Страница 38 из 38
Кажется, что Тарский усмехается, но оценить это я не решаюсь. Все еще слишком остро перевариваю обрушившиеся на меня ощущения.
– Замри.
– Сам замри.
– Я не двигаюсь. Перестань дергаться.
– Сам…
– Черт возьми, Катерина…
На самом деле я даже не осознаю, что, продолжая вырываться, лишь усиливаю трение. Все мое тело пылает, будто в лихорадке. С него словно верхний защитный слой содрали, сделав чересчур чувствительным и восприимчивым. Я – сплошная рана. Хочу, чтобы Гордей меня отпустил. Но он, естественно, действует по собственным соображениям. Разворачивая меня, притискивает к себе спиной.
– Это не помогает… – сиплю, но пошевелиться не могу.
Его мощные предплечья скрещиваются поверх моей груди и заставляют неподвижно замереть.
– Завтра пойдем, куда захочешь, – губами к уху прижимается.
На мгновение теряюсь от этого действия. Низ живота скручивает тугим спазмом. Грудь горячей волной окатывает. А потом по всему телу под кожей ток разливается. Щекотно, сладко и горячо.
– Не пытайся меня умаслить… – голос звучит совсем не так, как мне бы хотелось. Слишком мягко и как будто задушенно. Хоть я и пытаюсь вызвать внутри себя убежавшую куда-то злость. – Я не перегорю... Ночка тебе предстоит весёленькая… Ах… ха… – за эти звуки и вовсе не отвечаю. Что это такое? – Да…
– Прекрати.
– Что?
– Провоцировать меня.
– Ты же сам меня… Ты меня… – не могу озвучить все, что между нами происходило, происходит и, я уверена, еще не раз будет происходить.
– Ты не знаешь, кто я такой, Катя, – выдает Тарский, не меняя тона, но мне отчего-то кажется, будто он что-то важное отдает.
Возможно, только потому, что он вновь называет меня по имени… А возможно, причины гораздо глубже. Это то, что я не могу осмыслить, лишь чувствую.
– Так расскажи мне.
– Нет.
– Почему? – этот короткий вопрос вмещает все давнее и отчаянное стремление.
– Ты не должна знать.
– А я хочу!
Он так долго молчит, я едва не теряю связь с реальностью. В этой душевой мы словно в вакууме, далеко за пределами всего того безумия, что творится вокруг нас.
– Я делаю свою работу, – голос Гордея становится ощутимо жестче. – Как только она будет выполнена, все закончится.
– Что именно? – с трудом сглатываю.
Безошибочно улавливая скрытый посыл, начинаю крайне сильно волноваться. Разбиваясь во внутренней панике, громко и часто дышу. Пытаюсь развернуться, чтобы посмотреть Гордею в лицо. Но он не позволяет.
– Ты уйдешь? Совсем? Навсегда?
Как же это ущербно… Я ведь готова разрыдаться!
И Тарский не отвечает. Прижимается губами к моим волосам и молчит. Я зажмуриваюсь. Слушая свободно спадающий шум воды, пытаюсь восстановить сорванное дыхание.
Ничего не получается.
Распахивая глаза, судорожно вдыхаю, чтобы хоть как-то заполнить легкие.
– А ты не знаешь, кто я. Не знаешь, на что я способна, – выдаю тихо, но твердо. – Но когда-нибудь обязательно узнаешь.
[1] Телекинез – термин, которым в парапсихологии принято обозначать способность человека одним только усилием мысли оказывать воздействие на физические объекты.
Конец ознакомительного фрагмента.