Няня по принуждению

— В никуда.

Я ухожу, а Вова остаётся. Он даже не пытается сорваться за мной, не пытается даже словами остановить. Просто молчит. Вот так иногда можно за одну минуту разрушить супружескую жизнь, которая строилась много лет.

Выхожу на улицу и подставляю заплаканное лицо солнечным лучам, зажмурившись. Могла ли я знать, что Вова так поступит? Пытаюсь порыться в памяти, вспоминая разные ситуации. Да, были неприятные случаи, когда меня кололо сомнение — настолько ли он хороший человек, каким я его считала? Но это были всего лишь сомнения. У нас в браке шло все гладко, поэтому проверить на вшивость друг друга возможности не представилось. Я оправдывала проступки Вовы словами «люди не бывают идеальными».

За один день моя спокойная жизнь превратилась в руины. Куда мне идти? Родителей у меня нет, а подруги все замужние и с детьми. Хоть действительно на помойке ночуй. Денег ни копейки, документов нет, даже вещи и те забрали.

Будь ты проклят, Амир!

Шестое чувство подсказывает мне открыть глаза, и я замечаю в конце дома черную машину, медленно заворачивающую во двор. Я срываюсь с места и снова бегу.

Не знаю, что я буду делать, но так просто я не сдамся.

Эпизод 17

— Ой, Рита, привет. Ты чего такая бледная? Что-то случилось?

Я стою на пороге квартиры Аси, моей старой знакомой, которая живет в двух кварталах от своего дома. Подруга поглаживает большой живот и удивленно смотрит на меня. Она явно меня не ждала сегодня.

— Можно я от тебя позвоню? — произношу я как можно более спокойно, — я телефон потеряла.

— Проходи, конечно! А Вовка не дома? — она приветливо приглашает жестом внутрь, и я захожу в уютный маленький коридор.

— Нет, — приходится соврать мне, — не дома.

— На, держи, — она передает мне айфон, — чай будешь? Или кофе? Я тут плюшки испекла, сладкие.

— Спасибо, Ась, — со вздохом отвечаю я, набирая номер другой подруги, — булочки у тебя всегда вкуснейшие, но я не могу, мне бежать надо.

“И не хочу тебя подставлять, если сейчас сюда заявятся мои похитители” — думаю я, пока в ухо несутся гудки, а Ася, махнув рукой, уходит. Саша берет трубку спустя секунд десять, и на заднем плане я слышу музыку и голоса.

— Але?

— Сашка, это Рита. Мне твоя помощь нужна. Можно одолжить у тебя небольшую сумму?

— А ты где? — щебечет подруга, — слушай, я в кафешке сейчас, распрощаюсь с одним удодом, и я свободна. Подъедешь или тебя подобрать? Я адрес могу скинуть на Ватсапп, если тебе срочно. Или дай номер карты, сейчас переведу.

— Карты нет, сама подъеду, — бормочу я, и в этот момент с кухни выбегает Ася, пихая мне в руки пакетик с теплыми плюшками. У меня во рту собирается слюна — яркий запах выпечки и корицы я чувствую даже сквозь пакет. А еще сахарок блестит. Блин!

— Тогда на Ватсапп лови отметку на карте. Жду тебя.

Она сбрасывает вызов а я растерянно смотрю на выпечку.

— Вовка зарплату не принес? — сочувственно интересуется Ася, — прости, мы сами на мели. Так бы я тебе тоже одолжила. Ты хоть плюшки поешь, вкусные, зря я, что ли, старалась…

Ох, Ася, спасибо, но как же я глупо буду выглядеть с этим пакетиком!

К “кафешке”, которая оказалась крутым рыбным рестораном “Моремания” я подъезжаю минут через двадцать. Сразу же вижу на парковке белый Ауди Саши, и через лобовое стекло — саму подругу, которая пытается накрасить губы, яростно что-то произносит, и хватается за салфетку.

Я подхожу к машине, открываю переднюю дверь и сажусь на пассажирское сиденье. Сашка поворачивается ко мне, держа алую помаду в руках — под цвет брючного костюма.

— Привет! Вау, это Аськины плюшки?! Поделишься? — радостно восклицает она.

— Ты рыбы не наелась?

— Ой, — она морщится, — дерьма я наелась. Заказала осьминожек и кальмара на гриле, так этот черт такое лицо сделал, будто я на первом свидании пытаюсь на квартиру в центре его развести, и еще поинтересовался — не многовато ли мне будет. Прикинь?! Сидел потом с каменной рожей и чай хлебал с супом. Самое дешевое из меню выбрал. Так что дай булочку, весь аппетит испоганил, гадина.

Я, хмыкнув, протягиваю одну из сахарных плюшек Сашке, и она со стоном, закатив глаза, вгрызается в нее.

— А у фебя фто флуфилось? Нафига тефе деньгфи? — интересуется с набитым ртом подруга, и я со вздохом начинаю выкладывать ей все. Абсолютно все. Саша — единственная, кому я могу рассказать любые подробности своей жизни и быть уверена, что она сохранит все в тайне.

По мере моего монолога зеленые глаза Сашки становятся больше и больше, и она даже забывает о плюшках, застыв.

И на моменте, когда я рассказываю про Вову, она зло бьет ладонью по рулю.

— Так и знала! — выпаливает она, — Рита, я ж говорила, что твой Презик — полное дно!

— Презик? — ошарашенно переспрашиваю я, а она хрюкает.

— Президент. Он же тоже Владимир Владимирович? Но на Путина не тянет, поэтому Презик. Прости, я так его мысленно называла. Офиге-е-еть, — тянет она, хватаясь за голову, — Ритка, ты попала. Звучит, конечно, как бред. А помнишь, как он твою заначку распотрошил? Ты его простила тогда, потому что он сказал, что это маме на лечение. Уверена, что его мама здорова, просто тебе по ушам проездил.

— Я ей звонила, — бурчу я, — ей правда операцию на щитовидной делали.

— Ага, но сказать-то тебе можно было? Наивная ты чухня. Ладно, я такая же была. Ритка, может и не стоит сбегать-то от этого Амира? Не обижает же он тебя. Он тебя вообще не знает, ты просто похожа на его жену. У тебя все карты в руках, Рит… — она задумчиво рассматривает меня, — сыграй для него роль жены, а там, глядишь, и оттает мужик.

— Саша!!! Ты издеваешься?! Он убить меня грозился!

— Да поначалу… наверное, когда еще думал, что ты неверная женушка. Ладно-ладно, не смотри на меня так, — она поджимает губы, — Рита, пересекалась я с этим Амиром пару раз. Ты же помнишь, я в эскорте немного поработала, когда моя сестра в больницу загремела? Нет, не он меня заказывал, не удивляйся. Я тебе единственное скажу — эти ребята живут немного в другом мире. Показал где-то слабину — и тебя быстро с пьедестала сбросят.

— Для чего ты мне это рассказываешь, Саш?

— Чтобы ты знала. Если у Амира сбежала жена с ребенком — значит, не может даже с женщиной совладать. Значит, у него прямо под боком поселилась змея, которая ему нож в горло всадить готова, если ее правильно мотивировать, — произносит устало Саша, — Ритка, тебя не Амир может найти, а его конкуренты, и будут тебя обрабатывать, выпытывая, где он ходит, что ест и с кем у него там контры. Конец тебе, Ритка.

— Спасибо! — всплескиваю я руками, — Саша, ты потрясающе поддерживаешь!

— Я намекаю, что тебе не стоит рыпаться, солнышко. Ой, — она машет рукой, заводит машину и начинает выруливать с парковки, продолжая болтать, — поехали, я сниму деньжат с карточки. Но ты подумай хорошенько. Ты же не простишь своего Презика после такого, не вернешься к нему?

Я мотаю головой. Простить предательство? Я еще не настолько дурочка. Пусть отрывается с друзьями и трясется за свою жизнь, прогнав жену. Я уверена, что карма существует. Ему однажды вернется.

От первого же банкомата Сашка отходит с напряженным лицом, открывает дверь машины и с размаху садится внутрь.

— Блин, — ругается тихо она, — фигня какаая-то.

— Что случилось?

— Пишет, что карточка заблокирована. Я ж в ресторане расплачивалась, прямо перед твоим звонком.

Мне становится страшно. Просто странный, иррациональный страх холодным перышком щекочет мои нервы.

— Может, другой банкомат попробуешь? — предлагаю я, а она пожимает плечами.

— Поехали. Сейчас еще в банк позвоню.

Мы выезжаем на шоссе, когда Сашка дозванивается до колл-центра банка. Я прислушиваюсь к разговору, напряженно сцепив руки.

— Да ну? Вы шутите? А за что блокировка-то?! — ругается подруга, — а если у меня нет времени в банк приехать? Может, я в другой стране! Ну вообще, — она швыряет телефон на сиденье, поджав губы, — прикинь, реально заблокировали! Ладно, поехали в отделение, я разберусь. Еще и не говорят, сволочи, за что.