Не стать зверем

— Мы их своими глазами видели, — упрекнула его Юлька. — А Сашка с ними время от времени в воздухе воюет.

— Меня допрашивали, — бедняга поежился.

— Били, — коротко закончил Саша.

— Правда оказалась слишком невероятной, и мне не верили. Я просидел у них в тюрьме что-то около двух месяцев. Потом меня нашли наши, доставили из крепости в город, а из города — обратно в Солнечные Земли.

Вроде бы Ар Соль не контактирует с Анг Миртом, — удивилась Юлька.

— Контактирует, — пояснил Румянцев. — Только втихую. Без огласки. Их общество сильно похоже на наше, с одной стороны, а с другой — это еще одна родственная Ар Соль цивилизация. В общем, меня вернули сюда, в Ар Лессен. Какое-то время я восстанавливался после сидения в тюряге, потом стал работать в одном любопытном научном проекте Коллегиума. Постепенно я у них прижился, у Горностаев. Мне понравилось. Когда узнал про то, что Колесов в Змея превратился, стал рваться в гости. Ну и вот, — он развел руками. — Наконец-то.

— И ты не мог раньше передать нам хоть какую-нибудь весточку, что ты жив и здоров? — упрекнула его Юлька

— А куда передавать-то было? — Румянцев глянул на нее с хмурым недовольством, но потом снова широко улыбнулся. — Очень долго я был уверен, что вы все еще скрываетесь в Ар Хойте. Я слышал про Нигейра, но мне и в голову не приходило, что это Колесов. Я про тебя-то узнал только вчера, когда Сашку встретил.

— И как тебе… твоя новая здешняя жизнь? — Юлька потянулась за только что принесенной тарелкой, на которой горками была сложена всякая вкусная мясная снедь. — По сути, мы все теперь можем спокойно вернуться домой. Вы не думали об этом?

— Думали, — помолчав, сказал Саша. — Какое-то время после Саманданга я считал, что если просто уйду отсюда на Старую Землю, я верну себе человеческое начало, перестав быть Змеем. Потом мне объяснили, — он печально усмехнулся, — что ничего не изменится. У наших миров одна изнанка, один Маар. Фактически, это еще одна земля, тень всех наших миров. Одна тень на всех. И божественной силе все равно, по какому из миров гулять, ниточки-то все равно ведут в Некрос и через Некрос.

Юлька поморщилась.

— Неправильно называть Маар — Некросом. Это не одно и то же. Кто это тебе так криво объясняет?

— Рейнард, глава школы Эгрох, — ответил Саша. — Я воспользовался твоим советом обратиться к настоящему учителю. Для них Маар — это именно Некрос, не-жизнь. У твоей школы другой подход.

Ох ничего себе, они уже ученые дискуссии ведут, — радостно фыркнул Румянцев. — Что до меня, я вообще пока возвращаться не собираюсь, меня и здесь неплохо кормят. Вернее, здесь меня кормят лучше, чем там.

— А я не знаю, — вздохнула Юлька. — Я бы хотела, наверное, наведаться, дать о себе знать. И просто побыть там, дома, в родном мире, окунуться в него, а там уж решить, где остаться.

— Никто тебе не даст шастать туда-сюда, — сурово заявил Саша. — Нельзя привлекать внимание Основы к технологии пространственных перемещений через Грань. У нас действительно мало защиты от оружия Старой земли. Что мы противопоставим их огнестрельному оружию? А ядерному? Когда-то наги могли все… В этих книгах, — Саша кивнул на стеллаж, — рассказывается о щитах-полготителях, которые могли всосать в себя энергию ядерного взрыва, которую потом можно было переработать на бытовую для зарядки универсальных аккумуляторов-аэров. Где оно все теперь?

— А что, ты в Нагре их еще не нашел? — полюбопытствовал Румянцев.

— Да мы многое нашли, только разобраться не можем, что это.

— Ну, тогда ищите технологии в Либруме.

— А ты откуда про него знаешь? — изумился Саша.

— Кэйн рассказывал, — пояснил тот. — Вкратце, правда. Когда про тебя объяснял, и про Нагр.

— Кто бы еще сказал, где он, — проворчал Саша. — Кольер не помнит, к сожалению. Вернее, не знает.

— Ну, можно поискать, — на лице Румянцева появилась прежняя, хорошо знакомая улыбка до ушей. — Попробовать его вычислить путем сравнения карт эпохи до Нигейра и после него. Работы адова прорва, но у тебя тут целый домен под рукой.

— Для начала нужны старые карты, — проворчал Саша. — Их только по библиотекам, спецархивам да спецхранам поднимать.

— Ну и что? — пожал плечами Румянцев. — Здесь же копии делаются элементарно, при любой библиотеке. Начни с Рузанны, с той же Эксеры. Ты же Вечный, тебе дадут.

— Ага, догонят и еще раз дадут, — бросил Саша со злостью. — Вагабр нынче занят — в виде оленя по лесам бегает.

— Тем более. Для его помощников в его отсутствие ты — власть и сила. Чего ты боишься? Просто начни это делать.

Еще и Либрум, подумала Юлька с ужасом. Открытие Награ сделало его Аспидом. А что будет, если он найдет и Либрум — лабораторию и библиотеку?

— Ну допустим найду я его, — предположил Саша. — Открывать как будем?

— Ключом?

— Ключи у Даллаха с Хэйгеном. Бесперспективно.

— А ты как в сказке, — заржал Румянцев, — найди им по бабе, которая на ушко нашепчет «Милый, а что это у тебя за колечко такое волшебное?» Ну или дверь взорвем, если не получится.

Саша неожиданно расхохотался.

— Мне нравится твой подход, — ответил он, пружинисто поднимаясь на ноги. Действие алкоголя, если и было, то теперь полностью выветрилось. — Ребята… оставайтесь здесь, а? Давайте пореже разлучаться. Я понимаю, что у нас теперь у каждого свое место в этом мире, но пожалуйста… давайте будем держаться вместе.

— Да я только за, — ответил Румянцев, и они оба уставились на Юльку.

— Я так не смогу, — смущенно ответила она. — Я же учусь. У меня занятия. Но я могу бывать тут почаще, — пообещала она.

— Но хотя бы сегодня ты останешься? — попросил ее Саша, пристально глядя в глаза. Она попыталась отвести взгляд — и не смогла.

— Останусь, — кивнула она, все еще прикованная к его лицу. — С удовольствием.

Он кивнул, отведя взгляд, и она внутренне расслабилась. Для разнообразия можно и здесь переночевать. А может — даже и пожить немного. Но только ради Димки.

…Дорога, вымощенная ноздреватыми ярко-желтыми плитами, петляла среди зарослей оглушительно благоухающих кустов, покрытых крупными ярко-розовыми бутонами. Там, в конце, уже виднелись очертания храма, чем-то похожего на старинные романские церкви Старой Земли. Солнце изрядно припекало, но жар был мягким, вечерним. С приближением храм становится все больше и больше, и уже можно разглядеть огромную розу-витраж над входом, собранную из множества разноцветных стекол. Пепельно-серая каменная кладка странно гармонирует с лазурным, подернутым белесой дымкой небом. Дверь в храм чуть приоткрыта…Там, внутри, огромное пустое пространство, сумрачное и прохладное. Разноцветные блики от витража рассыпаются по полу. Камень плит стерт тысячами ног и холоден как лед. Свет проникает через витражные стрельчатые окна с обеих сторон. Где-то там, в темноте, кроются статуи. Статуи молчат, не желая являть себя раньше времени, стыдливо прячутся в темноте, белея грациозными телами. Прямо посреди зала на подставке стоит большое, больше человеческого роста, зеркало. Самое обычное зеркало в деревянной оправе, чуть тусклое, с тонкими трещинами по краям. На зеркало наброшено полупрозрачное дымчатое покрывало, напоминающее паутинку. Покрывало слегка мерцает, его края чуть покачиваются от слабого дуновения, возникающего из-за приоткрытой двери. Зеркало манит, притягивает. Что отразится в нем, если сбросить покрывало? Храм со статуями, цветные блики или…человек, чья рука потянула за край тонкой дымчатой ткани?

Можно ведь не снимать его полностью, думает молодая женщина, осторожно трогающая ткань. Только приподнять, подглядеть, что оно отражает. Она осторожно тянется к краю, берет его за кончик, но покрывало резко скользит вниз и она подхватывает его. Неожиданно ворвавшийся в храм ветер бросает паутинку на нее, залепляя лицо. Сбросив ткань на плечи, она смотрит в зеркало…Нет, там, за зеркальной поверхностью нет ее отражения, а есть хорошо знакомое черное с алмазными гранями небо, лед под ногами и фигура человека, уходящего к пепельно-серым с алыми блестками скалам. Он идет быстро, словно торопится, завидев кого-то впереди. Кого-то важного…или он убегает? От кого-то, кого не хочет видеть или кому нечего больше сказать?