Страница 22 из 27
Из поселка они уехали ни с чем. Никто не видел девушку с такими приметами, как описали они.
В стане, на берегу Имана, Бэла, узнав, что они не нашли Машу, заплакала.
– Вы злые, вы все злые! – воскликнула она, скривив рот, как маленькая. – Ну и что, что она такая… Ну и что?.. Вы-то сами хорошие?!.. Она женщина – это понимать надо!.. Легче всего осудить!..
Она ушла в свою палатку, спряталась там от всех. Оттуда какое-то время доносилось всхлипывание, затем все стихло.
За столом, опустив голову, сидел начальник, а рядом с ним с хрустом грыз сухари Митька, равнодушно глядя на костер.
– Сергей и ты, Митька, съездите еще раз на то место, где ее видели в последний раз. Осмотрите внимательно там белые домики, потом возвращайтесь сюда.
Сергей поднялся из-за стола и пошел к машине.
– Фонарики захватите! – крикнул ему начальник.
Сергей вернулся, взял у него фонарик и пошел к машине. Вслед за ним потянулся к машине Потапка с фонариком, а за ним и Митька.
Газик, покачиваясь на дорожных выбоинах полевой дороги, выполз на шоссе. Митька врубил третью скорость, и машина запылила в противоположную сторону от поселка. До домиков было не более трех километров. Там машина остановилась. Сергей и Потапка выпрыгнули из кузова и, включив фонарики, направились к белым домикам, маячившим светлыми пятнами в стороне от дороги и выглядевшим в ночной темноте жутковатыми.
Они подошли к заброшенным домикам, заглянули в один из них. Луч фонарика выхватил из темноты ряды побеленных чистых стойл для телят, пустоту длинного коридора. На дворе, рядом с телятником, все поросло высокой травой. Здесь уже давно не было ни человека, ни какой-либо скотины.
– Пошли, обойдем все, – предложил Сергей.
– А зачем? – почему-то испуганно спросил Потапка.
– Да так – для спокойствия… Ты что, испугался-то?
– А вдруг…
– Ну-у, что ты! – удивленно вырвалось у Сергея. – Ничего такого не может быть…
– Зачем тогда осматривать этот давно заброшенный телятник?
– Для профилактики! Я же тебе говорю – для спокойствия!.. Потом здесь, как видишь, и переночевать можно при случае… Усек?
– Ладно, пошли, – угрюмо буркнул Потапка.
Они обошли весь скотный стан, заглянули во все стойла: нигде и никого…
Вернувшись на шоссе, они остановились недалеко от машины, чтобы их разговор не слышал Митька.
– Знаешь, – помолчав, начал Потапка. – Мне кажется, она прячется от Митьки…
– Почему?!
– Хм! Он же преследовал ее… Удивительно, как еще не… изнасиловал… С него станет…
– Ну, ты, Потапка, даешь!..
– А чему ты удивляешься? Ты что, маленький, не видишь?
– Ладно, хватит препираться… Давай-ка покричим!..
– Зачем?!
– Да так, на всякий случай… Для профилактики, – ехидно глянул Сергей на Потапку.
– Хорошо, давай, – согласился Потапка, проглотив насмешку.
Они сошли с шоссе и прошли подальше на луг, слабо поросший травой.
– Ну, давай, ори, – толкнул Потапка в плечо Сергея. – У тебя это лучше получается…
Сергей смолчал, набрав в грудь воздуха, крикнул в темноту ночи:
– Маша-а-а!
В темноте южной ночи звук голоса быстро улетел куда-то по лугу, словно вспугнутая перепелка, пофыркав крыльями, и где-то там села в темноте, неподалеку от них.
Сергей и Потапка замерли, прислушались…
Где-то далеко-далеко гудела на шоссе машина, натужно завывая мотором; звонко, со скрипом, стрекотали какие-то ночные насекомые, а из далекого поселка доносился глухой лай собак. Ночное чистое небо, опрокинувшись бесконечной чашей жуткой темноты, глядело тусклыми светлячками звезд на землю и двух людишек, стоявших в темноте на краю большого луга.
– А ну, крикни еще…
Сергей закричал снова, вытягивая протяжно имя, чтобы раскатистое «аа-аа!» звенело как можно дольше.
Они снова прислушались и сразу же насторожились… С противоположной стороны большого луга донесся ответный крик… И там, в темноте, мелькнул раз-другой лучик фонарика… Крик был непонятный, но призывно-ответный… И Сергей, не задумываясь, сорвался и побежал в ту сторону, вскидывая вверх ноги, чтобы не грохнуться в темноте, если случайно оступится ногой в какую-нибудь яму или налетит на кочку… Позади него, тяжело сопя, бежал Потапка…
Впереди, куда они бежали, снова мелькнул лучик фонарика.
Минут через десять бега они увидели впереди какое-то бесформенное, неясное движущееся огромное пятно. Оно то расползалось в темноте, то как-то странно и непонятно двигалось. Иногда слышались странные фыркающие звуки…
– Постой! – закричал Сергей и остановился.
Сзади на него набежал Потапка и замер:
– Что это!
Со стороны пятна снова послышался фыркающий звук и тяжелые глухие удары по земле.
– Да это же табун! – хмыкнул Потапка. – Лошади!..
– Ага!..
Неподалеку блеснул лучик фонарика и послышался голос:
– Эге!.. Кто здесь? – И к ним подъехал на коне пастух, подсвечивая фонариком.
– Привет!
– Здорово! Ну, как оно?
– Ничего…
– Мы геологи, стоим здесь неподалеку, у реки… У нас человек пропал – девушка! Вы случайно не видели ее? Часов так в семь вечера. Она в эту сторону ушла…
– Видел, издали только. Бежала в сторону шоссе. Вот оттуда, откуда только что пришли вы.
– Да-а! – воскликнул Сергей. – И что дальше?!
– Там же по шоссе машины постоянно идут. Уехала, поди, в поселок.
– Наверное, в Рощино! – обрадовался Потапка.
С той стороны, откуда только что прибежали Сергей и Потапка, переваливаясь на кочках и рыская фарами по сторонам, урчал их газик.
Митька подогнал машину к самому табуну и затормозил, ожидая Сергея и Потапку.
Они попрощались с пастухом и залезли в машину.
Через полчаса они были снова в лагере. Там никто не спал, дожидались их возвращения.
Потапка коротко рассказал Леониду Григорьевичу все, что они узнали.
Выслушав их, начальник решил отложить поиски до утра, а с самой зари ехать в поселок и снова начать поиски там.
– Все, если завтра с утра не найдем ее, заявляем в милицию. Пусть подключается местная власть… А сейчас спать!
– Какой тут спать!
– Да и осталось-то до утра – всего ничего!..
– Все равно – отдыхайте! Завтра будет тяжелый день… А сегодня мы все равно уже ничего не в состоянии сделать…
У Леонида Григорьевича еще оставалась слабая уверенность, что Маша никуда не пропадала и не заблудилась, как они подумали было сначала, а просто выкинула финт, сбежала. Сбежала самым натуральным образом, нарочно. И кому-то из них назло… И теперь, наверное, надеется, что Митька будет искать ее! От этих мыслей, все в нем возмущалось, он готов был вот-вот сорваться, в бешенстве обматерить Митьку. Но в то же время где-то еще было сомнение, что, может быть, его подозрения напрасны, и тогда… А вот что будет тогда, он не представлял пока себе ясно, поэтому крепился как мог.
Он молча поднялся из-за стола и пошел к себе в палатку.
Остальные, немного посидев, разбрелись кучками по своим палаткам.
Однако вскоре все, кроме начальника, не выдержали и снова собрались в кухонной палатке. Потапка, окинув собравшихся взглядом, молча поставил на плитку чайник, собираясь заварить крепкий чай, понимая, что никто из них сейчас не в состоянии заснуть.
– Как она могла, а! – начала первой Бэла, стараясь ни на кого не глядеть.
– Ты о чем? – спросила ее Наташка.
Бэла помолчала, повернулась к Потапке:
– Дай сигарету!
Потапка молча подал пачку «Marlborro».
Бэла закурила, пустила верх струю дыма, вздохнула.
– Сфинтила она…
– Как? – уставилась на нее Наташка.
– В поселке сейчас где-нибудь. Митьку разыгрывает. Чтобы поревновал…
– Ну, знаешь, это ни в какие ворота! – возмутился Сергей. – Детство! Если это так – посмотрите, что она уже натворила! Мы бросили работу, не отдыхаем, ищем, по округе рыскаем, будоражим людей из-за какой-то… И отрываем других людей!..
Он не договорил, чтобы не выругаться при девушках.