Boy Meets Evil

С Чонгуком — нет.

Она не краснела, но внутри будто кошки скребли после той ночи. Хотелось прятаться от него по всему дому, лишь бы не смотреть в лицо, а Чонгук будто чувствовал это и делал всё нарочно. Мозолил глаза и был буквально всюду — бесило ужасно, но Рен не сдавалась и разговоров по душам никаких не заводила. Ну, переспали разок. С кем не бывает? В конце концов, день у них был сложный, эмоциональный и обоим хотелось почувствовать чужое тепло, убедиться, что всё в порядке — ничего не поменялось.

Но всё поменялось: они научились говорить односложными предложениями о сложном, колючие комментарии стали нормой, а тренировки всё чаще напоминали прелюдию к чему-то большему. Рен даже с каким-то тупым облегчением выдохнула, когда Тэхён присоединились к ним и стал помогать Чонгуку.

— А Тэхён сегодня разве не придёт? — нахмурившись уточнила Рен, когда Чонгук заглянул к ней в комнату и позвал тренироваться.

— Нет, — Чонгук как-то по-особенному расправил губы в улыбку, ероша свои волосы, — у него дела сегодня. А что?

— Ничего, — она прикусила губу, понимая, что ответ прозвучал слишком быстро для равнодушного. Чонгук кажется это тоже заметил, выразительно изогнув брови, а Рен захотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым по головушке, чтобы стереть самодовольство с чужого лица. Вместо этого она коротко выдохнула, натянула толстовку и двинулась на выход, минуя Чонгука. — Идем тренироваться.

Через полчаса ей уже отчаянно хотелось избить Тэхёна, у которого сегодня «дела». Вчера ещё никаких дел не было, а сегодня появились — ну да, ну да, так она и поверила.

Чонгук обнимал своей рукой девичью шею, заключая её в захват и прижимая к своей груди сильнее. Лопатки обожгло от соприкосновения с чужим телом, Рен измученно сжала губы в тонкую линию, почувствовав очередную волну возбуждения. В памяти то и дело всплывали такие горячие и такие постыдные картинки того, как эти сильные руки сходились кольцом на её талии.

Она дернула головой, будто смахивала наваждение — что, в общем-то, не далеко ушло от правды — и, наконец, обхватила пальцами чонгуковскую руку, перенесла вес своего тела на ноги, наклоняясь вперед, и сделала легкую подножку, чтобы было проще перекинуть его через плечо. Гулкий звук падающего тела и скрипящий выдох боли разнеслись по всей тренировочной комнате, принося Рен какое-то извращенное удовольствие. Она вывернула руку Чонгука, пяткой придавливая плечо и мешая ему подняться.

Лицо у него все сминалось от острой и неприятной боли, а ещё очевидно от досады, потому что она всю тренировку старательно выворачивалась из любого его захвата, не давая приблизиться к себе.

— А нельзя ли по-мягче как-нибудь?! — фыркнул Чонгук, поднимаясь с пола, и Рен не смогла сдержать довольной ухмылки.

— По-мягче — это к Тэхёну, у которого сегодня дела, — на последнем слове она намеренно сделала ударение, с вызовом поглядывая на парня.

— Да понял я уже, понял, — прошипел, поднимая ладони к верху и обозначая, что сдается. Он смотрел на неё странным, пронизывающим взглядом, заставляя непроизвольно втянуть голову в плечи. — Просто, осталось два месяца до испытания, а ты от меня шарахаешься, как от проказы.

Справедливо, но знать ему об этом было не обязательно. Рен недовольно поморщилась, ощущая, как из глубины души поднимается волной чувство вины. Этого ещё только не хватало. Она скользнула по нему взглядом, упираясь в пол, перед которым она хотя бы не была виновата.

— Это всё из-за того, что мы переспали? — тяжелый голос Чонгука, оседал на её щеках — он подкрался очень тихо и незаметно — Рен от непрошеной близости вздрогнула и попыталась отодвинуться, но он тут же крепко схватил её за локоть, притягивая обратно к себе. Его горячие пальцы дернули Рен за подбородок, поднимая его вверх. — Ты всё ещё любишь его?!

— Нет! — получилось неожиданно громко и зло, а ещё очень искреннее.

Рен действительно давно уже завязала с чувствами к Чимину, переросла их и перешагнула, но они всё равно фантомной болью иногда отзывались в груди. И на этом фоне ей казалось, будто она использовала Чонгука, как обезболивающее. С другой стороны, не было никаких гарантий того, что он её не использует, чтобы сделать больнее своему бывшему лучшему другу.

С какой стороны не глянь, а Рен от всей этой ситуации тошнило и закручивало спиралью от стыда. Она понимала, что вся вина лежала конкретно на ней — это она дала ход всему, это она села на поезд, идущий до станции «да» в тот злополучный вечер. Поэтому и выправлять ситуацию тоже должна она. А это значит, что пора заканчивать бегать от него и оттягивать момент. Чонгук прав — времени у них не было.

— Нет у меня к нему никаких чувств, — уже более спокойно выдохнула лисица. — Просто всё это слишком неправильно, я имею ввиду нас с тобой.

— В смысле? — растерянно нахмурился Чонгук.

— В коромысле, блин, Чонгук, — фыркнула Рен с горькой и беззлобной усмешкой, снова безуспешно дернув своей рукой. Он держал её крепко и очевидно отпускать совсем не собирался. — Я — твой фамильяр, а спать со своим фамильяром — плохо и вредно для здоровья, — он раздраженно вздохнул, закатывая глаза и демонстрируя всем своим видом, что не оценил шутку. — Я не говорю уже о том, что я бывшая Чимина, твоего главного и единственного соперника.

— Так дело все-таки в нем?! — воскликнул парень, чуть отшатываясь, чтобы не задеть своей злостью девушку, но она все почувствовала. Чужая ярость полоснула четко по груди, оставляя там глубокую рану.

— Дело всегда в нем, — устало закачала головой Рен, пользуясь моментом и выскальзывая из цепких рук. — Но не в моих к нему чувствах, а в его ко мне и к тебе.

Чонгук немигающим взглядом вцепился в неё, но Рен даже не дрогнула. Если честно, то она жутко устала и в данный, конкретный момент её всё это раздражало. Неужели, он не замечал самых очевидных вещей, что лежали на поверхности прямо перед его носом?

— Да пойми же ты, — снова тяжелый вздох, — что чем ближе ты ко мне, тем больше он злится, а чем больше Чимин злится, тем опаснее он становится. Он привык держать всё под контролем и просчитывать на несколько шагов вперед. Поэтому когда ты пытаешься играть с ним и давить на его больные точки, он уже заранее это всё просчитал и приготовил для тебя план мести.

— Напугала ежа головой жопой, — Чонгук самоуверенно отмахнулся от её слов. — Я всё это и без тебя прекрасно знал.

Чонгук не знал. Он много чего не знал, на самом деле, и будь они в других обстоятельствах, Рен обязательно бы ему всё рассказала. Но в тот раз она просто кивнула ему и заставила себя дышать рядом с ним свободнее, потому что торопить события нельзя было.

Когда уже казалось, что она смогла сделать глубокий вдох, тогда на кухне объявился Чимин. Без футболки. С разноцветными синяками, словно он вместо тренировок целыми днями разукрашивал себя всевозможными оттенками лилового. Первая реакция — спросить всё ли с ним в порядке — мгновенно сменилась раздражением на чиминово «Выглядишь уставшей, Чонгук с тебя совсем не слезает?». Заготовленное равнодушие треснуло по швам, а в горле застряло ехидное «Может это я с него не слезаю?», которое каким-то чудом так и не прорвалось наружу.

Весь диалог между ними напоминал шахматную партию, где Чимин со звериным упорством желал поставить ей шах и мат. У него бы всё получилось, не появись Чонгук в дверях кухни, и она с очень гнилой на вкус радостью победоносно брякнула кружкой, бросив при этом с напускной сухостью:

— Пойдем, всё равно кофе тут до ужаса пресный.

Но из пресного тут были разве что её попытки выглядеть сильной и непробиваемой. Она запахнула края куртки, звеня заклепками, и попыталась спрятаться за ней, словно за щитом. Казалось, что и Чимин, и Чонгук смогли очень детально разглядеть её смущение и тусклый румянец на щеках, который только внешне был тусклым — внутри она ощущала пожар.

— Всё в порядке? — спросил Чонгук, поглядывая на неё с нескрываемым напряжением, когда они вышли из дома и направились к его машине. Рен только и смогла, что кивнуть ему слабо.