Страница 10 из 14
Неплохо было бы также объяснить, почему число событий в течение жизни человека, который по годам близок к жизненному циклу лошади или шимпанзе, несравненно больше.
Но сначала отметим, что разница в календарном сроке жизни определяется прежде всего не размерами живых существ, не их наследственностью, не внутренними особенностями их организмов и т. п., а эта разница определяется изначально скоростью обработки информации соответствующими центрами живых существ, и эти центры могли существенно меняться в процессе эволюционного развития организмов под влиянием перемен во внешней среде. В ходе данного процессе формируется собственное время каждого организма.
Любое живое существо тем и отличается от неживых объектов, что оно способно воспринимать и перерабатывать информацию непосредственно в собственное время в течение жизни. И это время жизни в форме жизненного цикла может попадать, судя по приведенным примерам, в различные календарные интервалы внешнего (астрономического, или календарного) времени, рассчитываемого человеком, исходя из регулярного движения Земли и Солнца.
Другими словами, человек, который полагает выбранное им календарное время истинным временем, или единственным видом времени, делает, как ему кажется, резонный по отсчету от этого времени вывод о том, что для дафний время жизни течет ускоренно, а для тисов замедленно.
Найти более адекватное объяснение сдвигу границы жизни различных организмов в миллионы раз в единицах календарного времени можно, исходя из нашей гипотезы информационной сущности времени для живых существ.
Сравним в этом отношении полевую мышь (средняя продолжительность жизни – 1 год), белку, живущую 15-16 лет, и шимпанзе, умирающего в интервале от 50 до 60 лет.
Эти существа в ходе эволюции распределились по разным природным нишам.
Мышь приспособилась жить в земляных норках, скрываясь в них, но не всегда успешно в условиях открытой местности, на которую она вынуждена выходить для организации собственного питания, а также для воспитания и питания потомства, причем на этой местности ее поджидают многочисленные враги. Разнообразные угрозы для жизни требовали соответствующей реакции на них. Поэтому в ходе эволюции скорость обработки информации мозгом мыши приобрела соответствующую этим условиям жизни скорость, изменился и обмен веществ в сторону ускорения. В соответствии с этим ускорением быстрее стало происходить накопление критической массы нарушений работы клеток организма, которая приводит к гибели организма, установив к настоящему времени границу нормального функционирования организма полевой мыши от 0,5 года до 1,5 лет.
Белка по сравнению с мышью попала в более благоприятные условия для существования, поскольку живет в лесных массивах и перемещается в основном по ветвям деревьев. Угроз для жизни для белки в сравнении с мышью намного меньше, что сделало ее жизнь несколько спокойнее и соответственно не потребовало такой же, как для мыши, реакции на угрозы, а значит и скорости обработки информации. В результате, для белки граница накопления критической массы клеточных сбоев отодвинулась до 15-16 лет.
Еще дальше эта граница отодвинулась для стай шимпанзе, живущих в густых тропических лесах с разнообразной пищей перед носом и практическом отсутствии противников, кроме болезней, а также сравнительно редком нападении крупных хищников.
Тем не менее, в силу однотипной организации жизни этих млекопитающих, основанной на рефлекторно-инстинктивной деятельности, события, происходящие с ними за жизненный цикл, связаны практически только с питанием, размножением, воспитанием потомства и поиском наиболее благоприятных условий в окружающей среде. То есть число этих событий не может быть существенно различным за их жизненный цикл, поскольку ничем иным они не заняты.
Однако календарный срок жизни для них отличается в несколько раз. Из этого следует, что число событий за время их жизни не может определяться календарным сроком их жизни, а вот неодинаковая скорость обработки информации их мозгом явно связана с собственным временем их жизни. Именно по этой причине оно укладывается в различные интервалы календарного времени.
Таким образом, если смотреть на собственное время целого ряда организмов не с внешней стороны, или со стороны стороннего наблюдателя, что обычно и происходит, а как бы изнутри, или с позиции самого существа в его времени, то собственное время жизни любых организмов течет не ускоренно или замедленно для них самих, а примерно одинаково, что для таракана, что для мыши, несмотря на то, что центры ряда видов организмов могут обрабатывать информацию с многократно отличающейся скоростью.
Иначе говоря, «внутреннее» существование любого природного организма, точнее, его собственное время имеет примерно одинаковое содержание, заключающееся в однотипности действий всех существ на основе рефлексов и инстинктов – от планктона до приматов, – и это существование сосредоточено большей частью на питании, размножении и приспособлении к имеющемуся окружению.
Тем не менее, некоторое разница в функционировании организмов в собственном времени всё-таки имеется из-за различий их органов чувств и обрабатывающих информацию центров.
Начиная с деревьев-долгожителей и заканчивая приматами, органы чувств меняются в числе и усложняются, как и центры обработки информации. Поэтому возможность воспринимать в течение жизни большие объемы информации, а также справляться с большими по амплитуде колебаниями информационных потоков, растет от простейших организмов к самым сложным по организации телесной структуры. С этим усложнением число событий в собственном времени организма может несколько возрастать: например, млекопитающим, в отличие от деревьев, моллюсков и черепах, приходится воспитывать потомство, меняя тем самым содержание собственного времени.
Однако число событий за время жизни всех земных организмов (уплотнение его событиями) меняется незначительно, поскольку все организмы – от моллюсков до приматов – существуют в рамках инстинктивно –рефлекторной деятельности. не осознавая ее, то есть они не способны расширить сферу собственного сознания до самосознания, тогда как разница в показателях скорости обработки информации достигает многих порядков.
Следовательно, разница в календарных сроках жизни организмов, различие в скорости обмена веществ не означают ускорения или замедления самого внутреннего течения жизни, или собственного времени того или другого организма для него. Собственное время жизни каждого организма может отличаться только числом событий в нем, а не годами или днями.
Центры, обрабатывающие информационные потоки, поступающие в том или ином объеме и с той или другой амплитудой колебаний информационных потоков от множества рецепторов различных органов чувств, функционируют со скоростью, наиболее выгодной для существования в конкурентной среде соответствующих организмов. Эти центры вместе с рецепторами формировались многие миллионы лет, предоставив тем самым необходимые адаптационные возможности каждому основному виду организмов для борьбы за выживание, и вместе с тем разграничив срок их индивидуального существования в земной среде по календарному времени при сохранении не слишком различного по содержанию жизненного цикла для всех видов организмов, в основе функционирования которых лежат инстинкты и рефлексы, то есть для них действуют в качестве основных программы питания, размножения, адаптации и доминирования, и это собственное время жизни всех видов организмов отличается лишь числом событий, а не календарными сроками.
Некоторые отклонения от общей тенденции уменьшения календарной продолжительности жизни от деревьев-долгожителей вроде тисов и кипарисов до млекопитающих, в частности, для небольших деревьев, кустарника, различных трав и водорослей, живущих сравнительно недолго, объясняются высокой конкуренцией в сфере их существования, в результате которой им всё время приходится меняться, чтобы с большим или меньшим успехом закрепиться в той или иной нише для существования. Подобная ситуация требует быстрой смены поколений и их центры обработки информации вынуждены работать с повышенной скоростью. Именно этим объясняется разница в календарном сроке жизни кустов малины и кипарисов.