Страница 8 из 18
«Точно чёртов демонолог»! – подумал я. – «А Наська зараза и рада стараться! Воспитанный сука»!
«Ой, не гони»! – мысленно отозвалась демоница с еле сдерживаемой страстью. – «У нас на такие вызовы записываются за два века! Это ж не передать, как здорово поиграть самой со свеженьким человечком»!
Мрак в углах подземелья сгустился, тонкими щупальцами потянулся к призраку, обвил ставшие отчётливо видимыми ноги, руки, сдавил горло. Настя отпустила несчастного и с размаху влепила ему пощёчину огненной дланью. Дух еле слышно застонал.
– Сейчас прорежется голосок, – проворчала демон и врезала ему снова.
Она хлестала его ладонями, раздирала когтями, стегала хвостом. Призрак корчился под ударами и с каждым разом действительно верещал всё отчётливее. Настя явно напивалась его страданием, крылышки на голове поднялись, завибрировали.
Вопли духа уже не просто было хорошо слышно, возникли опасения, как бы не всполошились соседи. Я с тревогой посмотрел на Таворина, тот небрежно сказал:
– Мой посох гасит звуки.
Я уважительно кивнул. Ай, да палочка-выручалочка у друида! И это, скорей всего, не единственная функция девайса и даже не главная. Он стукнул палкой в пол и торжественно проговорил:
– Анастазия! Позволь задать ему несколько вопросов.
Она, с наслаждением потянувшись, ободрала клиента когтями как тигрица дерево, игриво стегнула хвостом и нехотя ответила:
– Ну, поболтайте.
Посох друида засветился фиолетовым, он поднял его и вломил призраку по башке, полетели фиолетовые вперемежку с зелёными искры.
– Ты понимаешь меня? – грозно спросил Таворин.
– Да, понимаю, – промычал дух.
– Как тебя звали при жизни?
– Я был мастером Гризвином, магом Разума и Смерти.
– Что вы задумали сотворить в нашем поселении?
– Убить эльфийскую ведьму Ирилион, – неожиданно ответил дохлый колдун.
– Стой-ка! – воскликнул я. – А меня?
– За тебя обещана награда, – проговорил дух. – Твоя смерть должна была замаскировать нашу главную цель. Ну и золото, конечно, тоже пригодилось бы.
– Не, это какой-то неправильный! – проговорил я.
– Доберёмся и до остальных, – успокоил меня Таворин и вновь обратился к духу. – Кто вас нанял? Что обещал?
– Маг царства древних Кри, жрец Кри-анагро. Пообещал указать логово старого дракона.
Я помотал головой.
– Вообще бред! Древние это же индейцы?! И колдун индейцев за убийство эльфийки обещал предать своего бога?!
– Драконы не боги древним. Тем более старые, – глухо ответил друид и задал новый вопрос. – Жрец сказал, зачем ему убийство Ирилион?
– Да. У них напророчили появление нового клана эльфов, который принесёт древним много бедствий. На этой ведьме сошлись звёзды – она должна была основать клан.
– Просто кто-то что-то напророчил, выковырял из носу какую-то заумь, и эти дикари решили убить мою Иру?! – заорал я вне себя.
– Древние не дикари, – строго молвил друид. – Они постигли многие неведомые тайны и очень хорошо умеют предсказывать будущее. Жаль, что мы так поздно узнали о пророчестве, мы бы смогли защитить Ирилион.
– Да, разведка у вас дерьмовая, как и контрразведка, – язвительно сказал я и спросил дохлого некроманта. – Кто вам помогал за нами следить?
– Мы их убили, – ответил призрак. – Эльфы Асарей, Эсиора, Тари и Кимрия. Их облик придали нашим вампирам.
– Вампиров вон шестеро, а ты назвал четверых! – сказал я.
– Помогали нам четверо, – терпеливо сказало приведение.
– И больше никто? – не мог я поверить. – Вы вот так легко ликвидировали своих последних агентов?!
– Они не были нашими агентами, мы купили их у мастера Игнума, – молвил призрак. – Он погиб в храме Двуликого.
Вот так! Ну, кто ж мог тогда знать! А всё спешка – трудно было подумать, что магов нужно сначала расспросить?!
«Не казнись», – мысленно проворковала Настя. – «Тогда даже я до самого конца не была уверена, что нам удастся выбраться. Ну, вы с этим закончили»?
Я вопросительно посмотрел на друида, тот сказал:
– У меня больше нет к нему вопросов.
– Тогда, приятель, как тебя там… – начал я.
– Мастер Гризвин, – подсказал призрак.
Я махнул рукой.
– Да какая разница? Поднимайся, мразь.
– Я бы не советовал этого делать сейчас, – проговорил Таворин. – Извини, я заблокировал твою волшбу.
Его дурацкая палка снова светилась фиолетовым, а камень в навершии засиял, как раскалённый. А Чивагор тут как дурак с фонарём стоит!
– Ты представляешь, кого ты подымешь из мага Разума и Смерти? – продолжил друид ровным тоном. – Лича, как минимум. И это только, если твой дух сильнее, иначе сам станешь призраком!
– Не стану, – сказал я хрипло.
– Ну, ты вообще видел личей?! – воскликнул он. – Как их везти в повозке? Дух пробудет в теле ещё десять дней, успеешь его поднять. Настенька пока поиграет, ей полезно для здоровья.
«Да, Лёш, не торопись, пожалуйста», – мысленно попросила Настя.
– Ладно, – махнул я рукой. – Отпусти его и давай следующего.
– Не надо меня отпускать! – заверещало привидение и зачастило с пылом. – Ты ведь маг? Некромант? Поднимай из меня лича! Не ссы, хватит тебе духу, я чувствую! Это же я пытался освободить твоего духа Смерти и не смог!
Я бросил взгляд на труп и точно – черепушка на две трети сплющена, глаза вытекли.
– Не хочешь к Насте? – спросил я задушевно.
– Не хочу! – завыл призрак.
– Ну, ты же слышал, что везти вас как-то надо, – развёл я руками.
– Тогда ты пообещай, что не будет больше демона! – горячо забормотал дохлый некромант. – А я тебе клянусь подчиниться по первому зову! Тогда тебе не придётся тратить магическую энергию!
– Эге! – потёр я подбородок. – А ты понимаешь в некромантии?
– Я расскажу тебе всё! Всё! – с последней надеждой выпалил дохлый колдун. – Только не в ад! Не сейчас! Пожалуйста!
– Ада нет, – сказал я машинально и задал давно мучивший меня вопрос. – Скажи-ка, вот личи ведь дохлые. Как они колдуют, если нет живого сознания?
– Они не колдуют, – уже спокойнее ответил призрак. – Мы становимся некромантами из-за ненависти к кому-то или ко всему миру. Наша ненависть копится, не находя выхода – иначе карма быстро поставит жирную точку. После смерти ненависть трансформируется в проклятья, личи сами по себе – посмертное проклятье миру.
– А я видел такие большие книги на цепочках, жезлы, короны, – сказал я с интересом.
– Это магические усилители или резонаторы, – сказал мёртвый колдун. – Всё в мире подчиняется вероятностям. Проклятья просто увеличивают вероятность неблагоприятных для объекта событий, артефакты усиливают и продлевают эффекты в несколько раз. Но ты не беспокойся – свежим личам и так хватает неистраченной ненависти.
– Может, перенесёшь расспросы на потом? – недовольно проворчал Таворин.
Я вздохнул – со школы не дают заняться тем, что действительно интересно. Жизнь – сплошное разочарование.
– Хорошо. Обещаю тебе, мастер Гризвин, что Настя тебя больше не тронет, – сказал я. – Скройся.
Призрак пропал, Настя недовольно заворчала что-то неразборчиво, разобрал только:
– Бур-бур блять обещает он бур-бур… – она заговорила чётче. – Берём следующего?
– Давай, – сказал я.
Демон подошла к другому трупу, протянула руки, выдрала бьющуюся в истерике душонку. Мрак спеленал призрак колдуна, демон с довольным урчанием плавно провела когтями по призрачной шкуре сверху донизу. Я отвернулся к Чивагору.
– Ещё не соскучился?
– Нет, очень интересно, – глухо проговорил он, совершенно не заикаясь.
– О! Да у тебя прошло! – обрадовался я.
– Угу, – проворчал рейнджер. – Только левый глаз, кажется, дёргается.
Я присмотрелся к его лицу.
– Ну, разве что чуть-чуть, почти незаметно! – подбодрил я эльфа.
На это он ничего не ответил, перевёл взгляд на демона. Настенька азартно разминалась, вой привидения слышался уже вполне отчётливо. Вскоре Таворин начал допрос. Он специально построил диалог иначе, сменил порядок вопросов, но результат был тот же. Первый дохлый колдун не врал, да и к чему мертвецам врать?