Страница 62 из 119
- Девятьсот часов на сотню. Плохо, я считаю. Хотя считаю я неплохо.
- Ты же сам сказал, что сотни мне не видать?
- Я и сейчас такое могу сказать. Но ты попросил посчитать скорость производства одной единицы и оценить ее – я и посчитал. Ты мог не заметить, но оценку я дал тоже, всезнающий ты наш.
- М-м. Понятно. Системы катера проверил хоть?
- Да. Всё в норме. Но это – по показаниям датчиков и сведений производства. Компьютерных сведений. А, насколько я уяснил за все время нашей дружбы, сведениям, которые были переданы от некоторых компьютерных устройств, ты немного не доверяешь.
- Много я не доверяю. И у меня есть для этого основания. Много оснований. Вон, отдельную папку даже завел по «Приколам, фейлам, багам» нашей безупречной системы. Эххххх... Тут специалист нужен. А где его взять? Кораблестроителя-то у меня нет.
- Не вижу никакой проблемы. Воздушный катер – это еще не корабль. Это точно такой же холодильник, как и стандартный танк, только летающий – склад запчастей в стальном кожухе, не больше. Тут и механика хватит... Звать Самоделкина?
Я критически посмотрел на, покачивающийся на магнитных подушках, катер, еще раз пробежался по доводам Ботомеда насчет того, что это транспортное средство действительно не такое уж и сложное, и Самоделкина вызвал сам.
...На этот раз сбежались абсолютно все. Даже Петовод с полей прибежал. И Рейтар с саблей. Но только на этот раз словами «А ЧЁ СЛУЧИЛОСЬ?» по всей системе верещал уже я. И виной тому верещанию был именно мой главный механик...
Самоделкин пришел через тридцать две секунды, как я его позвал. По дороге на верфь он принял от меня все задания, получил полный доступ к характеристикам катера и самом катеру, вошел в ангар, увидел «гуся», и... завис.
То есть – вот так вот! Завис! Просто завис, иначе не скажешь. На восьмой секунде, заподозрив неладное, я, значит, посылаю ему запрос, а мне в ответ – вот это: «Устройство недоступно». Мне. Вот это. Да я таких слов, за последние два месяца, даже в битых файлах у себя не находил. Мне такое даже в фатальных ошибках не прогнозировалось. А он мне – «недоступно»! Я даже перепроверил себя, на всякий случай. Но – нет. Мои чакры-порты были в порядке, моя душа-программа была чиста.
Попросил Ботомеда докричаться до механика – тот же результат. Доктора также озадачила эта ситуация, и он полностью ушел в себя совещаться, посекундно закидывая меня уточняющими вопросами:
- А в сети-то он есть?
- Есть. Я сразу это проверил.
- А сигналы он какие-нибудь испускает?
- Диверсию подозреваешь? Испускает. Но только – идентификационные. Ничего сложного в сигнатурах нет.
- А в каких случаях устройство бывает недоступно?
- Теоретически – когда «дрова» слетели. Или, когда вообще вся его «ось» (ОС – операционная система) слетела. Или кто-то его взломал и у меня украл. Практически же – я хрен его знает! С «оси» он, вроде не слетал... протоколов взлома через стражу Пети хрен протащищшь... А на «дрова» его в больничке проверять надо... Чё, потащим его в ИЦ?
- Не. Давай еще понаблюдаем. Интересно же. Логи с него потом снять надо.
- Снимем, не беспокойся. Если будет что снимать, конечно.
- А ты файлы, что ему по катеру закидывал – проверял?
- Я себя проверял. И файлы, значит – тоже. Чисты они настолько, насколько ты не будешь никогда.
- А занятость процессора у него...?
- Всё, мне надоело. Зову Петовода... И Раптора позвать надо... И Ско... – да короче всех зову, нафиг!
- Ты про процессор не ответил мне.
- Заткнись! А то, не дай Ядро, отвечу. Тебе не понравится.
Когда все снова собрались, главный мой конструктор из ступора так и не вышел. Мною был объявлен конкурс на самого умного из самых умных, и шоу началось. Петовод весь опутался прозрачными нитями (ноу-хау его очередное), ощупывая Самоделкина во всех дырочках. И тоже молчал, как контуженный, гадина.
Раптор водил вокруг механизма пациента четырьмя всеволновыми антеннами, как шаман с бубнами, и гудел что-то загадочное в атмосферу. Ему, наоборот, сказать было чего, но нечем. В конце концов, свои выводы он озвучил пожиманием огромными паучьими плечами.
Скоп убежал к ближайшему терминалу, встроился в сеть, и начал искать следы Самоделкина там. Комендант с Мегавольтом ничем особо помочь не могли, однако для очистки совести по своим направлениям они посмотрели тоже. Никаких аномалий, понятно, обнаружено не было.
Консилиум продолжался четыре минуты. Решения консилиум так и не вынес. Единственное, на что все согласились – так это на предложение Ботомеда о том, что Самоделкин получил фатальное повреждение неустановленным способом, и для того, чтобы его установить, требуется отнести закоченевший механизм прямо в морг.
Едва все покинули ангар, и разбрелись по своим рабочим местам, я вызвал грузчиков с грузплатформой для того, чтобы транспортировать вышедшего из строя бота на разборку. А пока мы дожидались грузчиков, нас охраняли два тяжелых легионера в полном вооружении и с прицелом на хорошего, в общем-то, техноробота.