Страница 10 из 11
– Буду любезен, – подтвердил робот.
– Давай, Арнольд, работай, – сказал дядя Саша.
Арнольд послушно взял верёвку и, привязав её к крупному камню, с нескольких попыток забросил конец. Боббе, ухватив верёвку манипулятором, отъехал от края.
– Трос зафиксирован, – отчитался он, вернувшись. – Выдержит ваш подъём.
Первой поднялась Жанна, а за ней Лиза, которая сразу обняла стального спасителя.
– Начало возвращению положено, – сказал дядя Саша. – Теперь бы ещё знать, что придумал Серебренцев. Они с Мурзковым могут остаться на станции и спуститься на Гондвану, куда нам добраться будет сложно. Или могут посчитать, что оставаться в этом времени небезопасно, и улетят куда-то ещё. Выбор у них небогатый, почти везде работают наши экспедиции, и, я думаю, опытные ребята с ними справятся. В любом случае, нужно как-то вызвать челнок и вернуться на станцию.
– У нас нет связи со станцией, – сказал Арнольд, поднявшийся наверх последним. – Мы обречены.
– Вообще-то Арнольд прав, – подтвердила Жанна, – передатчика нет. Но мы не обречены. Нужно думать.
Арнольд саркастически хмыкнул и отошёл подальше от края расселины.
– А чего тут думать! – воскликнула Лиза. – Вот Боббе. У него есть система связи.
– У него слабая система связи, – сказала Жанна. – Вряд ли получится связаться со станцией.
– Боббе, ты попробуешь? – спросила у робота Лиза.
Робот мигнул светодиодом:
– Для установления связи необходимо время.
– Отлично, – сказал дядя Саша. – Попытайся. В любом случае, сегодня нам ночевать здесь. До заката около четырёх часов. Старушка Земля – не такая и старушка, вертится будь здоров! Нам нужно найти источник воды и хворост. За ночь тут не успевает выстыть, как в наше время, но без костра будет некомфортно. Арнольд, оставайся с роботом, а мы спустимся в долину.
– А почему я? – пробасил Арнольд.
– Потому что только ты сможешь правильно смотать верёвку, – пояснила Жанна, – давай, не стой.
Дядя Саша, Жанна и Лиза шли вниз, туда, где зеленели деревья нескольких видов. Самые высокие сероватой корой напоминали ели, но их крона была похожа на кухонные ёршики. Другие, с длинными тонкими стволами, смахивали на рябины-переростки с пучками длинных листьев. Третьи были как молодые дубы, но с листьями-веерами. Подлесок оказался завален опавшими или сорванными ветром ветками и жухлой листвой. Группками там рос папоротник, похожий на тот, что бывает в школьных кабинетах. Кора стволов снизу была покрыта мхом.
У первого же дерева, росшего у каменной осыпи, дядя Саша выломал ветвь, спугнув насекомое размером с ладонь. Взмахнув широкими чёрными крыльями, оно зависло над ними, слегка вращая головой, чтобы рассмотреть невиданных существ. Вокруг головы, похожий на дополнительные крылья, возвышался сетчатый высокий воротник, а сзади развевались длинные парные нити-церки – ни дать ни взять палеозойская королева.
– Это палеодиктиоптера, она тут столовалась, а я спугнул, – пояснил дядя Саша. – У неё колющий хоботок, но для человека она абсолютно безопасна, питается соками семязачатков пельтаспермов вроде этого, – дядя Саша постучал ветвью по стволу небольшого деревца с листьями папоротника на месте кроны.
С дерева на него удивлённо посмотрели ещё несколько паледиктиоптер, но взлетать не стали. Дядя Саша аккуратно взял одну за толстое мохнатое брюшко, и она недовольно застрекотала крыльями, пытаясь освободиться. Подёргала лапками и присмирела – чего зря вырываться. Дядя Саша показал насекомое Жанне, но ту почему-то оно не восхитило. Она только спросила:
– Это хоть есть можно?
– Кому что, а Жанне – обед, – сказал дядя Саша, очищая ветвь от листьев и превращая её в удобный посох. – Впрочем, я думаю, что эта – съедобная.
И отпустил добычу, которая, несмотря на угрозу превращения в пищевое насекомое, взлетать не торопилась, а лапками забавно прочищала свой сетчатый воротник. Потом наконец она нехотя полетела к подругам.
– Обед – это, скорее, к Арнольду, – ответила Жанна. – Но, между прочим, дело к ужину, а у нас ребёнок голодный. Лиза, ты проголодалась?
– Нет, – соврала Лиза, хотя сейчас она съела бы если не палеодиктиоптеру, то старое печенье со станции. Но больше всего хотелось пить. Хорошо, что было не особенно жарко.
– Попробую что-нибудь найти, – сказал дядя Саша и как ни в чём ни бывало продолжил: – Обрати внимание, – показал он Лизе на деревья-ёршики, – вот вальхия, а это, с листьями-веерами, – древний родич гинкго, их тут немного. Ух ты! Это же уфадендрон. – Дядя показал на метровое растение, напоминающее высокий голый кактус с редкими хвоистыми листьями в верхней части ствола, увенчанный колосом. – Это древний плаун. В каменноугольном периоде они росли на этом материке повсюду, но на севере похолодало, и они перебрались сюда, на юг, в предгорья Урала, а этого занесло в межгорную равнину. Жанна, это означает, что тут не очень и холодно. Теперь осталось не умереть от жажды. Но, кажется, я слышу ручей.
Лиза и вправду где-то недалеко услышала журчание воды.
– Только не спешим, – предупредил дядя Саша. – Напасть на нас никто не нападёт, но после веткопадов тут подвернуть ногу легче лёгкого.
По мягкой, пружинящей под ногами подстилке они прошли вглубь леса. Им открылся ручей с заросшими берегами. Дядя Саша зачерпнул воду рукой и с важным видом продегустировал.
– Неплохо, – сказал он. – От жажды точно не умрём.
– Вот среди папоротников – полушник, он похож на травку, – рассказывал дядя Саша, сидя на стволе упавшей вальхии. – Это такой вид плауна. А это – черновиевые, предки хвощей, они любят влагу. Вот эти подушечки вокруг – это, судя по всему, предки селагинелл. Это плаунки, их сейчас выращивают в горшках. Жалко, они несъедобные. Хотя если оголодаем, то будем есть тараканов. – Он указал своим посохом на ствол.
По стволу действительно полз таракан величиной с большой палец руки. Он важно шевелил усами и, кажется, ничего не боялся. Жанна, сидевшая рядом, поднялась и с отвращением посмотрела на усача.
– Разбаловались тут тараканы, – сказал дядя Саша, – но ничего, недолго им осталось важничать.
– И на них совсем никто не охотится? – спросила Лиза.
– Ну как никто, тут наверняка и пауки есть, они в норках живут, и скорпионы, и какие-нибудь земноводные. Но таракан ещё может себе позволить вот так важно проходить по лесу. Ищет, чем бы полакомиться – подгнившую хвою пожевать или полушник погрызть. А вообще леса сейчас для насекомых-листоедов неприветливые. Черновиевые, паракаламиты и прочие пращуры хвощей – жёсткие, и в них много танинов и кремнезёма. Поэтому они не только невкусные, но и слишком жёсткие, их и в нашу эпоху животные почти не едят. В плаунах много алкалоидов, их в исторические времена даже использовали как рвотное. У папоротников и хвойных вайи и хвоя жёсткие, их трудно переваривать. Поэтому листоедов, в наше время многочисленных, почти не было. Разве что многоножки артроплевры могли зеленью питаться, да ещё пеликозавры и другие предки млекопитающих. Но ни тех, ни других на этом материке нет, они в Лавруссии, северной части Пангеи, а сюда не добрались. Поэтому кусать и щипать листву некому. А до цветковых растений с их вкусной листвой ещё не скоро дойдёт.
– А мне здесь не хватает птиц, – сказала Жанна.
Дядя Саша замолк и задумался. Жанна, чтобы сесть с ним рядом, стряхнула со ствола таракана, и он, недовольный, уполз к другому дереву, где нет таких бесцеремонных особ из будущего.
Лиза подошла к ручью. Неширокому, примерно полтора метра, к тому же мелководному, так что особенно большие валуны торчали из воды наполовину. И очень тихому. Противоположный берег начинался небольшим обрывом, поэтому почти весь ручей находился в тени. Но сквозь стволы вальхий и древних гинкговых, которые дядя назвал псигмофиллумы, пробивались прямо к ногам Лизы тонкие лучи опускавшегося солнца. Росшие вдоль обрыва густые прибрежные папоротники опустили почти к самой воде длинные вайи, и на них темнели брызги. Лиза подошла к небольшой пока ещё освещённой заводи и там увидела саламандру размером с ладонь. Перебирая лапками, та что-то искала в воде между камнями. Наверное, сюда упала зазевавшаяся маленькая подёнка или самоуверенный таракан. И теперь, умяв жертву, саламандра искала добавку. А может быть, охотилась на рачков под камнями. Лиза решила понаблюдать, что будет дальше. Тут послышался шелест крыльев. Громадная стрекоза размером с ворону пролетела над головой и взяла курс на деревья на другом берегу. Над вайями папоротников, стряхивая с них водяные капли, взлетели прятавшиеся подёнки, и стрекоза, врезавшись в их стаю, схватила одну и улетела ужинать. Лиза, провожая взглядом насекомое, вспомнила ту стрекозу, что видела в полёте сквозь время.