Страница 12 из 18
Пытаясь осознать свалившуюся на меня действительность, я спрятала лицо в ладони и глубоко вздохнула. Какая-то неясная тоска охватила меня. Какая ещё личная стража? Зачем? Отсидеться бы тихонечко в углу, пока обо мне не забудут, а потом, так же тихонечко найти ту дыру, через которую я провалилась в этот мир, и прошмыгнуть обратно. Как это всё некстати!
Как же так? Все знают обо мне больше, чем я сама!
Вероятно, когда я снова взглянула на Айнона, вид у меня был удрученный и жалкий, потому как эльф продолжил уже совсем другим, спокойным тоном.
- Говорят, что Вы давно знакомы с тауром Витэаном и были с ним во многих битвах еще во времена Второй эпохи, - сказал он.
- Печально, когда другие говорят о тебе, а сама ты ничего о себе сказать не в силах… - в голосе моем было столько печали, сколько я и сама от себя не ожидала.
- Те, кто живет в замке давно, говорят, что Вы уже гостили тут, - продолжил Айнон теперь совсем дружественно, словно желая меня утешить. – Кто-то даже припомнил, что раньше таур называл вас аранель Ниэнель.
«Аранель Ниэнель!» – прозвучал где-то в глубинах моего сознания голос Витэана.
«О, вы льстите бедной элетт сомнительного происхождения», - отвечала ему я, смеясь.
Это было словно эхо, раздавшееся в горах, грохочущее, но неуловимое, которое невозможно ни поймать, ни понять, откуда оно доносится.
Неужели теперь у меня ещё и слуховые галлюцинации? Домой, срочно домой!
- Что еще говорят? – спросила тихо и уже совсем невесело, все больше погружаясь в печальные мысли.
- Некоторые утверждают, что Вы были при короле в Битве на Черной Пустоши, другие, что вы покинули Гремучие леса задолго до того, - в этом месте Айнон задумался, а потом прибавил: – Но мне кажется, мало кто видел Вас своими глазами, моя госпожа.
На несколько минут в комнате повисла гнетущая тишина.
- Айнон, - вздохнула я. – Ты ведь теперь выполняешь мои приказы?
- Да, моя госпожа!
- Тогда вот тебе первый приказ: не называй меня «моя госпожа»! Зови просто Ниэнель! – если настоящего имени вспомнить не могу, пусть будет это.
Я внимательно посмотрела на капитана, стараясь заглянуть ему прямо в глаза.
- Можешь для удобства добавлять "элетт", если пожелаешь, - продолжила я. Слава богам, терминология у них тут не сложная.
- Но… - начал было Айнон.
- И своим десяти подчиненным передай, чтоб никаких «моя госпожа» я не слышала, - перебила я эльфа.
Мало мне быть эльфом, так еще и «госпожа»! Это очевидно бредовое обращение смущало и раздражало.
- Хорошо, - он был удивлен, но, кажется, приятно.
Айнон смотрел на меня, будто чего-то ждал. Вспомнив, что выгляжу, как помойная кошка, я смущенно отвела глаза, стараясь скрыться от его взгляда. Взор мой скользнул по кровати. В душе зашевелилась знакомая тревога, вызванная воспоминанием о ночном кошмаре. Я ощутила, как липкий страх сжимает мое сердце холодными пальцами. Как понять, что значит это видение? Неужели я действительно превращусь во вместилище всепоглощающей ненависти и, воспылав жаждой убийства, занесу кинжал над Витэаном, который, может быть, не самый милый эльф, но который, надо признать, радушно принял меня в своих владениях?
- Я могу идти? – вопрос Айнона заставил меня вырваться из объятий тревожных дум.
Конечно, эльф ждал, пока я отпущу его, не смея уйти без позволения.
- Да-да… - рассеянно ответила я.
Развернувшись, капитан стражи направился к выходу.
Кто я? Могу ли я быть убийцей? Занести кинжал и вогнать его в тело… Смогу? Смогу… Смогу!
- Айнон! – окрикнула я эльфа, когда тот уже взялся за дверную ручку. - У меня будет и второй приказ для тебя, - голос мой звучал как-то хрипло и натужно. – Если когда-нибудь, хоть на секунду тебе покажется, что я могу причинить вред тауру… Или аранену… Немедля закуй меня в кандалы и запри в самой глубокой и темной камере казематов! А если не удастся, воспользуйся своим мечом.
Серые глаза Айнона потемнели, красивые брови, хмурясь, сошлись к переносице. Я уже насторожилась, ожидая, что начнутся вопросы, но их не последовало.
- Как прикажешь, Ниэнель, - эти слова из уст Айнона прозвучали словно «клянусь».
- Иди, - выдохнув и старательно натягивая вымученную улыбку, распорядилась я. – И впусти, наконец, эту бедную эльфийку, которая там в гостиной.
Как только хрупкая эльфийка переступила порог, сразу превратилась в настоящий огненно-рыжий ураган. Вначале она тараторила какие-то извинения, прося меня поторопиться, дескать, мы жутко опаздываем, и тоже звала меня госпожой. Услышав запрет на такое наименование моей скромной персоны, вспыхнула жизнерадостностью и стала суетиться в два раза больше.
Оказалась, что она приставлена ко мне камеристкой, и пришла, чтобы помочь собраться, потому как я должна явиться к завтраку. Как-то о еде я вообще забыла. Из-за пережитого - аппетита не было, и голод не мучил совершенно. Не слушая моих отговорок, Иримэль (так представилась эльфийка), потащила меня в купальню, которая оказалась за одной из имеющейся в спальне дверей, объясняя на ходу, что на завтраке непременно присутствует вся дворцовая знать во главе с самим тауром, и уважительной причиной для неявки может являться, разве что, смерть.