Плен одиночества

– Чего тебе? – вновь двинулся по тротуару к автомобилю. – Нет, сегодня приезжать не нужно… Я сказал «нет»! – резко гаркнул Игорь в ответ на смешанные с требованиями возражения. Он и правда ненавидел её… Ненавидел голос, глаза, волосы, губы и даже тело. Ему казалось, что раздражение и тихая ярость – это его перманентное состояние. – Сегодня ты ужинаешь у себя дома!

Прервав разговор, Игорь нервно отключил звонок и, сунув телефон в карман, зашагал к машине. Едва не наткнувшись на фонарный столб, отшатнулся и задел плечом проходящего мимо мужчину. Извинился и хотел было проследовать дальше, но невольно посмотрел на витрину свадебного салона. Два манекена в белых платьях, белые сумки, белая фата, белые перчатки, белые туфли… Взгляд его прошелся по белому подиуму и белому дивану, на котором сидела… Игорь присмотрелся. Поначалу ему показалось, что он обознался, но нет – на белом кожаном диване, вальяжно закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку, сидела Решетникова. То есть теперь уже Мартье.

– Интересно, – он сам не понял, сказал ли это вслух или мысль так и осталась в его голове.

Сделав пару шагов к витрине, Игорь сунул руки в карманы и стал наблюдать за Алисой.

Решетникова в свадебном салоне. Что она там забыла? Это была первая и единственная мысль, успевшая прийти ему в голову до того, как сознание захлестнула ледяная волна из чувств. С новой силой вспыхнувшая в нем ненависть тут же была перебита гневом, а гнев моментально смыло восхищением. На подиум, улыбаясь, вышла Рината. Рината в пышном свадебном платье. Она покрутилась, приподняла юбки и тряхнула головой, рассыпая по плечам волосы. В этом платье она была похожа на зефирку. Воздушную, сладкую и очень соблазнительную зефирку. На мгновение Игорь зажмурился, моля Бога о том, чтобы она всего лишь ему привиделась. Чтобы это была вовсе не она, чтобы это вовсе не её он видел в этом чертовом платье, в этом чертовом салоне, с этой чертовой смеющейся Решетниковой-Мартье.

Ярость. Именно ярость поглотила все остальные чувства. Он не мог даже пошевелиться, так и стоял, как идиот наблюдая за темноволосой девушкой, крутящейся на подиуме. И в этот самый момент к нему пришло осознание того, что это мгновение, это и пара последующих за ним, когда она все же уйдет из спорта и уедет с Демаре в Америку, могут стать последними в их так и не сложившемся «вместе». И как никогда прежде Игорь понял, что он не даст ей ускользнуть. Что бы она ни говорила, что бы он сам ни думал, Рината Бердникова принадлежит ему. Её тело принадлежит ему. И взгляды её, и её кривая усмешка – вся она – его. Лишь он может гладить её волосы, пропускать их сквозь пальцы, вдыхая исходящий от неё цветочно-персиковый запах. И дело тут не в любви. Он просто не отпустит её. Не отпустит и все!

Рината снова, показывая подруге себя во всей красе, крутанулась вокруг своей оси. Белоснежное свадебное платье, её рот, её руки, её тонкая талия… Игорь не мог отделаться от навязчивых мыслей, что хочет спустить узкие бретельки, удерживающие переливающийся камнями лиф платья, оголить её грудь, спрятать её в своих ладонях, задрать подол и погладить упругие ягодицы. В брюках стало тесно, и он, шумно выдохнув, тряхнул головой, отгоняя наваждение. Дернулся в сторону и не заметил, как один ботинок оказался в луже. Чертыхнувшись, перешагнул через мутную жижу, осмотрелся и направился в сторону небольшой кофейни, расположившейся чуть дальше салона.

Он займет столик у окна и выпьет пару чашек кофе. Пару чашек в ожидании, пока припаркованный у дороги «Рендж Ровер» сдвинется с места.

– Ну улыбнись! – Алиса посмотрела на приунывшую Ринату, облаченную в облегающее кружевное платье. Стоящая рядом девушка-консультант не скрывала своего восхищения, тогда как у самой Рины вид был такой, будто она килограмм лимонов съела. Да, Алиса была вынуждена признать, что и шопинг не помог поднять настроение её подруге. Они перемерили платьев семь, и в каждом из них Рината находила изъян, хотя во всех выглядела безукоризненно. Но то ей юбка слишком тяжела. То грудь не плотно прилегает к чашечкам в лифе, то жмет. То велико, то просто нет и всё, без объяснения причины. Никакие убеждения в том, что все можно исправить, на Ринату не действовали. Она как пришла в салон без настроения, так и спустя полтора часа осталась при своем.

– Неужели тебе не нравится это платье? – Алиса глаз не могла оторвать от Рины.

Платье, что было на ней сейчас, выгодно отличалось от остальных своей невесомостью. Сплетённое словно из тончайшей паутинки кружево смотрелось невероятно красиво и стильно, выточки отлично подчёркивали небольшую Ринину грудь, а её изящные плечи оставались открытыми.

Рината осмотрела себя в стоящем сбоку напольном зеркале, чуть наморщила лоб, скривила губы. А после повернулась к Алисе.

– Нравится.

– Тогда берем его? – было воодушевилась та, но Рината покачала головой.

– Давай в следующий раз.

Обе понимали, что никакого следующего раза не будет. По крайней мере, в России. Во взгляде Рины мелькнуло нечто схожее с мольбой, и Алиса, сдавшись, все же согласно кивнула.

– Спасибо Вам большое, – обратилась она к девушке-консультанту. Если та и была расстроена, что примерка так и не закончилась продажей, то вида не подала. Вежливо улыбнулась и отправилась следом за Ринатой в примерочную, чтобы помочь снять платье.

В ожидании подруги, Алиса встала с дивана и прошлась вдоль витражного окна. На улице начался дождь, а так хотелось солнышка. Губы её тронула улыбка, когда она подумала о том, что сейчас с удовольствием вернулась бы на Мальдивы. Бунгало на мостках, из дверей которого можно прыгнуть сразу в лазурный океан. Бутылка шампанского, клубника, шум прибоя и они вдвоем. Вдвоем… Алиса непроизвольно положила ладонь на живот и провела по гладкой атласной ткани темно-коричневой блузки. Сделала глубокий вдох и вновь устремила взгляд на скрытую пеленой дождя улицу.

– Поехали?

Резко убрав руку, Алиса повернулась к остановившейся за её спиной Ринате.

– Быстро ты.

– Нужно ехать, – нервно дернув плечом, Рина улыбнулась сотруднице салона. Подхватила с дивана сумочку, пальто и, не дожидаясь Алису, буквально выскочила на улицу. Мартье же, проводив взглядом свою истеричную подружку, сказала консультанту:

– Не обращайте на неё внимания. Она слишком… взбудоражена предстоящей свадьбой. Спасибо Вам огромное за уделенное нам время.

– Не за что. Мы все же надеемся, что вы передумаете. В последнем платье Ваша подруга великолепна, – ответила она. – Поверьте, я многих красивых невест видела, но Рината в этом платье… Оно действительно идеальное для неё.

– Идеальное, – задумчиво протянула Алиса, соглашаясь. Затем попрощалась и, на ходу застёгивая крупные пуговицы тёмно-вишнёвого пальто, тоже покинула салон.

Рината уже ждала её в машине. Забравшись на пассажирской сиденье, Алиса проговорила:

– Ты не выглядишь счастливой невестой.

Скосив на неё взгляд, Рина честно ответила:

– Мне кажется, я вообще счастливой не выгляжу, – а после добавила: – Тебя домой завести?

– Да. Ты потом в школу?

– Угу, – выдохнув, Рина тронула автомобиль с места. – Буду помогать маме, пока не решу все… проблемы.

– Дети, наверное, пищат от восторга, – хмыкнула подруга, откидываясь на спинку сиденья.

– Наверное, – наконец заулыбалась Рината и повела машину в сторону дома Алисы.

Дети и правда были в восторге от того, что им уделяет внимание самая знаменитая спортсменка школы, четырёхкратная олимпийская чемпионка, чьими фотографиями увешаны «уголки славы». Едва Рината вышла на лед, к ней подкатил Сергей и на правах младшего брата, нисколько не смущаясь родства, попросил поработать над вращениями. Рината им гордилась. В свои неполные семь он уже проявлял неординарные способности. В арсенале у него был даже тройной прыжок, тогда как его сверстники только-только начинали осваивать двойные. Порода, что сказать.

Тренировке с юными фигуристами Рина посвятила целый час, и сама не заметила, когда настроение её поднялось. Она даже смеяться начала. С Николь она часто забывала о всех горестях. С ней они могли долго не выходить с катка, дурачиться, веселиться, будто бы всё плохое существовало где-то за пределами их жизни, будто бы их оно было не способно коснуться вовсе… С этими ребятами Рината тоже чувствовала себя счастливой. Их искренние эмоции, улыбки, что они дарили ей, трогали её сердце. Хотелось показать детям как можно больше из того, что она умеет, подарить частичку себя, вдохновить на дальнейшие свершения.