Мой чужой ребёнок

— Ну здравствуй, Максим!

— Мне не до бесед сейчас. Скажи мне, где Оля? Ты знаешь?

Сердце колотилось. Мне вдруг стало страшно не по себе, ведь если ей что-то наговорила Галя, Оля могла не пережить. Конечно, у неё был стимул — Витя, но она такой ранимый человек… Мне хотелось найти её, прижать к себе и успокоить… Пообещать ей, что всё будет хорошо.

— У вас, мужиков, весь мир вокруг Оли крутится, что ли? — спросила Алиса и закатила глаза. — Только и слышу последние пять лет: «Оля… Оля… Оля». Бесит меня уже это имя.

— Скажи мне, ты знаешь, где она или нет?

Меньше всего мне хотелось превращаться в жилетку и слушать о том, какая плохая судьба у неё сложилась из-за неправильного выбора. Я уже ничем не мог помочь.

— Да в деревню она уехала…

— Спасибо, Лис!

Я поспешил к машине. До деревни ехать около часа. Я решил, что успею до того, как окончательно стемнеет, потому что я хотел чётко видеть её глаза… Как можно быстрее. Мне было это жизненно необходимо.

— Недостойна она тебя! — крикнула вслед Алиса, и я понял, что я не просто так ищу Олю, не только для объяснений. Она стала необходима мне как воздух, и я хотел выяснить — значу ли что-то для неё.

Я включил радио, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей, терзающих душу. Я никак не мог повлиять на время. Превышать скорость не хотелось, потому что теперь у меня была дочь, принцесса, чьё будущее во многом зависело от меня. Хотелось превратить её жизнь в самую настоящую сказку. В новостях говорили что-то о повышении курса доллара, о новой волне кризиса, но слова ведущих пролетали мимо ушей.

Подъехав к дому Олиных родителей, я долго не решался выйти из машины. Автомобиля Ольги около двора не было. Мы с ней разминулись, и она уже уехала?! Пересилив себя, я вышел. Мама Ольги копалась во дворе, а вокруг неё бегал Витя. От души отлегло, и я подумал, что машину она могла загнать в гараж.

— Дядя Максим! — закричал Витя и бросился ко мне.

Я открыл калитку, присел на корточки и поймал мальчика в свои объятия. Маленькие ручки обвились вокруг моей шеи, а казалось, что проникали глубоко в душу, коснулись самого сердца. Я прикрыл глаза. Возникло ощущение, что обнимаю своего сына, родного мальчика.

— Я так соскучился, — прошептал я и улыбнулся.

— Я тоже! Мама сказала, что я больше тебя не увижу! Она ошиблась?

— Да. Мама ошиблась, малыш… А ещё тебя ждут комиксы и игрушки, которые вы оставили в доме…

— Ура-а-а! А мама забыла коробку с ними, когда мы поехали, а потом ей стало больно животик, и папа отвёз её в больницу. Мама завтра приедет за мной.

Душу согрели слова о том, что она забыла коробку с подарками, а не оставила её нарочно, но напрягли новости о том, что она приедет за сыном только завтра.

Я поднял взгляд и заметил маму Ольги, что приблизилась к калитке, внимательно вглядываясь в меня.

— Ольги здесь нет, да? — спросил я с нотками отчаяния в голосе.

Она отрицательно помотала головой и принялась теребить платочек в своих руках. В висках начало пульсировать. Витя отпустил меня, и я поднялся на ноги.

— Что-то случилось? — спросил я, борясь с тем ощущением тревоги, что нарастало после моего выезда из дома.

— Мама у Стаса умерла, Оля поехала с ним, чтобы помочь купить всё необходимое для похорон. Не чужие люди всё-таки…

Я кивнул. Жаль было Стаса. Я знал его маму. Женщина не самая приятная, постоянно его за что-то ругала, никогда не хвалила и говорила, что мог бы сделать лучше… Она словно пыталась слепить что-то из собственного сына, но когда отчаялась, бросила его жизнь на самотёк. Это случилось уже в старших классах. Однако о погибших нельзя говорить и думать плохо.

— Значит, Оля в городе?

— В городе она… Но, боюсь, сегодня она не готова будет встретиться. Ей бедняжке столько всего пришлось пережить за один день…

Я понимал. Потупив взгляд, я сделал глубокий вдох. Хотел объяснить хотя бы её матери, что я не нарочно запретил Оле видеть дочку… Но взгляд прилип к женщине, которая шла на дороге. В прошлый раз я видел ей с вёдрами в руках, и подумал что она знакома мне… Сейчас она катила впереди себя инвалидную коляску, в которой сидела девочка лет тринадцати и улыбалась. Она светилась, как ясное солнышко в ненастный день, несмотря на то, что не могла ходить. Женщина посмотрела на меня и резко отвернулась, прибавив шаг. Когда они проходили мимо, девочка тоже взглянула на меня и улыбнулась. Её улыбка прошлась по каким-то тайным стрункам души. Две рыжие косички до плеч и веснушки на щеках напомнили мне о человеке, с которым я прожил семь лет… Моя жена… Как же эта девочка была похожа на неё. Галя бросила больную сестру и мать, придумав для меня красивую историю о себе, бедной мученице?!

Я достал телефон из кармана и быстро вбил ответ на сообщение детектива о том, актуален ли ещё поиск информации о прошлом Гали.

Я: «Деньги переведу в течение часа. Доплачу за скорость. Я хочу узнать всё о её прошлом жены как можно быстрее».

Ответ пришёл практически в ту же секунду.

Шерлок: «Как только поступят деньги на счёт, сразу же возьмусь. Приятно иметь с вами дело».

Я нахмурился и посмотрел на маму Оли. Женщине что-то было известно, вот только готова ли она была поделиться этой правдой со мной?! Ведь я мог о многом узнать ещё до того, как придёт ответ от детектива. Я посмотрел на неё многозначительным взглядом.

Глава 6. По краю обрыва

Я вошёл в дом и вдохнул густой аромат еловых веток и травяного чая. Огляделся вокруг, скользя взглядом по небольшой кухоньке с печкой, с ностальгией вспоминая бабушкин домик в деревне, где я частенько пропадал на каникулах. Ностальгия нахлынула вместе с горечью из-за того, что бабушка и дед ушли друг за другом в самом расцвете сил.

— Дед наш спит уже, поэтому потихоньку, чтобы его не разбудить, — начала мама Ольги. — Чай будете?

— Не откажусь, спасибо. Пахнет чудесно, — ответил я и присел на табуретку с края стола, покрытого ажурной скатертью, связанной из нитей синего цвета.

Подушечками пальцев скользнули по узорам, а губы тронула улыбка. Бабушка тоже любила вязать такие штучки, а иногда они занимались этим вместе с мамой, а я как котёнок крутился вокруг клубков.

— Дядя Максим, а мы с дедой во-о-от такую рыбу поймали! Я тебе покажу! Она, правда, спит уже, но когда проснётся…

— Витюша, не кричи, зайчик! — поправила бабушка. — Иди лучше клубничку поешь!

Женщина протянула внуку тарелку с клубникой, и он побежал в комнату. Я не выдержал и произнёс наставническим голосом:

— Вить, руки не забудь помыть перед едой!

Олина мама покосилась на меня, из-за чего пришлось прикусить губу и виновато улыбнуться. Я привык считать мальчика своим. Так уж сложилось, пусть и неосознанно. Я волновался и заботился о нём, как о родном.

— Я не запрещал Ольге видеться с ребёнком… — начал я, когда её мама поставила передо мной чашку чая. — Так уж вышло… Точнее, я запретил, но ещё до того, как узнал её. Подавая заявку на поиск суррогатной матери и подписывая заявление с клиникой, я подписал документ, который запрещает женщине видеться с ребёнком и знать какую-либо информацию о нём.

— Вы это не мне скажите, Оле… Я не хочу лезть в ваши разборки. Моё дело маленькое — дочь поддержать. Насколько вы хороший человек судить не мне, — ответила она.

— Оля не захочет меня слушать. Она даже девочку отказалась кормить. Даже не кормить, а сцеживать молоко для неё… — ответил я и поджал губы.

— А что вы ожидали? Думали, что она будет плевать на собственное здоровье, на гордость? Что станет терпеть, как её пинают, будто собачонку, а потом зовут на лакомство?! — высказала её мама с долей презрения в голосе. — Вам раньше думать нужно было. А сейчас уже поздно. Если только удастся получить её прощение…

Я кивнул. Я хотел наладить с Олей отношения, потому что мне её не хватало, как человека. Как женщины…

Я сделал глоток чая, пытаясь понять, что за травы входят в его сборник. Привкус зверобоя и мелиссы ощущался отчётливо, но было что-то ещё.