Страница 4 из 6
Не успеваю проехать и ста метров, как звонит мобильник, на дисплее высвечивается имя начальника, и я понимаю, что должна ответить.
– Что случилось? Куда ты пропала? Какой отпуск? Ты в своём уме, Марина?! – осыпает меня вопросами Семён, когда я принимаю вызов.
– Извините, но у меня нет другого выбора. Я сейчас не могу сосредоточиться на работе. У меня проблемы личного характера, поэтому мне просто необходимо побыть одной хотя бы неделю.
– Хорошо. Только с одним условием – ты завтра же придёшь на приём к Максиму Александровичу, чтобы он подтвердил то, что ты действительно в порядке и можешь продолжать работать на своей должности без риска навредить кому-то.
– Хорошо. – отвечаю коротко и грубо, потому что слова начальника добивают меня окончательно.
Я искренне верила, что он относится ко мне нормально и понимает всю суть моей непростой проблемы, но оказывается Семён Игнатьевич боится меня и считает чокнутой.
Почему всех, кто хоть немного отличается всегда считают какими-то не такими и с отклонениями?
Какое кому дело до моей личной жизни?
Конечно я понимаю, что с таким диагнозом в прошлом начальник пошёл на риск, когда взял меня на работу, но я не однократно доказала ему, что достойна этого места и тысячу раз оправдала все его надежды.
Телефон пиликает, оповещая о пришедшем сообщении. Номер незнакомый, но по содержанию я понимаю, что это Максим.
«Завтра в 11:00. Не опаздывайте, Марина Сергеевна, помимо Вас у меня куча других более вежливых пациентов.».
Ой, ой. Какие мы нежные. Нечего приставать ко мне со своими дебильными вопросами и не нужной помощью.
Когда захожу домой, мой телефон снова подаёт признаки жизни, и приходит ещё одно смс, только уже с другого номера.
«Не дуйся, Пухлая. Я хочу тебя.».
Отбрасываю телефон в сторону, словно это что-то невероятно ужасное и опасное. Какой же всё-таки урод!
Дрожащими руками копаюсь в аптечке в поисках таблеток, потому что понимаю, самой мне не под силу успокоиться. Семён прав, мне нужна помощь специалиста, но только потому, что в больницу притащился скотина Малышев.
Если этот урод ещё и посмеет рассказать кому-то о том, что было, я точно его убью. Теперь у меня хватит на это сил и физических, и моральных.
***
Впервые идя по коридору клиники, испуганно озираюсь по сторонам. Мало ли что придёт в голову этому человеку.
Чувствую себя не ловко и достаточно непривычно без больничного халата, но всё же заставляю себя постучать в дверь кабинета Максима.
Я знаю, что он уже ждёт меня, но всё равно не вхожу без разрешения, потому что прекрасно понимаю, как бесят иногда люди, которые врываются без стука, думая что их проблема самая важная и, что врач конечно же сидит в кабинете без дела, распивает чай и получает зарплату совершенно просто так!
– Проходите, Марина. Присаживайтесь. – деловым врачебным тоном говорит Максим, когда я закрываю за собой дверь. – Ещё парочка минут и мы начнём.
– Спасибо. – отвечаю тихо, любуясь красивым мужчиной напротив.
Белый халат ему кстати очень идёт. Когда-то я слышала от тётки фразу, что форма может украсить любого мужчину, но сейчас я понимаю, что это не совсем так. Максим выглядит прекрасно хоть в медицинском халате, хоть в любой другой одежде, и я на сто процентов уверена, что и абсолютно голым он прекрасен.
Почему я вообще об этом думаю? Наверное это из-за таблеток, которые я приняла и сегодня тоже, не в силах унять мандраж и страх самостоятельно. А возможно это потому, что вижу перед собой не мужчину, бегающего за каждой проходящей юбкой, а специалиста, который на самом деле может мне помочь.
– Итак, я слушаю. – откладывая карточку и бланки в сторону говорит Максим и, крестив пальцы на столе перед собой, внимательно на меня смотрит. Я знаю этот взгляд, самой много раз приходилось так смотреть на коллег, которые обращались ко мне за помощью, но стеснялись лезть на кресло и делиться своими проблемами.
Я знаю что такое врачебная этика и уверена, что ни одно моё слово сказанное в этом кабинете не выйдет за его пределы, но всё равно тушуюсь, не желая пересказывать тот кошмар, который отпечатался в памяти.
– Эээ… Семён Игнатьевич требует принести заключение психотерапевта о том, что я в состоянии продолжать работать в клинике. – говорю и замечаю как удивлённо округляются глаза у моего доктора.
– Хорошо. – отвечает достаточно лаконично и продолжает смотреть не отрываясь, от чего я начинаю нервно ерзать на стуле.
Да уж… Давно я не была по ту сторону баррикад…
– И?
– Что и?
Нет, он точно решил поиздеваться надо мной.
– Вы дадите мне эту чёртову справку, чтобы я спокойно продолжила работу? – не сдерживаюсь и перехожу на недопустимо грубый тон.
– Марина Сергеевна, Вы сами врач и знаете, что просто так никакие заключения и справки я не имею права давать. Мне дорога моя репутация и карьера в дальнейшем. – усмехается Максим, словно я не в курсе всего этого.
– Я прекрасно понимаю и полностью поддерживаю подобное отношение к работе. Просто я не сумасшедшая и мне очень сильно дорого это место, я не могу и не хочу его потерять.
– Отлично. Тогда я слушаю.
– Со мной всё нормально. То, что я не хочу подпускать к себе близко кого-то или не хожу на все устраиваемые праздники и попойки коллектива абсолютно не значит, что мне требуется помощь психотерапевта.
Мой голос слегка подрагивает, когда я говорю, потому что снова начинаю безумно нервничать. Я слишком долго нахожусь наедине с мужчиной, который ко всему прочему ещё и глаз с меня не сводит. Чернота его взгляда завораживает, а его тихий спокойный голос растекается по ушам приятным блаженством.
– Не пытайтесь меня обмануть. У вас состояние на грани нервного срыва и я точно знаю, что корень проблемы кроется далеко в прошлом. Марин, я не смогу помочь, если ты мне не позволишь.
Последние слова мужчина говорит с такой теплотой и заботой, что я еле сдерживаю слёзы. Я так устала держать всё в себе, так устала убеждать себя в том, что моя жизнь нормальная и другой мне на надо. Так устала бояться, что следующего предательства просто не вынесу и сойду с ума.
– В школе… – начинаю и замолкаю, не понимая все же стоит рассказывать Максиму всю правду или приукрасить, чтобы не шокировать своего коллегу, мне ведь с ним ещё работать. – Когда мне было 16 лет со мной случилось несчастье. Меня предали и унизили так, что мне не хотелось жить, но я справилась. Переехала в другой город, прошла лечение и стала полноценной, ни от кого не зависящей личностью. И всё в моей жизни на самом деле нормально, хоть для многих затворничество молодой женщины кажется чем-то невероятным и непонятным.
– Почему ты снова начала принимать таблетки ? – вдруг задаёт вопрос Максим, и я от неожиданности краснею, потому что мне реально стыдно за то, что я поддалась своей слабости. Максим прекрасно понимает, как тяжело слезть с подобных препаратов, особенно во второй раз.
– Я… это случайность. Я клянусь больше никогда не притрагиваться к ним! – меня начинает трясти от понимания того, что мужчина может всё рассказать начальнику и тогда тому точно придётся меня уволить.
– Марина, я не скажу Игнатьевичу об этом, только если ты и впрямь сдержишь свое слово.
– Конечно! – выкрикиваю слишком громко и эмоционально, от чего Максим Александрович поднимает руки и начинает жестом успокаивать меня.
– Успокойся. Это побочный эффект. Пару дней такое нервное состояние продержится, но после станет легче.
– Я знаю!
– Иди домой и отлежись. Посмотри фильм, поешь мороженного, но только не пей алкоголь, а то сорвёшься.
Говорит со мной, как с ребёнком! Будто я не знаю всего этого. Мало того, через всё это я уже проходила и не хочу этого делать снова.
– Ты выдашь мне заключение? – решаю тоже перейти на «ты», потому что надоело уже выкать. К тому же он сам так решил и захотел.
– Как только пойму, что могу это сделать. Увидимся через пару дней и продолжим.