Бьется сердце

— И что же, там подтверждается моя… связь?

— Н-нет, не подтверждается. Формально… Но разве посмотрят на это? Им нужен повод. Есть места, которые если прочесть придирчиво… Но без тетради их писания ничего не стоят!

— Однако Тимир Иванович всё равно узнает, куда девалась тетрадь?

— Да, узнает! И пусть…

Аласов взял со стола дневник и, не раскрывая, протянул его назад:

— Нет, Надя. Верните тетрадь. Только не мужу, а законной владелице… Чёрт знает, сотворить такое с девушкой!

— Но ты… Но вы ведь даже не прочли!

— И не буду. Не для меня писано.

— Но я вам её принесла! Вам, слышите, Аласов, — Надежда с упорством стала совать ему тетрадь в руки. — Защищая вас! Спасая вас!

— Дорогая Надежда Алгысовна, не меня надо спасать. Вы о девушке подумайте.

— И… не возьмёте?

— Не возьму, Надежда Алгысовна. Верните её Габышевой.

Что же это было? — спрашивала она себя, шагая сквозь метель, увертываясь от хлёсткого ветра. Ради чего она пошла на самое страшное — обокрала мужа? Хотела продать тетрадь подороже — за любовь? Не сторговались? Оттолкнул, хотя не может не понимать, перед какой пропастью она сейчас стоит. Он же умный, он не может этого не понимать. Побрезговал. Словечка благодарности не сказал. Кинул небрежно: отнесите туда-то. Что она, рассыльная ему! Только и осталось ей в жизни — оказывать услуги каким-то шалым девчонкам, которые изливаются в дневниках: «О, сокол мой! О, мой герой!» Не надо тебя защищать? Что ж, пропадай пропадом! И будь проклят, нет моих сил больше! Я уже через всё прошла.

Дома её ждал погром: вся квартира вверх дном. Дети испуганно жались в углу. Тимир — в одном исподнем, всклокоченный — метался из угла в угол.

— Надюшка, тетрадь… Не видала голубой такой тетради? Всё обыскал…

Надежда молча вынула тетрадь из кармана и швырнула её на стол.

— Она! — не поверил глазам Пестряков. — Но откуда? Зачем ты её брала? Куда носила?

— К Аласову, — спокойно сказала Надежда.

— Зачем? Зачем к Аласову, я спрашиваю! О-отвечай! — Он был смешон и страшен: подслеповатые без очков глаза и волосы дыбом. — Зачем носила?

— Хотела, чтобы не было её у тебя. Хотела, чтобы она у Аласова была.

— А он? А он что?! А он что, тебя спрашиваю?!

Надежда вышла в спальню и плотно прикрыла за собой дверь.