Дерзкая

В горле пересохло, словно я не пила несколько дней, а самочувствие — будто с креста сняли. Так паршиво... в одно мгновение перед глазами всплыли картинки, и я все вспомнила! Боже мой, отец? А потом машинально схватилась за живот. Маленький мой, что с ним? Боли не было. Может, ее и не должно быть? Или... Попыталась встать, но чья-то рука меня удержала. Макс!

– Ребенок жив. Ложись, тебе нужен отдых и постельный режим пару дней. Врачи сказали, что нужно время на восстановление.

И разом, вместе с облегчением накатила слабость. Я упала обратно на подушку и повернулась к нему. Он был мрачен. Глядел на меня так тяжко, что невольно вся съежилась.

– Я...

– Помолчи, – оборвал меня на полуслове.

Он вскочил со стула. Только сейчас обратила внимание, как сильно он злится. Об этом говорили как сжатые кулаки, так и нехороший взгляд, которым он время от времени меня награждал, шагая по комнате.

 – Чем ты думала? Даже не так, о чем? Почему не сказала мне раньше? – он остановился рядом, упираясь рукой в спинку кровати. Склонился к моему лицу и прорычал:

 – По-твоему я не должен был знать о том, что ты носишь моего ребенка?

– Прости, — всхлипнула, – прости меня...

Черты его лица стали разглаживаться, руки уже не сжимались, он аккуратно присел на кровать, потянулся к моему лицу и нежно убрал прядь волос, что упала на него.

– Я должен был знать.

– Прости, — только и могла всхлипывать я.

– Ну, все, все, перестань, иди сюда моя малышка.

Я приподнялась, а он заключил меня в объятия, в кольцо своих сильных рук.

— Угроза выкидыша миновала, врачи успели вовремя. Ты не представляешь, как я испугался, — выдохнул он мне в макушку.

– Я…

– Не нужно ничего говорить! Тебе нельзя расстраиваться, — он отстранился и по-хозяйски положил ладонь на мой живот. – Нашему сыну вредны стрессы, как и его мамочке, — его слова заставили меня улыбнуться, и тут до меня дошел смысл его слов.

– Сыну?! – брови сами поползли наверх.

– А что, есть варианты? – насмешливо спрашивает он.

– Ну, может, будет девочка?

– Девочка? Ну, дорогая, тогда тебе придётся постараться, потому что я тебя не оставлю в покое, пока не будет мальчика! И вообще, зачем мне девчонка? – я хотела возмутиться, но тут заметила его широкую улыбку и поняла, что он просто шутит.

– Ты специально?

– Милая, я буду рад, даже если будет девочка. Она же будет точная копия тебя — такая красивая, с твоими чудными глазками и дерзким характером.

Я шутя ударила его по руке, от чего он рассмеялся еще больше.

– Вот так-то лучше! Больше никаких стрессов, переживаний, тайн — ты меня поняла?

Хитро улыбаюсь и пододвигаюсь ближе к нему.

– Поцелуй меня! – мой мужчина не заставил себя долго ждать и прильнул к моим губам, жадно. А его руки при этом нежно держали мое лицо.

Отстранясь и уперев свой лоб в него, тихо спросила:

– Ты правда счастлив?

– Глупая! Я безумно рад!

– Макс...

– Да?

– Мой отец...

– Родная... мне очень жаль, — этого хватило, чтобы все понять. Я потеряла его, теперь уже навсегда...

– М-м-м... — не слова, а какое-то мычание стала выдаваться из моих губ.

– Тсс, все хорошо, иди сюда, — он обнял меня и посадил к себе на колени, стал нежно меня баюкать. Так мы и просидели, даже не знаю, сколько времени, но мне было хорошо. Он и наш малыш давали мне силы. Мне было плохо и одновременно хорошо.

– Милая, все будет хорошо. Мы переживем это. Я буду рядом, всегда. Он тоже был мне очень дорог. Я любил его, как отца. Но жизнь такая штука — сегодня есть, а завтра нет. Я понимаю, как тебе тяжело. Я тоже знаю, что такое терять всех, кого любишь.

– Да?

– Да, я тоже потерял всю свою семью, но смог пережить это. И ты сможешь. Тебе есть, ради чего и кого жить! А я буду рядом, помогать и поддерживать! Я стану твоей опорой, поддержкой и всем для тебя!

Тут в дверь постучали, и в палату вошел доктор.

– Как себя чувствует наша будущая мамочка?

Вытерев высохшие уже слезы, смогла ответить:

– Уже все хорошо. Скажите мне, как мой малыш? – взволновано спросила я.

– Ну, анализы у вас хорошие, показатели тоже, думаю, через несколько дней мы вас выпишем. А пока я вас запишу на УЗИ, — пока врач говорил, Макс все время держал меня за руку и не отпускал.

– Так, госпожа Зверева, завтра в одиннадцать сделаем УЗИ, – я смутилась от его слов. Зверева? Это же фамилия Макса, ошибся?

– Доктор, извините. Вы ошиблись, я – Смирнова, то есть Орлова.

Врач немного опешил, а потом перевел свой взгляд на Макса и хотел уже что-то сказать, но не успел.

– Доктор, оставьте нас еще на время, — сказал Макс и сжал мою руку сильнее.

– Дорогая, он не ошибся, — глядя на меня, сказал он.

– Что? – ошарашено уже смотрю я.

– Я подумал, что не буду больше ломаться, – и игриво подмигнул мне.

– Чего?

– Вот, – он достал маленькую черную коробочку. — Можешь сделать мне предложение?

Он издевается надо мной? Я выдернула руку и стала его дубасить по груди, а он смеяться.

– Ладно, ладно, малышка моя, ну я же пошутил! – поймал мои руки и заглянул в мои глаза, я потонула от увиденных в его глазах чувств. – Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой! И как можно быстрее!

– Макс…

– Что, ты не хочешь? Ты не любишь меня?

– Люблю! Очень! Безумно! Ты правда хочешь этого? – мой голос был взволнован.

– Больше жизни! Ты и наш малыш — вот, что для меня важно! – хрипло сказал он. – Моя дерзкая девочка...

‍