Страница 12 из 58
— Просто ты, похоже, занят тем, что я не одобряю. Я знаю это выражение.
— Теперь я король. Можно чуть больше уважения.
— Или что? — Благой король убрал руку с жены и выпрямился. — Я тебя уже превосходил.
— Когда мы были детьми. Ты не побеждал у меня с тех пор, как наши голоса стали ниже.
Сорча вытянула руку и рассмеялась.
— Я рада, что вы не изменились. Никто из вас не лучше в бою. Вы сражаетесь по-разному. Хватит спорить, дураки, — она подмигнула Айслинг. — Кто твоя семья, если ты не против рассказать?
— Иллюмин и его жена. Моя сестра Эльва, хотя она покинула Благой двор и тренируется со Скатах и ее женщинами, — холодок пробежал между парами. Айслинг нахмурилась, посмотрела на побелевшего Брана. Она облизнула губы. — Я сказала что-то не так?
Эмонн хмыкнул.
— Это понижает мое мнение о мужчине, которого я считал лучшим.
— Ты снова делаешь выводы о других, не оценив ситуацию, — прорычал Бран. Он сжал кулаки, Айслинг увидела тень перьев.
— А как, если ты выбрал сестру женщины, которую… — он сделал паузу и посмотрел на Айслинг.
Он переживал о том, что она знала и не знала. Словно Бран выбрал ее только из-за связи с Эльвой.
Айслинг знала об отношениях Брана с ее сестрой. Их отношения были сложными, но она могла это игнорировать. У всех были свои истории, и Бран дал ясно понять, что его прошлое было в прошлом.
Они могли этого не понимать, но Айслинг всегда понимала.
Она посмотрела в глаза Благого короля, не вздрогнув.
— Я знаю историю Брана и Эльвы. Мы должны прощать прошлое, если хотим двигаться дальше.
Тьма в его глазах пропала, словно тучи рассеялись, открывая ясное голубое небо.
— Мудрые слова от ведьмы.
— По моему опыту, почти все слова ведьм мудрые.
— Может, я плохо их слушал до этого.
Бран опустил ладонь на ее спину, и Айслинг казалось, что она как-то выиграла в бою. Напряжение пропало. Эмонн и Бран стали обсуждать их дворы, как Бран ощущал себя в роли короля, и как Эмонн справлялся со своим народом.
Ее не волновал их разговор. Политика была скучной. Айслинг не была создана для такого. Она хотела говорить о своем народе, о том, как эти двое подружились, хотя были совсем разными.
И она хотела понять, как это рыжеволосое создание перед ней стало королевой.
Сорча поймала взгляд Айслинг.
— У тебя есть вопросы для меня?
— Читаешь мысли?
— Как-то так, — Сорча взяла Айслинг за руку. — Мы с тобой очень схожи. Два создания, которые не совсем фейри, но и не далеко ушли от них. Ты поймешь, что дворы принимают лучше, чем ты думаешь.
— Надеюсь.
Айслинг посмотрела на толпу, сомневаясь, что ее примут как Сорчу. Она помнила, какой боевой была повитуха. В ней уже тогда было что-то властное. Она легко подходила для роли королевы.
Фейри вокруг нее не примут ту, кого прогнали, так просто. Айслинг была нежеланной с тех пор, как родилась. Пока вдруг не приняла ведьмовство, и всем не захотелось заклинаний.
Что они видели, глядя на нее? Странное существо с татуировками, которое теперь управляло самой опасной армией фейри? Или то, что можно было лишь жалеть?
Она поежилась, разум перебирал варианты, пока это не стало почти невыносимо.
Сорча сжала ладонь Айслинг и отпустила.
— Ты привыкнешь к взглядам и оценке в них. Может, лучшим советом от меня будет не переживать из-за их мнений. Ты — королева, и никто теперь не отберет это у тебя.
— Они пытались отобрать это у тебя?
— Они пытались лишь миг, а потом поняли, что это их вина. Мы с Эмонном многое сделали, чтобы изменить Благой двор, но всегда будет то, что мы не можем изменить быстро. Поколения тьмы расплодились среди рядов всех фейри. Мы стараемся ослабить боль тех, кто пострадал от такой тьмы.
Это ощущалось как урок и обещание. Айслинг впервые в жизни верила королеве фейри.
Она нахмурилась, а потом кивнула. Это было обещание, которое она надеялась дать и своему народу. Они переживут Дикую Охоту, а потом она убедится, что слуа и другие фейри под ее опекой будут ощущать себя защищенно.
Но ей было не по себе, и это ощущение предупреждало, что у нее могло не получиться.
5
Дикая Охота
Бран смотрел на армии фейри перед ним, поражаясь движению, что подражало волнам океана. Как давно он не был в армии? Века назад?
Неблагие фейри знали войны. Они сражались между собой чаще, чем стоило. Он вырос с мечом в руке и ножом на поясе. Так рос его юный разум. Это не должно было так его беспокоить.
Он смотрел на всех фейри, кровожадность текла в их венах, они готовились охотиться на таких как женщина, которую он полюбил. Это было неправильно. И не только для нее, но и для всех.
Он нашел ее взгляд, она была недалеко от него в толпе, пятилась с остальными, пока он собирался вызывать слуа.
Ветер бросил темные волосы ей на глаза, прядь зацепилась за ее нос, скрыла от него ее глаза. Татуировки тянулись по ее рукам, письмена огам отмечали ее как Воронью королеву.
Каждый раз, когда он их видел, жар спускался по его спине, обвивал его бедра и охватывал тело как зверь, которого он не узнавал. Он восхищался теми метками, потому что они говорили миру то, что он пока не мог сказать.
Айслинг была и навеки будет его.
Волна беспокойства охватила фейри, глядящих на него. Они хотели начала Дикой Охоты. Они желали увидеть туманную армию слуа, пустить их на мир и охотиться на существ, которых они посчитают недостойными.
Он не мог теперь отступить. Он уже согласился на это, хоть было и больно.
Бран тихо выдохнул, отклонил голову, и магия заполнила его тело.
Сила Короля-ворона все еще была чужой для него. Он жил с чем-то схожим почти всю жизнь — полет, шорох перьев, гул древних знаний в ушах. Но это усилилось в тысячу раз. Он был больше, чем просто Бран, сотни душ тех, кто был до него, каждая была темнее и опаснее предыдущей.
Он желал крови, жаждал власти, хотел того, что не мог получить. Сила Короля-ворона была не просто тьмой. Она была безумием.
Знакомый прохладный ветер задел его кожу. Безумие остывало рядом с магией Айслинг. Одно ее прикосновение, и все пропадало.
Он понимал, почему многие его предки искали всю жизнь супругу. Она была редкой красавицей, делала его сильнее просто своим существованием. Он хотел понять, как.
Безумие отступило на миг, и Бран направил ладони вперед. Тень перьев выступила на его пальцах. Они оставались под кожей, ждали, пока он выпустит их и станет птицей.
— Слуа, — позвал он, — я вызываю вас к себе. Дикая Охота ждет.
Гул сотряс землю. Они поднялись из-под нее, сотни черных душ, лишь туман. Они не вернутся в свой облик, похожий на птиц, пока не найдут добычу, или пока не вернуться в Подхолмье с Браном и Айслинг.