Страница 10 из 78
После посещения Раниона, как ни в чем ни бывало вели себя только Китти и Пэрсик. Пэрсик залез к племяшке на руки и нагло спер с ее тарелки кусок мяса, Девид явно был не в восторге от такого поведения приблудной скотины. Ей богу, я даже покраснела от стыда за своего домашнего питомца и попыталась отобрать у поганца добычу, но кот предусмотрительно сожрал ее в углу за шкафом докуда никто не смог дотянуться. А Китти так и вообще была просто счастлива. После ужина она лично отловила Пэрсика и сказала:
- Он со мной спать.
Я не очень была уверена, что мохнатый согласится, но сейчас кот покорно болтался в руках малявки и не делал попыток сбежать, напоминая жирную лохматую сардельку. Женевьев отправилась укладывать дочку спать, и я, пользуясь случаем, тоже сбежала. Не хотела оставаться один на один с Девидом, испытывала необъяснимую скованность. Он хоть и молчал, но был сильно недоволен моим присутствием в доме.
Я сослалась на усталость и сбежала в свою комнату. Мне требовалось время, чтобы все обдумать. Девид провожал меня тяжелым взглядом. Я его понимала, так как именно я внесла сумятицу в их размеренную жизнь, и сейчас страдала по этому поводу.
Женевьев не обманула. Моя комната на втором этаже ничуть не изменилась с того момента, как я уехала отсюда. Домашний дух исправно наводил порядок. Пыли не было, но вещи лежали на своих местах. Любимые куклы, книги, милые двенадцатилетней девочке безделушки, плед и подушка на окне, где я любила читать. И там же старинная книга в кожаном переплете, как напоминание о том, что маленьким ведьмам нельзя озвучивать свои желания.
Точнее можно, но очень осторожно. Моим первым заклинанием – было проклятье. Я превратила того, кого боготворила в безразличную и холодную ледяную статую, ледяного дракона, который управляет стихией и обитает в замке на горе, потому что рядом с ним погибает все живое.
Когда Ранион и Женевьев объявили о своей помолвке, именно так я чувствовала себя – маленькой, замороженной девочкой, у которой перестало биться сердце. Ледяная сказочная история, которую я любила читать вечерами, злость и отчаяние дали импульс колоссальной силе, и она выплеснулась в уродливом проклятье, разрушившем сразу же несколько жизней, одной из которых оказалась моя собственная. Почему я тогда сама не заледенела? По крайней мере, это было бы справедливо.
Сегодня я даже не смогла заставить себя подойти к подоконнику и впервые за восемь лет взять в руки любимую историю. Но я помнила ее наизусть. Каждое слово, только вот у сказочной истории хорошая концовка. Ледяной дракон влюбился по-настоящему и оттаял, но в душе моего ледяного, одна только ненависть. Ненависть ко мне.
Сегодняшний день вымотал, но я все равно думала, что не сумею уснуть, потому что едва закрывала глаза, как перед ними возникал образ ледяного Раниона, с мертвенной бледностью кожи, с жестокой ухмылкой на губах и тоской в глазах. Он действительно не заслуживал того, что я с ним сотворила. И он имел право мне мстить, и если бы я знала, как искупить свою вину, непременно бы это сделала. Даже отдала бы свою жизнь, если бы это могло вернуть к жизни его. Только вот я знала, эта жертва будет напрасна, проклятье она не снимет. Я подозревала, что проклятье не снимет ничего. Красивый финал в сказке – это всего лишь красивый финал в сказке, а в жизни только потерянный, невероятно красивый ледяной дракон, которого я обрекла на вечное одиночество.
Холодный ветер пробрал до костей, скользнул по голым ногам под одеялом и заставил меня проснуться. В комнате было темно, только серебристый свет луны падал в открытое окно. Я подскочила и с ужасом уставилась на подоконник. На распахнутые настежь ставни и снег на ковре, а еще на задумчиво разглядывающего меня Раниона.
Он сидел на подоконнике, прислонившись спиной к откосу, и наблюдал за мной. В длинных светлых волосах запутались сосульки, словно изысканное украшение, а лицо в мертвенном свете луны казалось серебряным. Он напоминал призрака. Наверное, потому что черное одеяние сменил на светло-серое. Узкие брюки, обтягивающие длинные подкаченные ноги – я сейчас хорошо видела выделяющуюся мышцу бедра – легкая рубашка, с небрежно расстёгнутыми пуговицами. Ранион был нереально и пугающе красив.
- Что ты здесь делаешь? – прошептала я, кутаясь в одеяло, то ли от холода, то ли от страха. Кончик носа начал мерзнуть.
- Пришел насладиться своим триумфом. Ты стала красивой, пожалуй, даже красивее, чем была твоя сестра в этом возрасте. На такую тебя я бы запал. Серьезно.
Он говорил об этом тихо с усмешкой, а у меня в груди свернулся ледяной комок, и к горлу снова подступили слезы. Я мечтала о том, что понравлюсь ему, когда вырасту. Но и предположить не могла, что судьба повернет все так. Злая насмешка.
- Зачем ты издеваешься надо мной? – спросила я тихо, зная ответ. Это месть, на которую он имеет право. - Что ты хочешь?
- Сейчас я хочу гулять. Пошли. Мне очень скучно и нужно, чтобы кто-то меня развлекал. А ты мне должна, Рыжик. Очень сильно должна.
- Я не пойду с тобой никуда, - комок страха сжал горло, и я упрямо замотала головой. – Там ночь, метель и зверский холод.
- Ну, допустим, метели не будет, а касаемо холода… тебе ли жаловаться? Это ведь все по твоей вине!
- Я и не спорю! Я знаю, что виновата на все сто процентов! Просто… ну что мне сделать?