Страница 15 из 53
— В Долгопрудном? Не думаю. Я, конечно, не министр обороны, но туда бы французов не пустил — там ведь кроме самолётов ещё и зенитные ракеты делают. Нет. Нужно другой завод искать.
— Другой… Где?
— Ну, в принципе, можно в Смоленске, на Авиазаводе. Его, правда, переименовали в прошлом году, сейчас — Смоленский Машиностроительный. Значки там теперь ещё штампуют. А так-то завод серийно делает комплекты крыльев для пассажирского самолёта Як-40. А кроме того, для северных районов СССР выпускает аэросани-амфибии разработки ОКБ Туполева, даже на экспорт их в Финляндию делают. В основном же завод производит оборудование для аэродромов. Вот там можно — особо секретного ничего нет.
— Смоленск даже лучше — подальше от начальства. Юрий Алексеевич, ты к визиту в Штаты морально подготовился? Там эту битву с их Конгрессом проиграть нельзя. Нужно, чтобы они разрешили нам «Сессны» во Франции покупать с их движками.
— Не будем загадывать, но цель ясна. Средства на груди, — ткнул себя в золотую грудь Гагарин.
— Там тебя Эндрю Олдем ждёт. С хозяевами завода он договорился, там проблем не будет. Бик мне звонил, сегодня тоже в Америку вылетает — он ведь теперь совладелец «Сессны». Одним словом, все силёнки, что у меня были, я к тебе на помощь собрал. Да, сейчас там партией «Русские идут» рулит отец того самого Билетникова. Тоже, какую могут, поддержку окажут.
— Да не бойтесь, Пётр Миронович, всё нормально будет, — расцвёл своей «гагаринской» улыбкой Юра.
— Может, Машу с тобой послать?
— А и правда. Ребёнку не откажут. Ястребы, чтоб их!
Событие двадцать первое
— Милый, что мне взять с собой на море, чтобы все, посмотрев на меня, охренели?
— Санки!
Поехала девушка на море: сама не отдохнула и другим не дала.
— Добрый день, Леонид Ильич. Что-то случилось? — Петра срочно вызвали к Брежневу — причём не на третий этаж в Кремль, а на Старую площадь, 4. Там у Генсека тоже кабинет.
Пётр в нем был всего один раз — всё встречался с Ильичом то в Завидово, то в Заречье, а если в Москве — то в Кремле, на третьем этаже знаменитого треугольного здания. Как-то в будущем был на экскурсии в «святая святых», как раз в Брежневские времена. Такую информацию почерпнул: бывший Сенатский дворец в Кремле треугольный всего лишь потому, что такой участок достался для строительства. С XVI века здесь стояли двор князей Трубецких и подворья высшего духовенства. Все это было выкуплено казной и снесено в 1770-е, и гениальный Матвей Казаков умудрился построить шедевр классицизма на треугольном участке, что по тем временам считалось нетривиальной задачей.
В кабинете Брежнева на Старой площади, 4 было весьма аскетично. На стене — Маркс, Ленин и Энгельс. Мебель будто из бедного музея. Ни цветов, ни картин, ни мягких диванов — вообще ничего лишнего и ничего личного. Сейчас принести фото жены и детей никому и в голову даже не пришло бы! Есть небольшая комната отдыха в углу — Пётр не заходил, Брежнев туда на секунду за спичками заскочил. В комнате отдыха стояла кушетка — и говорят, что такие были у всех бонз. Ну, правильно — почти все партийные деятели сейчас люди, мягко говоря, немолодые, так что время от времени нуждались в её «услугах»… Цвигун как-то обмолвился, что посещать комнату отдыха у Брежнева могли только двое — доктор и парикмахер. Туалет и раковина были, а вот душевой кабины нет. Нищебродство. Скромные были вожди!
— Пётр, тут я твои бумаги по отделению Каракалпакии от Узбекской ССР рассматривал, с Цвигуном созванивался. Точно без этого нельзя? Честно, говоря, мне эта история не очень нравится.
— Леонид Ильич, нам нужно прекратить выращивать хлопок в Каракалпакии. Они практически перекрыли доступ воды реки Амударья в Аральское море. Нужно заменить там культуру — хочу выращивать мяту и герань, и, кроме того, занять 100 % населения работами по выращиванию гусениц тутового шелкопряда. Туда нужно будет закачать прилично денег, разрушить все водохранилища и арыки. Одним словом, будет война. На ограниченной территории эту войну выиграть легче, а так деньги и силы разбазарятся на весь Узбекистан — и толку не будет.
— Дааа… Опять всё ломать, что десятилетиями создавалось, — Брежнев посмотрел на лежавшую перед ним карту Узбекистана, — С юго-запада вплотную пустыня Каракумы, на северо-западе — плато Устюрт, а на северо-востоке — пустыня Кызылкум. Можно сказать, вся пустынями окружена. А ты у людей воду хочешь отнять.
— По данным учёных, если ничего не делать, то через двадцать лет Аральского моря не будет, и на его месте останется огромная пустыня с солями из пестицидов и прочей гадости, что мы сыплем на хлопчатник. И всё это ветер понесёт на головы людям! Так что, можно сказать, я как раз о людях и думаю.
— Тут ко мне подходили с проектом переброски северных рек. Канал хотят от Оби до Арала протянуть.
— Представляете, сколько это денег?! Лучше уж построить канал от Каспийского моря, а в Каспийское — из Азовского. Заодно и отличный транспортный коридор — грузы можно возить из Средней Азии в Европу.
— Ох, втравишь ты меня, старого, в авантюру…
Глава 9
Событие двадцать второе
Лежит на печи старый партизан в раздумьях, к нему подходит внук:
— О чем ты, деда, задумался?
— Да вот вспоминаю: Мамай, шведы, Наполеон, Антанта, Гитлер… не понимаю, на что ЦРУ надеется!
История. Не в смысле попал в историю, жена с любовницей застукала — а история как поток времени. Вот сегодня первое апреля, а завтра второе. И ничего с этим не сделать. Вот сегодня в Праге три человека вышли с плакатиками. И вдруг…
Пётр после того, как поделился планом по прохождению альтернативной «Пражской весны» с Брежневым и Гречко, ушёл в свои дела и, честно говоря, почти забыл о чехах. И без них проблем хватает! Шла страда. А там? Шли страдания.
«Период политического либерализма в Чехословакии закончился вводом в страну более 300 тыс. солдат и офицеров и около 7 тыс. танков стран Варшавского договора в ночь с 20 на 21 августа. Накануне ввода войск Маршал Советского Союза Гречко проинформировал министра обороны ЧССР Мартина Дзуру о готовящейся акции и предостерёг от оказания сопротивления со стороны чехословацких вооружённых сил». Так было написано в учебниках истории в том будущем. Теперь всё по-другому напишут. Одно останется неизменным — число. Пётр не помнил, когда случилось это в том времени. Где-то в конце августа. Тем не менее, был уверен на сто процентов, что пресловутая операция «Дунай» случилась именно 20 августа 1968 года. Раз в этом времени 20-го, то и в прошлом 20-го. История.
Теперь в газете «Правда» написали следующее: дабы предотвратить насилие и снизить дух русофобии в Чехословакии, ограниченный контингент советских войск 15 августа покинул территорию ЧССР. И это было правдой — СССР вывел войска по трём направлениям. В Польшу контингент был отправлен через города Яблонец, Острава, Оломоуц и Жилина. В ГДР — через Прагу, Хомутов, Пльзень, Карловы Вары. В Венгрию выходила советско-болгарская группировка через Братиславу, Тренчин, Банску-Быстрицу.
И уже 18 августа в Праге полыхнуло! Сотни тысяч человек вышли на улицу с требованием выхода страны из ОВД. На этом «братушки» не успокоились, и уже 19 числа были заблокированы демонстрантами все правительственные здания с призывами провести всеобщие выборы и отстранить коммунистов от власти. 20 августа днём разгромили здание Министерства иностранных дел в Братиславе.
И вот в ночь с 20 на 21 августа блок ОВД снова ввёл в Чехословакию войска. А дальше всё совсем не так, как предлагал Пётр — и, судя по тому, что получилось, эти изменения внесли совсем не дураки. Есть в СССР, оказывается, люди и поумнее Петра Мироновича Тишкова. Он, в общем-то, никогда на себя лавры гения не надевал — так, пользовался послезнанием и тем, что потом придумают всякие пиарщики, а ему уже известно. А там аналитики! Немцы в Прагу не пошли, они заняли север — такие города, как Карловы Вары и Пльзень — и, конечно, аэропорт Праги. Это был ключевой объект. С северо-востока зашли поляки. Острава, Оломоуц, Пардубице, Либерец были оккупированы в считанные часы. Вот — а дальше кукловоды сходили конём. Всю Словакию мгновенно заполонили венгры, и залезли даже на юг Чехии. В это время загружались в самолёты и отправлялись в Прагу румынские дивизии. Вся армия, на всех военно-транспортных бортах, что имелись у СССР и других стран Варшавского договора.