Олимпиец

– Всего хорошего, господин, – тихо произнесла жрица, с горьким лицом изучая выпавший на столе расклад. – Да помогут вам боги.

Я свернул с узкой улицы и вернулся на прошлую улицу. Жаль не успею заскочить к дружелюбному минотавру, но время поджимало.

К несчастью, чем ближе я приближался к академии, тем больше становилось людей. Поэтому мне приходилось держаться около стены, и то, с моим невысоким ростом и хилой комплекцией приходилось трудновато.

В кармане запищал мобильник. Я взглянул на номер и тихо выругался. Как же невовремя!

– Да, мам, – прижал я уху сотовый и ускорил шаг. – Привет.

– Мне звонил Тайгер, – голос Милены был суров. – Он сказал, что ты пошел пешком. Это правда?

– Да не, мам. Так немного прогулялся в конце. Не волнуйся, – я пихнул плечом кабана, – ну как, огромного волосатого мужика с башкой свиньи – который попытался вручить мне билеты в студию моды. Тот в ответ попытался боднуть меня клыками в пузо, за что получил локтем под ребро. Но с его жировой прослойкой ему было вообще плевать. Лишь покачнулся в сторону да недовольно хрюкнул.

– Это что еще звуки? Где ты вообще?

– Э-э-э, на улице?

– Адриан Гордиан Лекс, – зло протянула женщина. – Я знаю, когда ты мне врешь. Спрашиваю еще раз…

– Я почти… Мать твою! – какой-то мудень перегородил мне дорогу повозкой с капустой, так что мне пришлось проявить чудеса акробатики и паркура, чтобы оттолкнуться от стены и перепрыгнуть через него на ходу.

– Что-то?!

– Э-э-э. Пара минут и буду.

– Эй, мистер, – я почувствовал, что меня кто схватил за край пиджака и несильно дернул вниз.

– А ты еще блин кто …

– Адриан? Да что у тебя происходит? – всполошилась Милена.

– Я перезвоню, мам.

– Что значит перезвоню, юноша?! Не смей бросать тру…

Я выключил у телефона звук и закинул его обратно в карман. И только после этого повернулся к остановившей меня девочке.

Ей было на вид лет одиннадцать. Невысокая, с черными волосами, которые были аккуратно заплетены в две длинные косички по бокам и украшены зелеными бантами сверху. Из одежды на ней была легкая белая рубашка с подвернутыми до локтей рукавами, черная юбка и алые ботиночки на ногах. Завершал образ огромный розовый рюкзак с изображением мордочки свиньи на задней части. Слишком большой для младшекласницы, он вынуждал ее пригибаться вперед и тяжело пыхтеть.

Но на ее лицо буквально светилось упрямством.

– Эй, мистер! – чуть громче, чем надо, позвала она. – Я к вам обращаюсь.

Я скорчил злобную рожу и присел перед ней на корточки.

– Ко мне? И что же тебе надо от такого как я, малявка?

Она отшатнулась. Я уж думал, испугается и убежит, но нет. Уже через секунду, словно ей стало стыдно за свою трусость, она покрепче сжала лямки портфеля и храбро шагнула мне навстречу.

– Вы же из академии «Deus Vir», так? Проводите меня туда!

Она что, в эту же школу идет? Видать увидела мой костюм с сумкой и поняла, что я тоже оттуда. Сообразительная малявка.

– Ты что, потерялась?

– Нет, – твердо ответила она, но тут же опустила глаза и начала нервно теребить свою правую косичку. – Я просто… Тут первый раз. Вот.

Ах, ну да. В местной Греции существует три вида школ. Младшая – от семи до десяти, средняя – от одиннадцати до пятнадцати, и старшая – для взрослых парней вроде меня или Элая.

Академия «Deus Vir» – одна из самых престижных школ в столице, а, может, и во всей стране, принимала и содержала лишь последние две группы. Видать, малявка, только недавно поступила и сегодня был ее первый день.

Я взглянул на часы. Без пяти минут девять. Без вертолета мне не успеть.

– Ладно, мелкая, – кивнул я и поднялся обратно на ноги. – Не отставай.

Девочка радостно взвизгнула и подпрыгнула на месте, отчего ее рюкзак едва не съехал ей на лицо. Затем, она ничуть не смущаясь ухватила меня за руку и гордо зашагала рядом.

Идти с ребёнком оказалось… сложно. Мало того, что я теперь с не мог просто распихивать людей в стороны, так еще и эта мелкая кикимора оказалась до жути любопытной. То ей понравится красивая птичка Феникс на витрине, то запах имбирного мороженного. Она вертела головой так, что я подумал, что та совсем отвалится. Не держи я ее за руку, девочка бы точно куда-то упорхнула и исчезла навсегда.

Наконец, мы покинули местный рынок и свернули на широкую улицу, от которой до академии было рукой подать. Как только мы вышли, ребенок сразу же отцепился от моей ладони и теперь вприпрыжку скакал рядом. Рюкзак, понятно дело, нес я. Забрал еще на рынке, когда она из-за него чуть не грохнулась на прилавок с угрями.

– Как тебя зовут, чудо?

– Миналита Верн, – сообщила мне девочка. После чего изучающе на меня глянула и высокомерно добавила. – Но тебе я так и быть разрешаю звать меня Мина.

Разрешает она…

– Ладно, Мина, – я не обратил внимания на ее наглость. – А где твои родители? Им не страшно тебя одну отпускать?

Она фыркнула и отвернулась в сторону.

– А зачем вам? Мама сказала, не говорить с незнакомцами.

Я выразительно хмыкнул и дернул плечом, на котором все так же висел ее розовый портфель. Со стороны я, наверное, смотрелся просто люто. Дорогой костюм, длинный бордовый галстук и огромный ранец с поросенком.

Видели бы меня сейчас ребята из мафии…

– Ладно, – осознав, что я могу отказаться от роли носильщика, смилостивилась она. – Мама сказала…

Тут она загляделась на проезжающую мимо машину и чуть не врезалась в столб. К счастью, я успел вовремя ее выдернуть. Но она все же зацепилась краем ладошки и вскрикнула от неожиданности.

– Ой!

– Осторожнее, – пожурил я ее. – Ты как, не ушиблась?

– Нет, конечно, – с жалостью взглянула на меня девочка, будто я был совсем дурачком, задавать такие вопросы. – Я очень крепкая!

А, ну да. Если она идет в академию, значит, она из «белых». Синяки ей не страшны.

– Так что? Про маму?

– Мама сказала, что я уже взрослая. А значит, могу сама везде ходить.