Лес страха

Юрий Ситников

Лес страха

Пролог

Ночью прошел сильный ливень. Гремел гром, ревел ветер, по небу яркими нитями метались молнии. Дождь хлестал минут пятьдесят, и вдруг все разом прекратилось: сверкнула молния, вдалеке раздался слабый громовой раскат, утих ветер.

Утром в лесу было свежо, прохладно. Бродившая между деревьями старуха, обходя поваленные ветром ели и березы, внимательно всматривалась в усыпанную листвой и хвоей влажную землю. Изредка она останавливалась, доставала из корзины металлический совок и, нагнувшись, делала в почве неглубокие ямки. Из ямок брала витиеватые корешки, стряхивала с них землю, подносила ближе к глазам, а после тщательного осмотра отправляла коренья в корзину.

Когда средних размеров корзина оказалась наполовину заполнена кореньями, старуха поставила её на высокий пень.

Поправив растрепавшиеся седые волосы, она медленно подняла голову и через узкий просвет между кронами долго смотрела на облака.

Внезапно старуха начала бормотать нечленораздельные фразы, изнизанное глубокими морщинами лицо сделалось хмурым. Белёсые брови сошлись на переносице, зрачки сузились, правое нижнее веко дрогнуло.

Услышав треск веток, старуха резко обернулась…

***

Вечерами дядя Ваня любил выпить, утром любил прогуляться по лесу. Сегодня он брел по расстилающемуся под ногами хвойному ковру, зевал и думал, когда и с кем будет опохмеляться. Мысли настолько увлекли дядю Ваню, что он сбился с пути – заблудился.

Запаниковав, начал вертеть головой, не заметив, как наступил на ветку. Раздался треск. Дядя Ваня вздрогнул, и почти сразу же замер. В нескольких метрах от него, возле высокого пня, стояла старуха.

– Чур меня! Чур! – дядя Ваня начал креститься. – Не тронь! Не тронь!

Губы старухи скривились в ухмылке.

– Ведьма! Ведьма! – орал дядя Ваня, пятясь назад. – Изыди, нечистая!

Споткнувшись, дядя Ваня мешком рухнул на землю. Торчавшая из земли ветка оцарапала щёку. Пошла кровь. Пытаясь подняться на ноги, дядя Ваня отчаянно засопел, ища взглядом то, обо что можно было бы опереться.

От истошного карканья у дяди Вани по спине пробежала волна озноба.

Вскочив на ноги, он обернулся и вскрикнул. Старуха исчезла, на пне сидела огромная ворона.

Дядя Ваня побежал.

– Только бы до дома добраться, – бормотал он, растирая оцарапанную щёку. – Только бы не тронула!

Глава первая

Поездка на дачу

– Как дела, Люсь?

– Умираю от скуки!

– Что так?

– Одна дома осталась. Диана на гастролях, Глеб с Алиской к морю ломанулись. Димка на месяц уехал с родителями.

– Да уж, не позавидуешь тебе, – засмеялась Тая.

– А ты чего позвонила, случилось что-то?

– Нет, просто решила звякнуть, узнать, как дела. Слушай, мы в пятницу с Вовкой на дачу собираемся, поехали с нами. Говорят, грибов в лесу много. Поедешь?

– Можно.

– Ну смотри, не передумай. Я ещё позвоню. Пока.

Повесив трубку, Люська задумалась. На дачу к Тайке ехать не хотелось, но и дома торчать в такую жару не вариант. А за городом и в лес можно смотаться, воздухом свежим подышать, и с Тайкой поболтать.

Тая – дальняя родственница, ей двадцать лет, а полтора года назад она вышла замуж за однокурсника Володьку Сергеева.

…В пятницу вечером, втиснувшись в Володькину «Оку», Люська недовольно сказала:

– Чувствую себя здесь слоном. Когда уже ваш идиотский спор кончится? В этом спичечном коробке на колёсиках у меня начинается клаустрофобия.

Вовка промолчал, а Тая улыбнулась.

– Ничего, пусть терпит.

– И долго ему терпеть?

– Полгода, – буркнул Вовка.

Поспорили они год назад. Вовка в шутку назвал Таю пампушкой, сказал, что она ест слишком много сладкого. Тайка оскорбилась, и в запале заявила, что может обходиться без конфет и пирожных. Володька не поверил. Слово за слово и возник спор. Если в течение шести месяцев Тая не притронется к сладкому, Вовка выполнит любое её желание.

Тая слово сдержала и потребовала, чтобы Вовка пересел со своей иномарки на старенькую «Оку», принадлежавшую деду. Ездить на ней он должен целый год – такое вот наказание за одну пампушку. Делать нечего, Вовке пришлось повиноваться. Все честно, проиграл – выполняй условия спора.

– Если соберем грибы, придётся затарить ими «Оку», – смеялась Тая. – Люсь, а мы с тобой побежим сзади. Ты готова к экстремальному возвращению с дачи?

– Хоть какое-то разнообразие будет.

– Хватит ржать! Не нравится, можете на электричку пересесть, никто вас насильно здесь не держит.

– Вов, не обижайся, мы шутим.

Через час заглох мотор, Вовка сказал, что Тае с Люськой придется поработать ломовыми лошадками.

– Подтолкнуть машинку надо.

– Издевательство! – застонала Люська. – Я с трудом влезла на заднее сидение, а ты хочешь вытолкать меня обратно.

– Другого выхода нет, иначе она не тронется с места.

Люська с Таей стали толкать «Оку», Вовка через открытое окно кричал:

– Плавно толкайте, плавно. Во-от, молодцы! Ещё чуть-чуть. Она практически завелась. Так… Ну-у… Давайте, давайте.

Сев в салон и обтерев носовым платком лицо, Люська взяла лежавшую на заднем сидении свежую газету, соорудила из неё веер и начала обмахиваться. Чуть погодя внимание привлекла статья на первой полосе.

– Тай, Вов, послушайте, что пишут! «Жители подмосковной деревни «Топково» видели в лесу существо, напоминавшее Снежного человека…».

Вовка засмеялся.

– Во даёт! Верит всему, что написано. Снежный человек в подмосковном лесу. Хе-хе! А что ещё пишут, в Москва-реке живет Кощей Бессмертный?

Тая повернулась к Люське.

– Желтая газетенка, одна статейка хлеще другой. Ты прочитай на второй странице про говорящую собаку. Обхохочешься!

– Газета рассчитана на дураков, нормальный человек к ней не притронется, – сказал Вовка.

– Тогда как газета оказалась на заднем сидении твоей машины?

– Купил, – нехотя ответил Вовка. – Надо было кое-что завернуть, срочно требовалась бумага.

– И как, завернул?

– Слушай, хватит придираться. И вообще, отвлекаешь меня от дороги, мешаешь сосредоточиться.

– На чем она мешает тебе сосредоточиться? – спросила Тая. – Мы в пробке стоим.

– Ты-то хоть помолчи.

Люська перечитала статью. Володя прав, не статья, а ахинея, но Люське почему-то сделалось не по себе.

– Люсь, чего молчишь? – спросила Тая.

– Испугалась Снежного человека, – засмеялся Вовка. – Не бойся, Люська, наша дача далеко от деревни «Топково». Хотя я очень сомневаюсь, что такая деревня существует.

На дачу приехали в начале девятого.

Участок граничил с лесом. В шутку Тая говорила, что их дача располагается практически в лесу. На девяти сотках стоял двухэтажный каркасный дом, банька, туалет и просторная беседка с примыкающим к ней кирпичным мангалом.

– Ну и глушь, – шепотом сказала Люська Тае, кода они прошли на участок.

– В прошлом году я вздрагивала от каждого шороха, особенно когда оставалась одна. А теперь ничего, терпимо. Диких зверей в лесу нет, маньяки ночами не разгуливают, поэтому, Люсь, никто нас не тронет. Иди сюда, я покажу тебе свою клумбу.

Пока Тая показывала Люське цветы, Вовка заносил в дом сумки с продуктами.

– Опочки! – крикнул он минуту спустя. – Опять облом. Света нет.

– Как нет?

– Отключили.

– Это нормально? – спросила Люська.

– Бывает.

– С шашлыком что делать? Он размороженный, до завтрашнего вечера не протянет.

– Давайте сделаем шашлык сегодня. Вов, неси мясо в беседку и шампура не забудь достать. Люсь, смотри, мои ирисы. Сама высаживала.

– Ты у нас превратилась в знатного цветовода.

– А хочешь на помидоры посмотреть?

– У вас и помидоры есть?

– А то! Иди за мной.

– Раньше ты в клубах зависала, а теперь помидоры выращиваешь. Вот что значит, семейная жизнь.