Не стать зверем

— Что ты здесь делаешь? — смеясь, спросила она, торопливо стряхивая с его рубашки явные следы земли.

— Не все студенты одинаково усердны, — прокомментировал Рессер с брезгливой миной. — У некоторых от рождения кривые руки. Старая знакомая попросила посмотреть одну плохо работающую вещь, — продолжил он, кинув очень короткий и пристальный взгляд на Самира, которому явно не понравилось появление чужака. — Вообще, конечно, это не мое дело, ребята, но я бы не советовал сейчас совершать длительные прогулки за пределы городских стен. Саманданг не рядом с Кельбелой, но осторожность не помешает. Ситуация не слишком стабильная.

— А мы в Каррану собираемся, — сказала Юлька обеспокоенно. — Думаешь, тоже не надо?

Рес пожал плечами.

— Даже не знаю. Может, подождете немого? Каррана от вас не убежит. Боюсь, в ближайшее время она может опять стать объектом раздора.

Самир глядел на неожиданного и непрошеного гостя с растущим недовольством.

— Позвольте нам самим решать, как распоряжаться свободным временем, — заявил он неприязненно, окинув досадную помеху с головы до ног не менее пристальным и цепким взглядом. Поискав оружие и не найдя его, он преисполнился явным презрением.

— Вы уверены, что сможете правильно им распорядиться, особенно взяв на себя ответственность за безопасность этой ланны? — как-то очень недобро спросил Рес, и Юлька почувствовала повисшее в воздухе напряжение.

— Мы будем осторожны, — поспешно заверила она его.

— Я думаю, я смогу позаботиться о безопасности этой ланны лучше шезема, — бросил Самир с неожиданной резкостью. Юлька поморщилась — шеземами в Ар Шамале называли невоинов, людей, не умеющих обращаться с оружием, а иногда и чужаков. Опасаясь недоброй реакции со стороны Хэйгена, она бросила на него осторожный взгляд и обнаружила, что тот смеется.

— Ладно, народ, будьте только поосторожнее, — благодушно ответил он. — Юль, мне бы надо с тобой поговорить. На ту же тему, только не злись опять, хорошо?

Юлька тяжело вздохнула. Ну что еще она может рассказать ему про Сашу? Они уже выяснили, что она на самом деле знает не так уж много подробностей его биографии. К тому же, ей совсем не хотелось бередить прошлое, ее душа только недавно перестала болеть.

— Может потом? — попросила она жалобно. — А то я что-то есть хочу… — не зная, как избежать этой темы, она продолжила. — И устала очень.

Рессер вздохнул.

— Да я в общем не сколько о нашем общем знакомом собирался спрашивать, скорее о вашей популярной военной литературе, — сказал он.

— Ланна устала, — с нажимом сказал Самир, беря ее за руку и явно собираясь отодвинуть ее подальше от подозрительного типа.

— Что ж вы так неосторожно, — хмыкнул тот. — Не бережете свою спутницу. И не кормите. Длинные прогулки, да еще за городом — штука чрезвычайно утомительная, а она еще и книжки тяжелые с собой берет.

Юлька чуть было не рассмеялась, но взглянув на окаменевшее лицо Самира, решила не накалять ситуацию. Рес забрал у нее книгу, в шутку взвесил ее на ладони, изобразив, какая она тяжелая, а затем открыл в первом попавшемся месте.

— А, знакомый трактат, — хмыкнул он. — Первая часть нудновата и страдает отсутствием логики. Вторая, на мой взгляд, гораздо увлекательнее.

— Ты знаешь? — изумилась она. — И даже читал?

— Конечно, — ответил он весело. — Там есть настоящие шедевры. Когда я читал, особенно угогатывался над восьмой, кажется, и двенадцатой, которая про Альсара. Только на ночь не читай — кошмары сниться будут. А, еще перед едой не читай, если брезгливая, а то местами и стошнить может.

Юлька перевела взгляд на Самира, справедливо опасаясь, что тому подобные высказывания придутся сильно не по нраву. Она не ошиблась — шаам потемнел лицом, шея вздулась жилами, правая рука уже лежала на рукоятке кинжала.

— Я не разделяю ваше мнение, — ответил он, старательно сдерживаясь. — И ланна Юлия тоже, к вашему сведению.

— Правда? — насмешливо переспросил Рес. — Что ж, признаю, у нее действительно есть на то основания.

— Я считаю, вы должны извиниться за нанесенное нам оскорбление, — продолжил Самир, — тем более, что нанося его, вы были осведомлены, о чем говорите и я не могу искупить ваши слова вашим невежеством.

Юлька поспешила сделать шаг вперед, на всякий случай оказавшись между мужчинами. Рес, помолчав, недобро изменился и ответил со всей серьезностью.

— По правде говоря, я считаю большую часть этой книги оскорблением, — отчеканил он. — Клеветой. Но если вам нравится, никто не запрещает вам ни читать, ни верить. Это ваше право. Но боюсь, извиняться потом придется вам — передо мной, а мне это совершенно не нужно. Мне все равно. Давайте уже закончим дурацкий разговор, вы пойдете домой, а я накормлю девушку и мы поговорим о деле.

— Тогда мне придется заставить вас извиниться, — в голосе Самира звучала уже плохо контролируемая ярость, и Юлька испугалась, что тот сделает какую-нибудь непоправимую глупость. Она неожиданно осознала, что не представляет, что кроется за насмешками Хэйгена и что от него ожидать. Насколько атаки Самира задевают его гордость? Что будет, если он выйдет из себя?

Юлька поежилась, опять вспомнив гигантскую бешеную птицу над своей головой.

— Идите домой, юноша, — устало сказал Рессер. — Ваша спутница прочтет трактат и вы его потом обсудите, где-нибудь подальше от меня, а то у меня от собственных… теологических проблем второй день голова болит.

— Наиль, — крикнул Самир на весь двор, и, когда тот обернулся, жестом поманил его к себе. — Будь, пожалуйста, свидетелем. Я вызываю этого шезема на поединок, — выхватив кинжал из ножен, он бросил его под ноги Хэйгену, отчего тот только удивленно поднял брови.

Юлька охнула.

— Вы считаете, что эта паршивая книжонка стоит поединка? Вы действительно настолько низко цените человеческую жизнь, что готовы ее отнимать — или терять — ради… ради этого бреда?

— За бред вы ответите отдельно, — скрипнул зубами Самир. — Поднимите кинжал.

— Не хочу, — в голосе Рессера отчетливо читалось раздражение. — Сделаем вид, что его тут нет, и разойдемся.

— Вы должны принять вызов, — вмешался Наиль. — Иначе покроете себя позором.

Рес оскорбительно рассмеялся.

— Ну-ну, позором… Юль, скажи мне, ты действительно разделяешь взгляды… эээ… авторов трактата на описанную здесь проблему?

Юлька, не очень хорошо понимая, что он имеет в виду, но подозревая, что речь идет о демонах, кивнула, надеясь, что став на сторону Самира, она, возможно, как-то сгладит дурацкий конфликт.

— В чем-то они правы, ведь так? — примирительно ответила она, глядя ему в глаза и опять со страхом вспоминая кружащую над краем моря птицу. — Ведь то, что там написано, не на пустом месте взялось. И наверно, правильнее уважать чужую веру, даже если ты с ней не согласен.

Рес выслушал отповедь с каменным лицом.

— Что ж, так тому и быть, — сухо сказал он. — Демоны так демоны, — он наклонился и подобрал кинжал. — Чем деремся? — будничным голосом спросил он.

— Подожди, — прохрипела Юлька внезапно севшим голосом, схватила его за рукав и оттащила в сторону. — Пообещай мне, что ты будешь вести себя… только как человек.

— А как я еще могу себя вести? — ядовито осведомился он. — А, ну да, как демон. Обещаю. Так чем деремся, лев Серджента? — ехидно спросил он, небрежно отстранив Юльку. — Я так понимаю, ваше базовое оружие — шамальская сабля? Я предпочитаю нигийскую. А лучше — две. Умеете работать двумя, или мне придется вас поучить?

— Вы уверены, что способны научить чему-либо воина особой гвардии верховного эмира? — свирепо вскинулся Самир.

— Вы хотите сказать, что уже не способны учиться? — съязвил Рес. — Бедняга эмир…

— Когда? — перебил их Наиль, с волнением следивший за перепалкой. — И где?

— Через неделю, — ответил Рес.

— Что, страшно стало? — презрительно бросил шаам.

— Некогда, — усмехнулся тот. — Совсем. Это вы тут… по оливковым рощам разгуливаете. Встретимся, кстати, у внешнего шеадра за восточной стеной. Утром, в восемь. Нет, в семь, в восемь я уже занят, — он оборвал фразу и повернулся к Юльке. — Всего хорошего, лэны и ланны. Приятного вам вечера.