Страница 9 из 12
— У вас водятся такие? — и ни намека на насмешку. Прищурившись, размышляя, стоит ли ему что-то рассказывать, я только прикусила щеку изнутри, пытаясь ладонью подтянуть плащ обратно под самую мягкую и такую чувствительную часть тела. Не дождавшись ответа, но обратив внимание на мои потуги, Тазур вдруг крепко обернул талию одной рукой, приподняв, а второй поправив импровизированную подушку на место, при этом весьма вольно проверив ладонью, попадает ли ткань именно под мой многострадальный зад. Возмущенно пискнув, едва не вырвавшись из захвата, при этом чудом не упав на землю, попыталась обернуться, чтобы влепить пощечину. Только мой маневр разгадали, поймав ладонь на подлете. Крепко сжав запястье, лард легко, но резко дернул рукой, словно желая привести в чувство.
— Сказал же, что никто намеренно не обидит. Но по лицу бить тоже не позволю. — Вновь пустив коня легкой рысью, управляясь с ним почти без рук, Тазур добавил чуть погодя: — Ты пользуешься моим терпением слишком вольно. Будешь так себя вести — выпорю. Не путай доброту со слабостью.
Сердито сопя, не имея возможности как-то поставить мужчину на место, я только сжимала зубы, удерживаясь от любых комментариев, чтобы не навлечь на себя еще больше неприятностей.
____________________
Шотландские тяжеловозы. Не самые быстрые, но могучие кони. Они великолепны.
Тазур
Злобные феи. Если бы я думал, что такие и правда существуют, то решила бы, что одна из них мне и досталась. С виду милая, мягкая и податливая как воск, Анна вдруг могла за мгновения стать твердой как сталь. В ней чувствовались присутствие какой-то тайны и немалая внутренняя сила. Если бы время позволяло, может, я бы и занялся изучением ее секретов, но только дел было невпроворот. Поиски баронессы осложнялись болотами, с которых сходила зимняя дрема, и разбойниками, совершенно не к месту обнаружившимися здесь.
Мы как раз миновали тропу, ведущую к топям, когда узкую лесную дорогу пересек заяц. Косой, встревоженный ржанием лошадей и стуком копыт, вместо того, чтобы ринуться в чащу, выскочил прямо под ноги Слюды. Спокойный и обученный, конь только фыркнул, остановившись. А вот меня подобное событие заинтересовало.
— Что у вас с дичью?
— Что-то есть. Но мы больше подсобным хозяйством промышляем. Зимой несколько раз силки ставили, а на крупную дичь охотиться некому. Мало тех, кто мог бы весь день и всю ночь в лесу провести, ожидая зверя, — я уже по голосу мог определить, когда эта маленькая женщина кривится. Только было непонятно, она сожалеет о том, что пришлось мне сказать, или о том, что охотников и правда нет.
— Собаки?
— А кто ими заниматься будет? — и столько горечи и злобы в голосе, что даже стыдно стало.
Немного помолчав, решил сменить тему. Было понятно, что для местных последние годы дались с трудом, но только моей вины в этом не было. Наоборот, я мог помочь им наладить порядок и быт, раз уж у самих силы не достает.
Дальнейшая дорога прошла спокойно, только все из головы не выходила узкая, но утоптанная тропа к топям. Одна-две знахарки такую дорогу не протопчут, даже если каждый день по ней ходить станут.
Нужно будет послать людей проверить.
Вирана
Злобные феи. Я с ними сталкивалась не раз в этих лесах, и, будь моя воля, больше не повторяла бы этого знакомства. В последний раз и вовсе чудом ушла, откупившись дорогой заколкой от вредной крылатой девицы. За последнее время они попадались все реже, предпочитая сидеть по своим норам в глубине болот, но вот в годы до мора то и дело утаскивали к себе несчастных, не сумевших разгадать загадки или попавших на их территорию. Изредка удавалось откупиться, но цену эти темные создания назначали немалую. Неспроста у дочери кузнеца не было двух пальцев на руке, а старый овчар как-то вернулся из леса без ноги. Но живой.
Поежившись, радуясь, что феи стали выходить к людям все реже, я представила, как через три дня отправлюсь к топям. Нужно будет хорошо подготовиться и придумать способ сбежать из-под внимательных темных глаз нового хозяина поместья. Жаль, что так получилось, но в благие намеренья и хороший исход всего этого я не верила.
Глава 7
Деревня была тихой и почти пустой. В одном-двух дворах копошились старики, сгребая остатки прошлогодних листьев и готовя скудную землю к весне. В былые годы люди носили торф и ил с болот, но это не такое простое дело для человека, обремененного тяжестью лет.
Наша небольшая компания ехала довольно медленно, и даже спиной я чувствовала напряжение Тазура.
— Дома крепкие, и дворы вроде как в порядке, но где люди? — лард придержал своего огромного коня в центре, на небольшой площади.
— Эта деревушка небольшая. Много умерло. Когда мор добрался до этих дверей, в соседних деревнях особенно уже некому было помогать. В каждом дворе по одному-два, а то и три человека огню отдали.
— Высокая дань.
— Не малая, — тихо согласилась я, вспоминая, как помогала собирать погребальные костры. Единственного, чего хватало в то время — это хвороста для огня. Даже сейчас в горле стоял привкус гари и сладкий, тошнотворный запах горелой плоти.
— А где те, кто остался?
— Пока на болотах. Ждут, что будет. Что вы станете делать?
— Мне нужно разместить людей. В палатках жить долго невозможно. В какие дома можно определить воинов на постой?
— Без хозяев?
— Раз их нет, то да. Чужого не возьмем, с хозяйством порядки наведем. Все как надо будет. Да и что у вас брать, — пожав плечом, как само собой разумеющееся, ответил Тазур. И все же я не понимала его логику. Это было неправильно и неверно. Для меня.
— Мне нужно навестить старушку, — сделав вид, что не услышала последнюю фразу, я попыталась слезть с коня, но, глянув вниз, резко передумала. Земля была как-то уж невероятно далека.
— Где ее дом? Я заберу тебя позже, как осмотрю деревню. Староста здесь есть?
— Умер. Давно.
— А кто решает вопросы?
— Из важных за последние годы было только два: хватит ли еды на зиму и дров для печей.
— И кто же занимался этими делами?
— Баронесса, — я едва не скатилась из рук ларда, услышав обращение. Недалеко стояла Нима, опираясь на палку, старуха-ведунья смотрела на нас проницательным взглядом разных глаз.
— Снова ваша миледи? Я уже просто изнываю от желания познакомиться с ней, — и такая то ли угроза, то ли предвкушение в голосе, что дрожь по всему телу прошла.
— Она у нас и правда занятная. Только в руки взять мало, еще и удержать нужно, — и такая [11] едкая улыбка у Нимы, что и непонятно, мне упрек, или ларду предупреждение.
— Ты кто?
— Ведунья местная. С духами говорю. Судьбы вижу.
— Спустите меня. Я должна навестить старушку, — не позволив ведьме с разными глазами продолжить, осторожно дотронулась до руки Тазура, привлекая внимание. Кивнув головой, мужчина крепко взял меня за руки, медленно ставя на землю. Коснувшись твердой поверхности, я тут же отступила от огромных, пугающих копыт, повернувшись к ведунье. Все, что я успела, эти показательно прижать палец к губам, призывая женщину не выдавать меня. Ее косы, седые и тугие, аккуратно заплетенные яркими лентами, чуть качнулись.
— Анна, в какой дом ты идешь? — протягивая мою котомку с лекарствами, повторил вопрос варвар, больше не казавшийся таким уж варварским, как вчера. А прошло-то совсем немного времени. Не стоит забывать, с кем я общаюсь.
Указав дом, я еще раз кинула предостерегающий взгляд на Ниму. После того, как женщина побывала в плену у злобных лесных фей, ей и в самом деле доступны всякие фокусы, но и понятия верного и неверного у нее иногда не совпадают с общепринятыми.
— Оставайся там, чтобы я не искал. Савр, сопроводи и проследи.
Спрыгнув с коня, молодой парень подмигнул, пристраиваясь рядом. Отлично. И здесь у меня нянька.
Войдя в дом, захлопнув дверь прямо перед носом удивленного парня, повернулась к старой женщине. Еще полная сил, но сгорбленная годами, худенькая и маленькая, старушка сидела за столом, зашивая прореху в платье. Услыхав стук двери, старушка обернулась, тут же вскочив с места. Мы были знакомы все пять лет, а ее единственная внучка служила у меня.