Наказание для продюсера

— Есть немного, — взглянув на меня, отвечает Златогорский и, перехватив мою руку, теперь сам сжимает ее в своей.

Маленький невинный жест, который заставляет чувствовать меня нужной, защищенной и… счастливой. Все это чуть ли не заставляло летать и улыбаться, как дурочка. И лишь одна мысль не давала мне покоя.

— Любите ее? — задаю вопрос, закусив губу. — Свою жену. Любите?

— Нет, — тянет Владислав, смотря мне в глаза, ища в них ответы на свои вопросы.

Не любит. Осознание этого мечется в моей голове попавшей в силки птицей. Не любит… Возможно он соврал, но я верю ему. Хочу верить. Дурочка, наверно, но и это возможно. Все мы не без изъянов, а влюбившись во Владислава, я поняла одно: любовь глупа, как и влюбленные.

— А дочь? Она с вами останется после развода? Малышка не будет скучать по матери? — продолжаю расспросы, на которые Златогорский отвечает, ни разу не уклонившись от ответа.

— Алиса останется со мной. Инна мало времени проводила с дочерью, поэтому дочь лишь первое время скучала, а сейчас уже привыкла, — рассказывает продюсер с улыбкой.

Маленькая, но острая иголочка ревности проходит сквозь сердце, давая намек на то, что я тоже хочу вызывать на его лице такую улыбку. Любящую. Нежную. Добрую.

— Бедная девочка, — комментирую слова Владислава.

— Я ответил на все твои вопросы? Если да, то прошу ответить на мой.

А он жук! Я даже и не заметила, что попалась на его удочку. Теперь он с легкостью может сказать, что доверился мне, а я такая плохая и не ответила взаимностью. Можно его послать, конечно, но тогда я могу разрушить хрупкий мир между нами. Теперь я просто обязана ответить на его вопрос. Ну, ничего, жук, я тебе это еще припомню!

— Нет, — отвечаю на его вопрос, с некоторой застенчивостью опустив глаза.

— Нет — в смысле «нет у меня никого» или нет — «я не буду отвечать»?

— Нет у меня никого, — отвечаю, чувствуя, как румянец подступает к щекам, а рука продюсера, что сжимает мою, напрягается в ожидании ответа.

— То есть ты свободная девушка?

— Да, но между нами ничего не может быть, — твердо произношу и пытаюсь высвободить ладонь из его хватки, но мне не удается.

— Почему? Мы явно симпатизируем друг другу, — задает вопрос, схватив мою руку сильнее, чтобы точно не вырвалась.

— И когда вы это поняли? — спрашиваю его, включив в себе ту Ксюшу, что постоянно язвит и упорно сопротивляется Владиславу. — Когда язвили мне и намекали на непонятно что? Или, когда…

— Или когда я поцеловал тебя, а ты ответила, — прервав меня, отвечает Златогорский.

— Допустим, но мы не может быть вместе! Никак! От этого зависит моя судьба.

— Глупости, — комментирует он, сделав недовольное лицо.

— Для вас может быть и да, но не для меня, — говорю ему и выдергиваю руку из капкана его ладоней.

— Ксюша, может быть, ты объяснишь, что происходит? — устало просит он, не предпринимая попыток прикоснуться ко мне.

— Нет, — чётко произношу.

— Почему?

— Потому, что это не имеет значения.

Глава 44

Влад

Упрямая несносная девчонка! Вбила себе что-то в голову и стоит на своем, хотя хочет обратного. И где логика у этих женщин? Вот что может быть причиной? Почему два свободных человека не могут быть вместе? Религия, обед безбрачия, другая ориентация? Хотя… это я могу исправить, но если она позволит.

Как же с ней сложно! Господи, дай не силы, чтобы не придушить ее.

— Я не могу придумать ни одной веской причины, почему мы не можем попробовать, — заявляю ей.

Не в силах изображать, что мне безразличен ее ответ и меня он вовсе не зацепил, заканчиваю спектакль и откладываю планшет, который сразу же взял в руки после ее "Потому что это не имеет значения".

— Мама не разрешает, — вздохнув, тихо говорит она и даже не смотрит на меня, предпочитая разглядывать подол своего платья и перебирать его в руках.

— Мама? Ты серьезно?! Что-нибудь получше придумать не могла? — кричу на нее, позабыв о водителе.

— Хотите — верьте, хотите — нет, — безразлично произносит она и быстрым движением стирает слезу, что стекает по ее щеке. — Мне без разницы.

Какой же я идиот, но и она не лучше. Разве сложно сказать причину? Тогда бы я не сорвался и не накричал на нее. И не чувствовал бы себя теперь виноватым в ее слезах.

— Ксюша, откуда ты свалилась на мою голову? — спрашиваю ее, притянув девушку к себе и уложив ее голову себе на плечо. — За что? Кто меня так наказал?

— За вашу вредность и наказали, — хохотнув, шутит она и поднимает на меня свои огромные карие глаза, улыбнувшись.

— И долго мне еще это терпеть? — задаю вопрос и обнимаю ее крепче.

— Пока все свои грехи не осознаете, а я свои… — говорит Рокси и опускает голову, найдя мою руку, переплетая наши пальцы.

— И что ты натворила?

— Не знаю, — признается, пожав плечами. — Но теперь я понимаю, что такое закон подлости…

— Ксюш, а если мы попробуем? — не оставляя надежды, спрашиваю девушку и нежно целую в макушку.

— Я боюсь, что все может выйти из-под контроля, понимаете? — отвечает она и освобождается от моих объятий, чтобы посмотреть в глаза.

— Что именно?

— Всё это! — восклицает она, обведя салон рукой. — Для вас ничего не изменится, если это произойдет, а вот для меня… Да, я могу забить на все и позволить себе жить так, как хочу, но будет ли оно того стоить? Вдруг наша «симпатия» временная, а я поддамся ей. Нет! Это нельзя до…

— Владислав, нас пасут! — прерывает Ксюшу мой водитель. — Машина едет за нами уже минут пять. Я пытался уйти, но они не отстают.

— Ты уверен? — уточняю, подавшись вперед, понимая, что ожидал чего-то такого.

— Да, — сразу же отвечает он, бросив взгляд в зеркало заднего вида.

— Черт! — выругался я, доставая телефон. — Пытайся все же уйти. Я звоню в центр, и нас там встретят.

— Что происходит? — испуганно спрашивает Ксюша и, повернувшись, смотрит в заднее стекло.

Черт! Черт! Черт! Еще и Ксюша в машине! Страх за собственную жизнь у меня отсутствует, так как знаю, что меня Инна и ее отец не тронут, но вот Рокси. Они могут начать меня шантажировать девушкой, даже не зная, как она важна для меня. Могут причинить ей вред и сделать больно.

— Все будет в порядке, — успокаиваю девушку, натянув ласковую улыбку, но она на нее не ведется. — Не большие проблемы.

— Не большие? — шокировано спрашивает она, оторвавшись от окна. — За нами едут два огромных джипа, а тот лысый тип в машине как-то зло улыбается, глядя на нашу машину

— Три, — поправляет ее водитель. — Три джипа едут за нами.

— Пфф! Вообще не большие проблемы, — спокойно произносит она и также спокойно садится на свое место, беззаботно улыбаясь, а потом резко кричит: — Чего ты ползешь, как черепаха?! Гони, бестолочь! Я еще молода, чтобы умирать!

Глава 45

Ксюша

Боже, как же страшно и… весело! Я множество раз слышала от дедушки и двоюродного деда о погонях, но никогда не думала, что буду в них участвовать. Это чистый кайф. Бежать, зная, что кто-то тебя догоняет и может навредить. Скорость, с которой мы движемся, разгоняет кровь по венам с еще большей силой.

Но, все же, мне страшно, потому что эта гонка может закончиться не самым хорошим образом. В фильмах обычно водителей, свидетелей и других людишек — убивают, а тела сбрасывают в ближайшую канаву. У меня, кажется, все сейчас трясется внутри и только глаза выдают то, что адреналин в крови превышен в несколько раз.

— Чего они от нас хотят? — спрашиваю Златогорского нервным голосом.

— Не от нас, а от меня, — отвечает он, выглядывая черные джипы, двигающиеся за нами. — Они хотят, чтобы я подписал нужные им документы.

— Они нас убьют, если не подпишите? — спрашиваю его, чувствуя, как руки начинают дрожать еще сильнее.