, что-то активно обсуждая, отставали. Кабилка рассказывала о Хараре. «Своеобразный город. В нем живут в основном мусульмане. Множество старых чудных мечетей. Алкоголя в магазинах нет, зато на каждом углу продают кат. Хорошо сохранился старый город, который не особо изменился со времен Рембо. Я встретила толпы французских туристов в его музее. На самом деле, оригинальный дом, в котором он жил, не сохранился. Нынешний дом в индийском стиле был построен на месте дома, где жил Рембо, поэтому там разместили его музей. По стенам комнат развешано множество фотографий Харара конца XIX века. Я потом отыскала в старом городе некоторые мечети и постройки, который увидела на этих фотографиях. А ты как? Что делал? Скучал по мне или уже нашел себе новую девчонку?»
Через пару дней ей нужно было улетать в Марсель. Заканчивался ее отпуск. Во Франции ждала дочь. Дочь-подросток участвовала в рок-группе и очень нуждалась в поддержке матери – переживала свой первый творческий кризис.
За пределами Эфиопии мои отношения с Ларой закончились. Короткий роман. Зато никаких ссор, скандалов, сопливо-крикливых расставаний, которыми неизбежно обрастают любые длительные отношения между мужчиной и женщиной. Двое родителей в разводе. Нам обоим не хотелось погружений в продолжительные отношения. Мы жили яркими вспышками коротких романов, романчиков, случайных связей. Каждого из нас больше занимало воспитание собственных детей, чем новая попытка воспитать под себя взрослого человека.
Я снова встретился с Ларой лишь однажды – в сербской столице Белграде. Я переселился туда из Аддиса, а она прилетела на пару дней, потому что давно мечтала увидеть этот балканский город. Мы гуляли по вечерним улицам просто как давние приятели, зашли в кафану, где шумно выпивали сербы. Никаких прикосновений, никаких упоминаний про наши отношения в Аддисе (хотя я вспоминал ее «oui-oui», разглядывая кабильское лицо). Впрочем, ведь Рембо никогда не посещал Белград.
Иония, весна 2020
Андрей Коровин
/ Подольск /
Из цикла «Калимэра. Греческие стихи»
Калимэра
Крит. Закат
Критское время