Страница 4 из 5
Однако в 60-х годах смертность в СССР была самой низкой среди развитых государств мира. Достигнутый тогда уровень в 6,9 промилле до сих пор не смогли превзойти ведущие страны Европы и Америки. К тому же можно перечислить большое количество бедных государств: Мексика, Бразилия, Куба, Китай, Венесуэла, Корея и др., в которых смертность ниже, чем в наиболее богатых: ФРГ, Швейцарии, Швеции, Норвегии, США и др.
Среди регионов Российской Федерации наиболее неблагоприятная динамика экономических показателей наблюдалась в Дагестане. В 1997 г. здесь потребляли меньше по сравнению с остальной Россией мяса на 67 %, молока на 10 %, фруктов и ягод на 74 %, яиц на 50 %. Тем не менее демографическая ситуация была одной из наиболее благоприятных. Прирост смертности к 1994 г. по Дагестану в сравнении с остальной страной оказался в 1,8 раза меньше, а ее абсолютный уровень составил, соответственно, 7,6 промилле и 15,7 промилле.
Следовательно, Россия пока не опустилась до такого состояния бедности, который мог бы явиться прямой причиной сверхсмертности.
К этой же категории причин относится состояние здравоохранения: техническая оснащенность и использование научных достижений, доступность квалифицированной медицинской помощи, обеспеченность современными лекарственными средствами и др. Одним из общепризнанных показателей, дающих интегральную характеристику состояния системы охраны здоровья, служит младенческая смертность. В бедных странах она значительно выше, чем у развитых государств. За годы реформ медицинское обеспечение населения России несколько ухудшилось. Однако степень ухудшения не имела драматического характера, что подтверждается снижением детской (до года) смертности.
Социально-экономические факторы оказывают влияние на здоровье не только своей абсолютной величиной, но и скоростью изменений. Если динамика происходит очень быстро, человек не успевает к ней приспособиться, и развивается патологический стресс (дистресс). Его влияние проявляется в отношении широкого круга заболеваний, в том числе сердечно-сосудистых. Начало 90-х годов характеризовалось в России появлением мощного стрессогенного фактора. Им явился резкий зигзаг в благополучии большинства населения. Произошло стремительное снижение уровня жизни, к которому общество не успело адаптироваться. Насколько это потрясение предопределило динамику демографических процессов?
При анализе провели несколько исторических сравнений. В США за время Великой экономической депрессии промышленное производство сократилось к 1932 г. на 47 % по сравнению с 1929 г. Инвестиции упали в 4 раза. Тяжелая промышленность была загружена всего на 15–20 % от имеющихся мощностей. Банковская и биржевая системы лопнули. Разорились миллионы крупных и мелких держателей акций. Страну захлестнула волна массовых банкротств. Численность полностью или частично безработных достигла трети трудоспособного населения. «Интенсивность и затяжной характер экономического спада, ограниченное развитие сетей социальной защиты привели к резкому росту уровня бедности, вызвали крупномасштабную миграцию и значительные страдания широких слоев населения».
Как видно из перечисленного, социально-экономическая ситуация в США 30-х годов напоминала по степени разрушений те процессы, с которыми столкнулась Россия 90-х. Сходство в масштабах и скорости кризисов позволяет ожидать идентичности стрессовых реакций, а значит, и сходного ухудшения демографических показателей. Вопреки этому обнаружились значительные различия. Как свидетельствуют международные эксперты, в этот период общий коэффициент смертности и коэффициент младенческой смертности продолжали снижаться, большинство других показателей здоровья сохранили благоприятную динамику. Отмечалось некоторое уменьшение рождаемости, из-за которого произошло сокращение естественного воспроизводства населения на 1,6 промилле. В России при аналогичном экономическом спаде к 1994 г. демографические потери достигли 12,2 промилле, т. е. величины в 8 раз большей.
Выраженный экономический спад и ухудшение уровня жизни населения происходили в 30-х годах на территории Европы. Тем не менее демографическая ситуация у них не претерпела существенных изменений. Уровень смертности вырос в Англии всего на 5 %, в Германии на 2 %, в Швеции на 1 %, у остальных государств показатели здоровья оставались стабильными.
Проведенный с помощью метода исключения анализ показал, что известные социально-экономические и медицинские факторы риска не объясняют природы сверхсмертности в России. В данной связи еще раз высказано предположение о существовании не идентифицированного наукой фактора «X», ответственного за разрушительное влияние на здоровье. Обнаружены следующие его свойства: 1) наличие огромной скорости распространения, когда смертность захватывает всю Россию за несколько месяцев; 2) способность синхронного действия на территориях, отделенных тысячами километров; 3) нечувствительность к нему детей и стариков; 4) преимущественное влияние на мужчин; 5) неспецифический характер повреждения. Такими свойствами не способны обладать материальные агенты.
В такой ситуации остается полагать, что физическая жизнеспособность населения зависит не только от условий бытия (материальных факторов), но и от нравственной атмосферы и эмоционального состояния общества (духовных и душевных факторов). На этот счет в теологии существует представление о «смертных грехах», т. е. таких психологических состояниях, которые ведут к смерти человека как личности. (Будучи атеистом, автор здесь и далее вынужден использовать церковные термины, поскольку светская наука не имеет пока собственного понятийного аппарата для рассматриваемого круга явлений).
Значение «идеального» компонента в человеке, как противоположности «материальному» компоненту, никогда не отрицалось диалектическим материализмом. На этот счет Ф. Энгельс недвусмысленно говорил о духе как высшем продукте материи. К. Маркс в ранних работах отмечал значение «самосознания», развивающегося «человеческого духа» в формировании механизмов человеческой истории. В. И. Ленин, комментируя работу И. Дицгена, писал: «Дух и материя имеют, по крайней мере, то общее, что они существуют». Однако дальше констатации данного факта исследования не продвигались. В результате мы не знаем природы идеальной реальности и конкретных механизмов ее взаимодействия с материальной реальностью.
В теологической психологии выделяются три группы параметров духовного неблагополучия. Первая группа содержит «грехи» порочных целей, которые заставляют человека выбирать в жизни ложный путь. К пагубным целям относятся стремление к наживе («сребролюбие»), беспорядочные сексуальные связи («блуд»), увлечение алкоголизмом, наркоманией («сотворение кумиров») и др.
Вторая группа – это «грехи» разрушительных социальных отношений. Одни из них приводят к деструкции общества (через индивидуализм, эгоизм, зависть, неуважение к родителям и старшим), другие – к подавлению свободы личности (через диктатуру массовой культуры или гордыню авторитарной власти).
Третья группа включает «грехи» пагубных эмоций, которые формируют в сознании человека доминантные очаги саморазрушения (гнев, тоска, потеря смысла жизни, безысходность). Можно думать, что перечисленные нравственно-эмоциональные состояния разрушают не только личность человека, но и его физическую основу. Противоположно тому, как утверждается «в здоровом теле здоровый дух», здесь больной дух ведет к болезни тела.
Начало либеральных реформ в России характеризовалось активными духовными процессами: попыткой смены традиционного мировоззрения, изменением критериев добра и зла, внедрением новых социальных ориентиров и нравственных ценностей. В их основе лежала идеология индивидуализма и стяжательства, внушение чувства исторической вины, национальной ущербности, цивилизационной отсталости. Такие черты оказались чуждыми отечественной культуре, более того, относятся ею к сфере духовного неблагополучия. Перечисленное послужило причиной сильнейшего стресса, которым Россия 90-х годов отличается от Америки 30-х. Американцы вышли из социально-экономического кризиса, не изменив своих нравственных основ. Иное дело у нас, где экономический кризис сопровождался «насилием над духом», «ампутацией старой и пересадкой новой души», которую большая часть общества не воспринимала. Происходила глубинная психологическая реакция отторжения, сопровождавшаяся ростом смертности.