Страница 32 из 38
<p>
</p>
<p>
* * *</p>
<p>
</p>
<p>
Так вот оно какое, это тенгрийское Небо! Не знаю только, за какие заслуги я туда попал. Тьма спала с глаз. Вокруг было царство белого цвета и нестерпимого яркого света. Потом из радужного сияния постепенно начали проступать очертания неземных существ и неведомых предметов.</p>
<p>
Меня возносили, переносили, поднимали и опускали ангелы в белом с ног до головы. Я ощущал, что возлежал на странном ложе, пронзённом лучами нестерпимо яркого света и блестящими молниями, которые пучками отходили от меня. Хотя меня самого как бы и не было. Я не видел у себя ни рук, ни ног. Я превратился в пульсирующее облачко. От меня осталось только чистое сознание, которое владело моим зрением и слухом, но тела в целом я не ощущал.</p>
<p>
</p>
<p>
* * *</p>
<p>
</p>
<p>
Я не видел повелителя неба, он остался скрытым от меня, но вопрошающий призыв хана Тенгри я всё же слышал, точнее, ощущал всем своим оставшимся существом в виде ядерно-электронной плазмы или неизвестного науке силового поля.</p>
<p>
-- Ты половину своих коротких прожитых лет был предан злу!</p>
<p>
Хоть сейчас у меня и не было тела, но я почувствовал, что мурашки у меня как будто бы пробегают по коже. Рассудок, по привычке жить среди таких же грешных людей, как и я сам, лихорадочно искал, что бы такого соврать в ответ, чтобы половчее выкрутиться. Но холодное сознание оказалось честнее рассудка:</p>
<p>
-- Да, я предавался искушениям и искал греха.</p>
<p>
-- Тебя бессознательно влекло к запретному?</p>
<p>
-- Не, я осознанно находил в нём пресыщенное удовольствие.</p>
<p>
Голос повелителя Неба своим утробным гулом походил по тембру на звучание оркестровой тубы, но с угрожающими призвуками предгрозового рокота, от которого воют собаки и запираются в муравейнике муравьи. Эти звуки не разрушали пространство вокруг, а созидали его, и сами были этим миром.</p>
<p>
-- Стремление первенствовать?</p>
<p>
-- Знакомо мне с малых лет.</p>
<p>
-- Природная жестокость?</p>
<p>
-- И это во мне есть.</p>
<p>
Всё вокруг меня обрело реальные очертания, а я обрёл живое тело. Точнее, съёжился, скукожился и превратился в маленького мальчика-с-пальчик, четырёх-пяти лет отроду. Малышу доставляло удовольствие обжигать крапивой голые ножки плачущей сестрёнки.</p>
<p>
-- Страсть к стяжательству богатств и финансовому всемогуществу?</p>
<p>
Декорации моделируемого, но совершенно реального для меня мира вмиг изменились. Вот я уже тайный наследник английского лорда в своём замке. Таким я видел себя в мечтах ещё подростком после просмотра очередного костюмно-исторического фильма из жизни английских аристократов.</p>
<p>
-- Жажда крови?</p>
<p>
Трёхмерный вещный мир превратился в поле яростной битвы, усеянной телами павших. Я - великий полководец и изощрённый тиран, изводящий под корень целые непокорные народы на мегауровне, а на микроуровне -- саморучно изощрённо пытающий своих жертв. Это тоже из подростковых фантазий, выросших и взлелеянных для меня миром кинофильмов и компьютерных игр.</p>
<p>
-- Тебе ведом подлый страх. Ты трус!</p>
<p>
-- Да. И настолько трус, что жгучий стыд за собственную трусость толкает меня на безрассудную храбрость.</p>
<p>
-- Ты способен на предательство!</p>
<p>
-- Да. Я смогу предать. Во мне живёт предатель.</p>
<p>
-- Из-за страха смерти?</p>
<p>
-- Нет. Смерти я не боюсь. Но мне смогут внушить, что моя подлость пойдёт на пользу людям. Тогда я предам ради торжества ложной идеи справедливости.</p>
<p>
-- И останешься доволен собой?</p>
<p>
-- Нет, сломаюсь.</p>
<p>
Хозяин Неба знал обо мне всё. Любые потаённые уголки моей мелкой и жалкой душонки были ему открыты. Я уже не боялся его. Мне уже незачем было бояться - всё кончено. Мне страшно хотелось того, чего я был начисто лишен при жизни - чистосердечного покаяния.</p>
<p>
-- Ну же!</p>
<p>
-- Что, владыко?</p>
<p>
-- Произнеси, о чём так страшно вожделеешь.</p>
<p>
-- О ч ём именно? -- Это уже пустилось на хитрость моё чистосердечное сознание, а не только подленький рассудок.</p>
<p>
-- Грешен! Грешен! Грешен... Каюсь! Каюсь! Каюсь!.. Пусть не будет мне прощения во веки.</p>
<p>
-- Не верю, -- был мне ответ.</p>
<p>
На возрождение в новом теле на сочных пастбищах, где пасутся небесные скакуны, мне рассчитывать не приходится. Жаль, что Карлыгаш при моей жизни не сказала мне, каков у тенгрийцев ад. Хотя нетрудно догадаться. Если на суде в тенгрийском чистилище терзает такая душевная мука, то что же меня ждёт в ихней преисподней?</p>