Страница 28 из 31
Сама не понимаю, как я добралась до дома.
Внутри бушует дикая смесь гнева, злости на себя, на Артема, на Жору, боль и разочарование.
- Марина, - в холле меня окликает Артем.
«Катись ты!» - хочу закричать ему в лицо. Но лишь сильнее закусываю губу.
Иду к лифту, не оборачиваясь. Если уж в Питер приперся, то и до квартиры дойдет. Не заблудится.
- Да что с тобой не так? – он перехватывает ладонью движущиеся дверцы лифта и заходит внутрь.
- Ты! Ты! Вот что со мной не так!!! – кричу в ответ. Долго сдерживаемые слезы катятся по щекам.
- Марин?
- Пошел к черту! На хрена ты приперся, а? Тебя никогда нет! Никогда! Когда ты был мне нужен, ты сбежал лелеять свое горе в одиночестве. Так и сиди в своей дыре, не мешай мне жить, слышишь? – вспышка злости отнимает все силы, и я соскальзываю по стенке лифта вниз. Закрываю лицо руками.
- Так, - спокойный баритон раздается над ухом.
Артем подхватывает меня под руки и почти выносит из лифта. Содержимое моей сумочки вываливается на коврик. Звякают ключи. Щелкает замок.
Артем практически силком затаскивает меня домой.
- Все так серьезно? – он хмурится, разглядывая, как я дрожу от беззвучных рыданий.
Губы дрожат, слезы жгут глаза. Прижимаю ладони к лицу и киваю. Сказать я все равно ничего не могу.
- Я понял, - кивает Артем и исчезает за дверью.
Что он понял? Куда он? Сейчас мне плевать.
Меня трясет словно в лихорадке. Второго дня потрясений, видимо, я не переживу.
Слезы нескончаемым потоком бегут по щекам.
Закрываю лицо руками и вдыхаю оставшийся на них мужской аромат. Терпкий и чувственный. Возбуждающий и вызывающий дрожь.
Рыдания душат меня, вздрагиваю и подвываю, поджав колени к подбородку.
Обхватываю себя руками и смотрю невидящим взглядом в пустоту.
Сколько проходит времени, не знаю.
Слезы высыхают сами по себе, шмыгаю носом, поднимаюсь. Хватит себя жалеть, надо думать, как все исправить. Если это еще возможно.
Бреду в комнату, скидывая по пути пиджак.
Раздается звон разбитого стекла. Оборачиваюсь. На полу валяется рамка, вокруг осколки.
Падаю на колени. Как же так?
Осторожно поднимаю и касаюсь пальцами снимка.
Счастливая семья: веселая темноволосая женщина, молодой мужчина и смеющаяся девчушка. Варя… Варечка… Слезы новым потоком струятся по щекам.
- Доченька моя, маленькая… - подвываю я, прижав разбитую рамку к груди.
Когда-то мы с Артемом были счастливой семьей. Молодые и влюбленные. А потом у нас родилась Варя, наш маленький ангелочек. Но семейное счастье закончилось с ее смертью.
Всхлипываю.
После того, как схлынула первая волна горя, оказалось, что мы с Артемом всю нашу любовь, всех себя вложили в Варю. После того, как ее не стало, мы стали друг другу словно чужыми.
Так бывает. И в этом никто не виноват. Просто мы больше не смогли быть вместе. Оказалось, что наша любовь перешла на нее. А когда ее не стало, не стало и НАС.
Артем пытался найти виновных в смерти дочери и наказать их: врачи в больнице, дежурная смена, скорая. Заявления в прокуратуру, суды. Все его время и силы уходили на это.
А я? Я просто пыталась жить дальше. В этом мы тоже не сошлись.
Когда стало очевидно, что мы больше не семья, мы разъехались. И не просто по разным квартирам, по разным городам. Но так и не оформили развод.
Почему? Почему я не сделала этого раньше? Почему так и не переименовала Артема в своем телефоне? Почему он остался «любимым» на долгие годы моего одиночества?
Не знаю. Так было удобно? Не было необходимости?
Сейчас я сама не могу найти ответа на этот вопрос. Тогда было много других проблем. Потом так было вроде удобно. Фирма общая. Имущество тоже.
Негласно мы не лезли в личную жизнь друг друга, прилюдно еще периодически пытались играть в семью.
Какая я дура! Надо было потерять любовь, чтобы это понять.
В прихожей щелкает дверь.
- Марина!
Всхлипываю. Быстро стираю ладошками слезы.
- Марина, твою мать! – Артем нервничает.
- Поосторожнее, я не позволю кричать на мою женщину. Даже тебе, - слышу низкий рокот и не могу поверить своим ушам.
Сердце заходится в радостном трепете, дыхание перехватывает.
Как такое возможно?