Лекарство от скуки

— Ну… допустим… А ты? Ты так, чтобы мне понравилось, можешь?

— И чтобы понравилось могу. Пожалуй, с этого и стоило начинать. — Хитро зашептал он, снова меня на спину укладывая. — Ты только не зажимайся. Закрой глаза, как любишь, и всё будет. — Заверил и чуть отстранился.

Наглаживал мою грудь, бёдра, живот. Изучал тело и довольно урчал, когда я на прикосновения отзывалась. Это мне действительно нравилось. Это приносило удовольствие, заставляло забыться, расслабиться. Я поняла, чего он хочет, когда развёл бёдра и чуть вперёд навалился, не позволяя ноги вместе свести. И казалось бы… с главным он справился, пора уходить… но я медлила, ожидая чего-то ещё, чего-то большего. Того, что не позволит мне загнуться в будущем.

— Спасибо. — Прошептала дрожащим голосом, когда оргазм отпустил. Мой «секс» довольно холодно усмехнулся.

— Обращайся. — У моих согнутых в коленях ног устроился, в сторону моря глядя. — Наташ? — Позвал спустя время, и я вздрогнула.

— Что? — Руками грудь прикрыла, вдруг устыдившись, но даже с закрытыми глазами поняла, что на меня не смотрит и обмякла.

— У меня был непростой день, весёленький вечер и теперь вот с тобой… — Я рискнула глаза открыть и засмотрелась на широкие плечи, ровную спину, на низко опущенную голову. — Я вижу, что на уме у тебя всякая хрень, но сил разбираться в ней нет совершенно, потому прошу: дай мне время. Полчаса, чтобы прийти в себя, выспаться.

— Как немного нужно человеку для счастья. — Улыбнулась я, а парень как-то обречённо выдохнул.

— Для счастья куда больше, но сейчас не о том. Глаза слипаются, а я чувствую, что уйдёшь, как только отключусь. У тебя есть два варианта: либо ты обещаешь, что меня дождёшься, и мы всё же поговорим, либо я прямо сейчас везу тебя домой, а уж там наручниками к батарее и все дела.

— Я никуда не убегу. Обещаю.

Чуть приподнялась, за руку его к себе притягивая, и устроилась лёжа на боку. Хорошо было. По-настоящему.

— Если вздумаешь обмануть, найду тебя и откручу голову. — Проговорил он без смеха в голосе, без доли шутки в строгой интонации. Со спины ко мне крепче прижался и задрожал от напряжения.

— У вас очень большой город. Человека в нём найти не так просто.

— Отговорка для тех, кто не умеет или не хочет искать.

— Я снова связалась с плохим парнем? — Запоздало догадалась я, а он ладонь, что мою грудь прикрывала, неконтролируемо сильно сжал, позволяя понять, что власть имеет.

— Считай, на билетик в ряду для поцелуев ты себе заработала. — Прошептал.

— Знаешь… я ведь не люблю Громова, как тебе сказала. И не любила никогда. Просто человеку важно к чему-то стремиться. Вот я и выдумала себе героя. И вообще… всю свою жизнь выдумала. Наполнила надеждами, ожиданиями, каким-то сомнительными целями. А ты сейчас говоришь, что не отпустишь, и всё выглядит таким реальным… будто только этих слов я и ждала.

— Отдохни. — Сонно пробормотал он, отключаясь, а я горячую ладонь своей накрыла, пальцы переплетая.

Встала спустя пять минут от того, как его дыхание выровнялось, стало глубоким и плавным. Подобрала бельё, ловко натянула платье. Испачканную сорочку скомкала и к себе прижала, пытаясь спрятать от случайных встречных. Близился рассвет. Свою нехитрую ношу оставила в ближайшей урне. Шла, зарываясь ступнями в песок, и подрагивала от мысли, что всё же обманула. И чувство такое странное… будто он мне в спину смотрел. А вот обернуться не смогла. Точно как и заглянуть в лицо. Только камень, его камень… сжимала в руках. Трусливая и подлая.

Выспалась в самолёте. Только там и получилось толком выдохнуть. Странное чувство загнанного зверя пришло ко мне как только покинула пределы пляжа. Вдруг испугалась того, что парень не шутил, что действительно искать станет и, что важно… найдёт. Он был как раз из тех, кто находит. А ещё я украла его вещь… так странно, но теперь камень казался тёплым, теперь он будто пульсировал, точно горячее сердце своего хозяина. Я сжимала его в ладони крепче, отчего-то зная, что именно так и должно быть.

В аэропорту встретила Гурина. Он улыбнулся своей фирменной улыбкой истинного джентльмена и препроводил к выходу.

— Ты отлично выглядишь. Отдых пошёл тебе на пользу. С первым заданием справилась?

На его вопросы и замечания я ответила невежливым молчанием, но он этому только шире улыбнулся.

— Уже завтра нам понадобится твоя помощь. Прошу тебя не покидать город и быть на связи.

Перед машиной такси застыл. Мой подбородок удерживая, лицо к себе повернул.

— Надеюсь, фокусов ждать не стоит?

— Ну что вы, шеф. Мне дороги мозги. Слишком свежи воспоминания, с какой лёгкостью вы готовы вынести их наружу.

— Вот и умница. — По-отечески поцеловал он меня в лоб, а я отчего-то покраснела. Вероятно, оттого, что догадывалась: не было у него ко мне ни теплоты, ни заботы. Просто Гурин умел ждать. Только и всего.

Совсем скоро я разучилась краснеть. Через год возненавидела мужчин и целый свет вместе с ними. Через два казалось, что проще будет расстаться с жизнью, чем выдержать её испытания. Через три наступила полная апатия и стало всё равно. Ещё через год это самое «всё равно» сделало меня сильнее. Я приобрела знания, умения, опыт, научилась видеть людей насквозь, чувствовать исходящую от них энергетику и разочаровалась ещё больше. А однажды, совершенно неожиданно, по завершении одного очень неприятного дела, Гурин принял из моих рук отчёт и мягко улыбнулся. Он всегда улыбался мягко. Это была его маска. У кого-то беспристрастность, у кого-то бесы в тёмных глазах, а у Гурина вот так…

— Ты свободна. — Проронил он и увлёкся бумагами. Я понятливо кивнула.

— Буду нужна — наберёшь.

— Наташа, ты свободна. — Повторил он с большей настойчивостью в голосе. — Больше ты мне не понадобишься.

— Что?

— Кажется, именно этого ты ждала, а теперь что же? Не торопишься расставаться?

Я растерянно пожала плечами.

— Думала, это происходит как-то иначе. — Пробормотала, пытаясь понять, что же Гурин задумал.

— Ну, если уж очень хочется задуть свечку на праздничном торте, так и быть, приглашу тебя в ресторан. Отметишь день рождения своей свободы.

— И больше никаких звонков?

— И даже постных лиц не увидишь, крошка. Я держу своё слово, так что… — Гурин руками развёл, вроде как меня поторапливая, а я от неожиданности на стул, что до этого думала задвинуть, присела.

— И Анатолий Сергеевич в курсе?

— Вообще-то, Морозов мой зам и я не обязан отчитываться.

— Но он в курсе? — Уточнила с настойчивостью в голосе.

— Может быть расскажешь, что между вами произошло?

— Не думаю, что смогу тебя удивить. — Невольно отмахнулась я, зная наверняка, что Морозов без дозволения своего начальника и чихнуть не посмеет. — Значит, он ко мне больше не приблизиться?

— Только как гражданское лицо. На большее полномочий у него не будет.

— И я смогу отвесить оплеуху этому гражданскому лицу без риска для здоровья? — Гурин вынужденно усмехнулся и неодобрительно покачал головой. — Интересуюсь на тот случай, если он вздумает нагло приставать ко мне в людном месте и делать предложения, порочащие честь и достоинство.

— Вот почему я не люблю иметь дело с женщинами. — Вынужденно вздохнул.

— Да брось. Ты вне конкуренции. — Заверила я, а он надулся.

— Болтаете много. — Вздохнул Гурин, поясняя свои слова.

— Ну, хорошо. — Решительно кивнула я, теперь уже вполне осознанно пропуская в себя нечаянную радость. — Рекомендации по моему свободному времяпрепровождению будут или…

— Займись чем-нибудь общественно полезным. — Поторопился прервать мои мысли Виктор Евгеньевич, и я снова согласилась.

— В институте хочу преподавать. В том, в котором училась. Поможешь? — Зависла недвижимо, а Гурин сделал вид, что не услышал. — Тебе ведь ничего не стоит, а мне приятно.

— Я недостаточно раз делал тебе приятно? — Растянул он губы в неприятной улыбке, а я и глазом не повела.

— Порадуй ещё разок. Так сказать, на прощание.

Конец ознакомительного фрагмента.