Страница 14 из 14
Я несколько раз перечитала, Коля, твое письмо. Благо это не заняло много времени: в нем ровно три строчки. Но наконец-то ты написал слово «Здравствуй». Спасибо тебе за это.
А о моем «деле» забудь. Ты пишешь: «Если это так важно…» Да, важно, но не делай мне одолжений. Подумаю, выберу кого-нибудь понадежней и напишу ему письмо. Время не ждет!
Оля
Никому не пиши. Все выполню.
Коля
Добрый день, Коля!
У нашего старого дуба, когда, помнишь, так жарко горел костер, никто не поручал нам посылать друг другу телеграммы. Так что ты, можно сказать, даже перестарался.
Но телеграмма твоя пришла вовремя – в тот самый день, когда я уже собиралась поручить свое важное дело кому-нибудь другому. Сидела на уроке и шептала себе под нос имена наших ребят…
И почти все мне кажутся отсюда, издалека, очень хорошими, благородными, а плохое куда-то улетучивается из памяти, будто его и не было.
Даже ты, Колька, представляешься мне отсюда просто ангелом. Особенно по сравнению с Вовкой Артамоновым, с которым я сижу за партой. Он раньше один восседал. Меня рядом с ним, на свободное место, и посадили. Он на первом же уроке записку начертал: «Откажись лучше со мной сидеть. Впереди тоже свободное место есть. Давай-ка туда уматывай!»
Я могла бы пересесть, но из принципа осталась. Теперь он на каждом уроке пишет: «Давай, давай отсюда!» Многие его боятся. «Не связывайся!» – говорят. А я с ним и не связываюсь, это он сам… «Я, – говорит, – с первого класса всегда один за партой сижу. У меня парта люкс! Ее так все называют. Так что мотай отсюда!»
Подумай, Колька: почему он должен один сидеть, если все сидят по двое? Это же несправедливо. Пусть хоть мину под меня подкладывает – не уступлю!
Я только что из школы пришла, а там с Артамоновым поссорилась и никак успокоиться не могу. Некоторые перед ним заискивают. Отцы у них рыбаки, капитаны… И сами с рождения у моря живут. Смешно: Артамонова испугались!
Но я не об этом хотела тебе писать. Я должна была рассказать о своем важном деле. И очень срочно, потому что мама, которая пока еще находится там, у нас, или, вернее, у вас (никак не могу привыкнуть!), через десять дней уедет. И тогда будет поздно…
В следующем письме объясню. А сейчас очень устала. До свидания!
Оля
Здравствуй, Коля!
Сейчас тебе подробно все растолкую.
Мама моя задержалась потому, что еще не довела у себя в больнице до полного выздоровления, до выписки то есть, пятерых своих давних больных… Вскоре они выписываются – и тогда мама приедет сюда.
Она-то уедет из вашего города, а две наши замечательные комнаты на первом этаже в доме строителей, где мы жили с папой и бабушкой, останутся. Ты знаешь, как трудно у нас там с квартирами, – эти комнаты сразу займут. И очень важно, Коля (запомни это!), кто туда въедет! Ты должен сделать так, чтобы въехала наша школьная гардеробщица Анна Ильинична – ну, та, которая зимой предупреждает: «Уши спрячь. Воротник подними!»
Я давно уже заметила, что она как придет с работы, так со своими дочками-двойняшками, девчонками лет по пяти, до темноты во дворе гуляет. Я как-то даже спросила ее об этом. «Разве, – говорю, – они в детском саду не нагулялись?» Она мне стала объяснять, что свежий воздух девочкам очень полезен. А я по голосу ее почувствовала, что воздух тут ни при чем. Стала я тогда соседок потихоньку расспрашивать, и они мне рассказали, тоже потихонечку, чтобы Анна Ильинична не слышала, что ее семья на десяти метрах умещается – в маленькой комнатушке, при кухне. А ведь их пятеро, представляешь себе! Как же это несправедливо.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.