Страница 6 из 27
Рыжий сунул руку под пиджак, но достал не пистолет, а пухлый кожаный бумажник, набитый деньгами, отсчитал десять зеленых сотенных и протянул мне.
- Аванс… - тихо сказал Кожун и закашлялся, кровь брызнула изо рта на больничное одеяло.
Я посмотрел на деньги, на Рыжего, потом на Кожуна. В нашей картотеке он значился под фамилией «Кожлаев Роман Расимович, криминальный авторитет по кличке Кожун. Родился 02.05.1963 в Мытищах Московской области. Образование: 10 классов. Специализация: рэкет, внедрение в крупные бизнесы - строительный, казино, рестораны, ночные клубы. Первые деньги сделал на чеченской нефти. В августе 1998 г. состояние умножилось на порядок. Контакты…» Самое поразительное было то, что он вызвал в больницу меня - меня, который разрабатывал и вел его четыре года, словил в двух его казино чёрный нал и закрыл их. Меня, которого он пытался купить и убить…
- Ну! - сказал мне Рыжий. - Поехали!
Я посмотрел ему в глаза и взял деньги.
Когда это было? Полгода назад? Пять месяцев? Да, в сентябре… Тогда я еще работал и не думал о пенсии. А теперь у меня пенсия 2300 деревянных в месяц и краснобордовая книжечка подполковника ФСБ, которую я не сдал и хрен когданибудь сдам, потому что по ней я могу бесплатно ездить в общественном транспорте и входить в любые двери. Вот, правда, и все, что дала мне родина за двадцать пять лет верной службы. Впрочем, вру. Она давала мне массу возможностей продать ее целиком и в розницу в Афгане, нажиться за ее счет в Чечне, хапать слева и справа от ее имени в Москве и черпать ложками и даже лопатами в провинциях, как это делают иные в нашей конторе - достаточно посмотреть, на каких они ездят машинах: при зарплате двести баксов в месяц у них «мерседесы», «БМВ» и «форды». А у меня? Почему у меня ни хрена нет, кроме квартиры, которая осталась после отца? Кому нужна моя честность, сколько она стоит? Десять лет назад я прилетел из Чечни, где отсидел две недели, добывая документы на самые первые миллионные махинации с авизо, - и что? Еще оттуда, из Грозного, я позвонил домой и спросил: «Какая у вас погода?», а жена сказала: «Ой, у нас уже снег! Мы ночью встали, а за окном снегу!..» «Кто - мы?» - удивился я, поскольку дочке тогда было всего три года. «Ну, это я фигурально…» - ответила она. Но, прилетев ночью из Грозного и добравшись к утру домой, я обнаружил, что в моей постели с моей женой кувыркается какойто хмырь - действительно фигурально!
Я, как был, с портфелем в руке, вышел из квартиры и пешком - по снегу, сквозь октябрьскую метель - пришел с Алтуфьевского шоссе на Беговую, к матери. С тех пор я тут и живу, маму похоронил еще семь лет назад, дочь не видел уже шесть лет - после того как из конторы ей автоматически стали отправлять алименты, эта сука, ее мать, сделала все, чтобы дочка меня отвергла, отрезала. А я… Ну не мог же я объяснять пятилетней дочери, что ее мать просто блядь. Вот и получилось, что «папа от нас ушел, он нас бросил», чего моя дочь, которой я простыни гладил перед сном, чтобы спать ей было теплее, и подле кроватки которой я спал на полу, когда она болела, - эта дочка меня и отвергла…
А документы про чеченские аферы с авизо - о, мое тогдашнее начальство умело сунуло их под сукно, заработав на этом, я думаю, не на один «мерседес»…
- Садитесь, папаша…
Это кому? Мне? Блин, еще вчера говорили: молодой человек! А сегодня… Хорошо же я выгляжу!
В бешенстве я даже вышел из вагона. А потом шел по улице и чувствовал - хочу подраться. Да, подраться с кемнибудь из этой молодой шпаны. И тут как раз этот козел с бритой башкой - стоит, сука, на стремянке, чинит неоновую вывеску магазина «ВСЕ ДЛЯ ДОМА» и бросает вниз инструменты. Отвертка и пассатижи прямо передо мной грохнулись, я поднял голову:
- Эй, ты что?
- А чё?
- А ничё, тут люди ходят!
- Да пошел ты, козел старый!
- Куда?
Он удивился, слез со стремянки, молодой и наглый акселерат ростом с меня, но предупредил честно:
- Ё…ну счас!
Стою и думаю: челюсть ему сломать или ребро? И вдруг он - эдак презрительно, сквозь зубы - плюнул мне в лицо. Тут я думать перестал, отвернулся, будто утираясь, и с разворота хукнул ему в зубы так, что он, падая, ими подавился. Кровь, крик, он подскочил, схватил отвертку. Пришлось руку ему свернуть. Может, сломал, - не знаю.
Пошел себе дальше. А он остался лежать на подвернутой руке, вопить: «Убью! Сука!»
Пришел домой, налил себе, конечно, полстакана - думаю, за что пацану зубы выбил?
Выпил, успокоился - точнее, задумался.
Что ж я теперь, так и буду ходить и искать, кому отомстить за то, что они молодые, а я - в тираже?
Подошел в прихожей к электросчетчику, спрятанному в нише за стеклянное окошко. Открыл это окошко, сдвинул наверху стальную заслонку и достал из тайника полиэтиленовый пакет со своими папочками. А в папочках - копии тех дел, которые я вел в конторе. Конечно, этих документов у меня дома быть не должно. Да только пошли вы подальше со своими правилами!
Грозный, авизо… Нет, эти документы уже никому не продашь, это история.
Братск, целлюлозный комбинат…
Воркута, угольные шахты…
ОППГ - организованная питерская преступная группировка…
Убийство Листьева. Стенограммы допросов его друзей и «близких»…
«Бэнк оф НьюЙорк», расшифровка койкаких «семейных» разговоров по мобильным телефонам относительно той красивой операции увода последнего транша МВФ в оффшоры, после чего рубль рухнул и вся страна была ограблена своими же банкирами…
Снова Чечня, война генералов за крышевание над самопальными нефтяными скважинами и ставки блокпостов за нелегальный проход бензовозов…
Швейцарская фирма «Нога» и продажа за границу оружия, включая «С300» и вертолеты «Черная акула»…
Казино «Париж», «Мон ами», «Генуя» и «Шишкин». Все четыре принадлежали сначала совершенно разным людям, а потом - одному Кожлаеву…
Было около десяти вечера, когда Рыжий привез меня на Софийскую набережную, в кожлаевскую квартиру стоимостью как минимум в два миллиона долларов. Я и не знал, что в Москве существуют такие. Она занимала целый этаж, но дело не в этом. Дело в наборном паркете, лепных потолках, коврах на полу, картинах в золоченых рамах на стенах, хрустальных люстрах, антикварной мебели, фарфоровом камине, мраморе на кухне и джакузи в ванных. А самое главное - в просторе, воздухе и виде из широких окон на Москвуреку. Да, вот, оказывается, как должны жить люди. Но у нас как люди живут только бандиты…