Страница 58 из 71
Все то время, что я была в больнице, Макс приезжал каждый день. Привозил мне вкусняшки, цветы, а в последний день вообще привез воздушные шарики, чем меня очень повеселил и порадовал. Было приятно такое внимание. Все время он был учтив, обходителен. Единственное, что позволил себе – это целовать, да так, что я забывала обо всем на свете. Бабочки в моем животе так и трепетали.
Приехав домой, была приятно удивлена. Дом встретил меня приятными ароматами. Вера Ивановна наготовила вкусняшек. Сюрпризом стал приезд Машки. Подруга вцепилась в меня и долго не отпускала. Просила прощения, что позволила уехать, рассказывала, как переживала и не находила себе места. А мой песик, как только меня увидел, стал прыгать, скулить и лаять. А когда я присела рядом, чуть не зализал до смерти. Соскучился. Но я знала, что все это время Макс за ним следил. От осознания это факта мне было в двойне приятно.
Единственное, что меня расстраивало, это то, что отец до сих пор не приехал, даже не звонил. На мой вопрос «где он?» Макс говорил, что все в порядке, так надо. Скоро он вернется. А я переживала. Слова Макса о том, что отец меня любит и готов был все отдать, запали мне в сердце. Я последнее время думала о них. После всех этих ужасных событий мне хотелось забыть все ужасное, что было. Отпустить обиды прошлого. Все-таки он мой отец...
Ближе к вечеру, когда все разошлись, Макс повел меня наверх. Перед моей дверью закрыл мне глаза руками и сказал не подглядывать. Я очень перевозбудилась от волнения и любопытства. С детства люблю сюрпризы.
– Так, заходи, — аккуратно провел меня, закрыл дверь ногой. Легкий, словно дуновение ветра, шёпот около моего ушка заставил меня вздрогнуть.
– Готова, малышка?
– Да! — интересно до жути, что тут.
И тут он убрал руки. Я немного поморщилась от света, а потом открыла глаза еще шире и испытала шок!
– Боже мой! – я не могла найти слов.
Вся моя комната была уставлена свечами, кровать и пол усыпан лепестками, везде стояли вазы с цветами. На столике возле кровати стояла вазочка с клубникой и шампанским. Я открыла рот от восторга и не могла его закрыть, словно я рыба. Хотела сказать что-то, но не могу... Кручусь, любуясь на всю эту красоту.
– Тебе нравится? – сильные руки опустились мне на талию и притянули к своей груди. Спиной я чувствовала упругость его мышц. Его губы опустились на мочку моего уха, а потом стали прокладывать дорожку поцелуев вниз. Сначала шея, от нее он стал опускаться еще ниже, от чего с моих губ слетел стон удовольствия.
– Да-а-а, очень! Такая красота! – на глаза стали наворачиваться предательские слезы. Черт! Опять я плачу, но на этот раз это слезы радости! – Спасибо!
– Эй, малыш? Это что, слезы? А ну прекрати! И за что спасибо?
– За все! За то, что в очередной раз спас меня... за то, что делаешь для меня, за эту красоту... Мне никто никогда такого не делал... спасибо!
В этот момент меня переполняли такие эмоции и чувства! Мне так хотелось поделиться ими. Мне так хотелось сказать эти слова, что уже давно рвутся наружу, «я люблю тебя»... Но страх, что мои чувства не разделят, останавливал мои порывы.
– Малыш, – его руки сильнее прижали меня, а потом стали блуждать. Легкое прикосновение, и одна бретелька уже опустилась с моего плеча. Ее место заняли его губы. Момент, и вторая бретелька уже опущена, опять его губы. Шаг за шагом в таком ключе, и мы стоим около комода. Моя кофточка, болтающаяся на талии, я стою в одном лифчике. Его взгляд… мне определенно нравится, как он на меня смотрит. И что врать, тем более себе, я так соскучилась по нему. Я так испугалась, что могу больше его не увидеть...
– Я соскучилась, – вырвалось у меня. И я не пожалела о признании.
Вулкан его эмоций, радостных, ликующих и нежно-трепетных – вот что отразилось на его лице. Руки – безумно нежные, сильные – подхватили меня под ягодицы и усадили на комод, стоящий рядом с кроватью. От неожиданности я вскрикнула, но тут же уткнулась ему в ключицу.
– Что ты делаешь? – пискнула я, с упоением вдыхая его запах.
– Не ты одна соскучилась! – посмотрел на меня внимательно, долго изучая каждый сантиметр моего лица. И нежно коснулся губ, так же нежно проложил дорожку по шее. Его руки, блуждающие по моему телу, опустились на бедра и помогли мне освободиться от одежды. Он наслаждался и дарил это наслаждение мне. Знал, куда поцеловать, да так, что табун мурашек прошелся по всему моему телу. Пальцы Макса проникали в мое сокровенное место. Они жили в своем безумном ритме, и в том же ритме уже существовало мое собственное тело. Большой палец Макса прошелся по самому чувственному месту, и я едва не закричала. Да и закричала бы, сумей вдохнуть хоть немного воздуха. Он был везде. Прикосновения, объятия, поцелуи. Его торс, слившийся с моим. Он прижимал меня все сильнее и сильнее, а когда показалось, что предел уже наступил, он сжал меня сверх всякого предела, и внутри все взорвалось, порождая наслаждение. Еще немного, и я бы опять потеряла сознание.
– Хочу тебя...
– Ты меня убиваешь, малышка!
Подхватив меня на руки, аккуратно положил на кровать. Глядя на меня своим страстным взглядом, сам освободился от одежды. Я обхватила его руками, притянула к себе его голову и принялась целовать. Мои ладони гладили его спину, я прижималась к нему всем телом, чтобы ощутить этот огонь, грудь к груди, казалось, что чувствительность моей груди обострилась до самой высшей точки, и от них по всему телу разносились импульсы. Его руки двигались, вновь и вновь исследуя каждый изгиб моего тела. Потом опустился между моих бедер. Через секунду он накрыл меня собой и двинулся внутрь, лаская меня, именно так, как я хотела. Мои пальцы впились ему в плечи, чуть не до крови, царапая его.
– Да-а-а! – я не могла уже сдерживать свои крики и стоны.
Приподняв голову, поцеловала Макса, а когда откинулась на спину, он последовал за мной. Его движения сначала были мягкие, а потом стали жестче, именно так, как я хотела. Наслаждение вот-вот должно было меня уже накрыть, я чувствовала это всем телом. Я открыла себя полностью и безвозвратно. Электричество бежало по жилам. Я затаила дыхание, когда последний толчок потряс меня, и закричала от наконец наступившего наслаждения.
– Я люблю тебя! – единственные слова, что я смогла сказать, и единственные слова, которые я не могла больше сдерживать... я все-таки их сказала...