Страница 7 из 32
Несмотря на то, что рана располагалась чуть выше поясницы, «древний робот» начал заметно прихрамывать. Теперь он приближался осторожно, держа щит и меч в разведённых руках, сужая мне пространство для манёвров. При этом здорово открывался, а, как доказала практика, доспехи его не очень-то хорошо защищают. Но переть вот так, в лоб, чтобы срубить одним мощным ударом, я не рискнул. Кто их знает, вдруг из последних сил вскроет мне брюхо. Или даже не очень-то среагирует на разрубленную башку.
Стащил с пояса клевец, размахнулся, подгибая ноги перед рывком. Но вместо того, чтобы помчаться на противника, выпустил оружие из руки, метко направив в голову.
Вот тут до него и дошло, что зря конечности так далеко разводил. Если, конечно, у него было чем понимать. Воин ожидал, как и в первом случае, близкий контакт, и не успел прикрыться. Убрать голову тоже не успел, лишь чуть отклонил.
Врезало здорово. Нет, шлем не пробило, но грохот вышел знатным, да и оглушило ударом, он явно к ним чувствительный. Вон как покачнулся и не торопится выравниваться.
Я тут же отправил следом топор. Уже не так удачно, латник частично успел прикрыться за щитом, но снова покачнулся. Бросал я с хорошего замаха, с силой, а он ещё после клевца не отошёл.
Даже не дёрнувшись развивать успех, я спокойно прошёл к стене, где взял из ниши невзрачный полуторный меч. Поединок показал, что этим универсальным оружием я, скорее всего, спокойно разберусь с доспехом. Не такой уж он прочный, как смотрится.
Но опять же, без серьёзной практики судить рановато. Надо всё проверять.
На следующие пять минут зал превратился в кузнечный цех. Чуть ли не каждую секунду грохотал металл. Я бил и бил противника по шлему, по щиту, по конечностям и туловищу. Не в полную силу и не так быстро, как мог. Позволял атаковать и контратаковать, парируя и уворачиваясь, разрывая и сокращая дистанцию. Я вёл себя с храмовым воином, как с учебным манекеном, пытаясь ознакомиться со всеми возможностями.
Спустя пять минут контратаки сошли на нет, противник лишь обороняться пытался, но уже без былой резвости и уверенности движений. Доспехи смяты и пробиты в дюжине мест, почти отвалившиеся детали болтаются, устраивая перезвон при каждом резком движении, угольно-чёрная пыль обильно струится из нескольких отверстий, густо засыпая пол.
Похоже, выносливость этих созданий далеко не бесконечна.
Уже понимая, что можно ожидать, я легко преодолел неловкую защиту истерзанного противника и врезал по шлему с такой силой, что частично смялось забрало, закрывавшее всё лицо. В обширной прорехе ничего не наблюдалось — кромешный мрак. Света с поросли на потолке не хватало, чтобы его развеять, ночное зрение, вроде бы прекрасно здесь работавшее, тоже в этом не помогало.
Удар не только открыл отсутствующее лицо. Он здорово оглушил воина, заставив присесть на одно колено. И подниматься противник не торопился.
Я же, отойдя на несколько шагов, отсалютовал мечом, остановив оружие в верхнем положении. Храмовый воин медленно приподнял голову, уставился помятым забралом, из которого низвергался чёрный поток, с трудом выпрямился, едва при этом не завалившись. Повёл плохо гнущейся рукой, неловко повернул щит, стукнул по нему. Без былого звона и ловкости движений, но явственно ответил. И, пошатываясь, направился на меня, отчаянно замахиваясь.
А я ринулся навстречу, уже не сдерживаясь. Нет смысла тянуть резину, всё что можно было здесь узнать, я уже узнал. Пора заканчивать. И заканчивать быстро. Не знаю, сколько разума в этих созданиях и ощущают ли они боль, но на манекен не похоже, поэтому продолжать это жестокое исследование не хочется.
Я ведь не садист.
Проскочил под неловко опускающимся клинком, развернулся, вкладывая в удар движение не только рук, но и раскручивание тела. И попал именно туда, куда целился, острием меча рассёк гибкое кольчужное плетение, прикрывавшее шею.
Бронзовая фигура с грохотом рассыпалась пыльным облаком, разделившиеся части доспеха покатились по полу. Я отскочил, не желая дышать непонятной чёрной субстанцией и подсознательно ожидая подвоха.
Но нет, всё спокойно. И чувство, выработанное за последние годы, подсказало, что у ПОРЯДКА для меня кое-что появилось.
Не переставая контролировать обстановку, заглянул в себя. Так и есть, строка сообщения висит.
И всё? Ни слова о противнике, ни намёка на его параметры. Ладно, так и быть, я согласен драться без трофеев, оно того стоит. Но хотелось бы знать, как это создание называется «официально». Атрибуты я и так срисовал даже без специализированного навыка, убедившись, что книги не врут как минимум о первой комнате. Вот только этого маловато.
Зато настоящее название Первохрама порадовало и удивило. Надо же: «Место Где Хранится Память О Последней Жестокости». Похоже, жрецам оно не понравилось. Судя по тем же книгам, они использовали другое, совершенно непохожее.
Интересно, о какой жестокости идёт речь?
А не всё ли равно? Я сюда испытание пришёл проходить, а не историко-философскими исследованиями заниматься.
Меня ждёт следующая комната.
Второй зал, как и обещалось, выставил пару противников. С ними я тоже вдоволь «наигрался», не торопясь уничтожать. Хотелось убедиться, что они незначительно отличаются от первого, несмотря на усиление по атрибутам. Плюс надо узнать, действительно ли умеют действовать сообща.
Как выяснилось, — умели. Один вышел с длинным копьём, второй с мечом. И пока первый пытался достать издали, второй не стремился навалиться на меня, просто прикрывал напарника, не позволял безнаказанно сблизиться и прикончить за то время, пока тот отбросит бесполезное в тесной схватке оружие и выхватит кинжал.
Но я был быстрее и неутомимее. Легко уклонялся или парировал, носился кругами, то и дело почти дотягиваясь мечом. Мог бы и дотянуться, вполне по силам, но предпочитал не рисковать.