Сквозь слезы к звездам

Ирис сидела на голом металлическом полу изолятора и пыталась осмыслить произошедшее. Их корабль захвачен пиратами, и все члены экипажа, как скот, загнаны в продуктовый трюм. Их же вдвоем с капитаном Мартиносом заперли в этом металлическом карцере, так как они были единственными, кто оказал сопротивление захватчикам. Теперь же капитан лежит у ее ног без сознания, и в тусклом освещении Ирис видна большая рана у него на макушке. Сама Ирис слышала, как звенит в голове после того, как ее приложил о переборку здоровенный рыжий детина. Перед этим они на пару с капитаном практически вытеснили из рубки атакующих, и те, понимая, что могут в любой момент потерять контроль над ситуацией, усилили натиск и больше не стали с ними церемониться. Остальные члены экипажа, памятуя о том, что обычно пираты при захватах старались обходиться без лишней крови, сдались без боя. Хотя оставался вопрос: как агрессорам удалось так быстро добраться через грузовой отсек до рубки, не подняв тревоги. Создавалось стойкое впечатление, что им кто-то помогал на борту. Хотя, может, у них уже давно и четко отработанная схема.

Капитан застонал и пошевелился, и Ирис подползла ближе. Приподняв голову мужчины, она аккуратно переложила ее себе на колени, осторожно прощупывая.

– Как вы, кэп? – негромко спросила Ирис.

– Жить, похоже, буду, – прохрипел Мартинос. – Сама-то как, пигалица?

Ну да, видимо, удар по голове нисколько не смягчил упрямый характер капитана и не улучшил отношения к ней.

– Я в порядке, только в голове немного шумит.

Ирис усмехнулась. Вот ты и полетала, дорогуша. Второй вылет, и сразу попала в такую переделку. Да, просто потрясающее везение. Не сказать, чтобы у нее с первого дня все сложилось идеально. Капитан Мартинос невзлюбил ее с первой секунды появления на борту «Стрельца». Еще бы, ее сразу, без всякой стажировки и испытательного срока назначили вторым пилотом. Мало того, что с ним никто не посоветовался, так она еще и баба! Именно так он и орал вместо знакомства, не особо стесняясь в выражениях. Ирис так и не смогла понять, что же раздражает его больше – то, что ее навязали ему без права на отказ, или то, что она женщина. Капитан был, похоже, из числа космических волков старой закалки, которые считали, что допускать женщин к управлению кораблем – настоящая глупость. И этот факт он постоянно пытался подчеркнуть, демонстрируя сомнение в каждом ее решении. Но Ирис терпела. Понятно, чтобы влиться в новый коллектив, понадобится время. Еще хорошо, что с ней все держались хоть и холодно, но подчеркнуто профессионально. А ведь могли и ополчиться и устроить настоящую компанию по изживанию с корабля. Работая сама руководителем в транспортной космической компании, она неоднократно сталкивалась с жалобами своих сотрудниц на то, что мужская часть команды делала их жизнь невыносимой беспрерывными похабными шутками и пошлыми намеками. Само собой, что до прямого домогательства не доходило, Ирис бы подобное никогда не потерпела у своих работников, но особо чувствительным к грязным намекам женщинам в экипажах кораблей и правда приходилось туго. Одни выдерживали, другие сдавались и уходили. Тут уж Ирис ничего не могла сделать. Не могла же она издать предписание, запрещающее мужчинам разговаривать с женщинами. А космос есть космос, поди докажи, что то или иное высказывание коллеги тебя обидело до глубины души. Свидетелей из числа тех же мужиков не сыщешь.

К счастью, капитан Мартинос и сам не опускался до такой тактики выживания Ирис из команды и никому другому не позволял. Хотя и рад ей не был. Короче, у них с капитаном установился некий стойкий ледниковый период без всяких шансов на потепление.

Первый полет прошел без проблем. Через десять дней Ирис уже мчалась навещать детей в академию. Они были страшно рады и проговорили тогда несколько часов, и даже смогли выбраться поужинать в ближайшее к академии кафе. Следующий вылет у Ирис был буквально на следующий день, поэтому она отказалась от приглашения Нолана сходить куда-нибудь по вполне правдоподобной причине и испытала при этом облегчение. Говорить с ним о чем-либо после той вспышки в ресторане она была не готова. Нолан не стал настаивать и только прислал ей букет цветов, наверняка безумно дорогих, если их умудрялись выращивать в оранжереях станции.

На «Стрельце» кроме нее была еще только одна женщина – медик Ксения Войтова, которая была замужем за техником Антоном. Они уже два года летали вместе на «Стрельце». О детях они пока не задумывались и поэтому были вполне счастливы, проводя вместе почти каждую свободную минуту.

Атака пиратов случилась на четвертый день пути, когда они догрузились на одной из перекладных станций. Прошло ровно два часа и тридцать шесть минут с момента отстыковки от погрузочной платформы, когда в рубку ворвался первый захватчик. Пожалуй, действия и Ирис, и Мартиноса были больше инстинктивным, чем продуманным сопротивлением. Сказался эффект неожиданности. Капитан, конечно, был сильным мужиком, да и Ирис постаралась применить все те навыки, которым ее до упаду когда-то обучал Марко, но перевес силы был не на их стороне. И хотя в первый момент им почти удалось оттеснить нападавших к выходу, их ждало поражение. Если бы у них получилось заблокировать дверь рубки, то у пиратов почти не оставалось бы шансов перехватить управление кораблем. К тому же Ирис с кэпом могли быстро отправить сигнал бедствия, и на таком расстоянии от перевалочной базы им бы в считанные минуты прилетела охрана на скоростных сторожевых шлюпах. Но к захватчикам быстро прибыло подкрепление, и их с Мартиносом смели и запихнули в изолятор.

– У нас на борту «крыса», – изрек капитан.

– Да, я тоже так подумала, – ответила Ирис.

– Узнаю кто, своими руками гада удавлю.

– Вряд ли у вас это получится. К тому времени, когда нас освободят, этот человек наверняка скроется.