Времена не выбирают

– Там еще не была? – Удивился Сергей. – А что, ты где-то за границей была?

– Да, конечно. В Германии.

– Серьезно? Что ты там делала?

– Жила. С родителями.

– Интересно! А как вы туда попали?

– У меня папа был военный. Полковник. Каждые несколько лет его переводили на новое место. Ну и мы с ним все время переезжали. И на Курилах пожили, и в Казахстане, под Семипалатинском. А потом его направили в Германию. Он служил в группе советских войск.

– А где же ты училась?

– Там была школа для детей военных.

– Ты, наверное, и по-немецки болтаешь?

– Oh, ja, fräulein spricht Deutsch. Ein bisschen. – Все с той же лукавой улыбкой сказала Надя.

– Sorry, but I do not understand German. It is better to talk in English. – Решил не отставать от нее Сергей.

Они посмотрели друг на друга и дружно рассмеялись.

– Что-то мне везет на детей полковников. – Сказал Сергей.

– В каком смысле? – Не поняла Надя.

– В том, что отец Митрохина, тоже полковник.

– Серьезно? – Удивилась Надя. – Это же надо!

– Может, они знакомы с твоим отцом? – Предположил Сергей.

– Вряд ли. – Улыбка исчезла с ее лица. – Мой отец умер год назад.

– Извини. Я и понятия не имел.

– Да ничего, все в порядке. Откуда тебе было знать.

– А что у него было?

– Лейкемия. Рак крови.

– А что, и такое бывает?

– Бывает. Это, когда организм не вырабатывает красные кровяные тельца.

– Да. Мы же в школе учили. Красные и белые кровяные тельца.

– Ну вот. А без красных человек жить не может.

– Жаль, что с ним такое случилось.

– Конечно. Мама ухаживала за ним до последнего дня. Благодаря ее заботам он прожил несколько лишних месяцев. А теперь мы остались с ней вдвоем.

Некоторое время они шли молча.

– А куда ты летом будешь поступать? – Решил сменить тему Сергей.

– Хочу в медицинский. У меня мама тоже медик. Она медсестра.

– Будешь продолжать семейную традицию?

– Можно и так сказать. – Согласилась Надя. – Просто мне нравиться медицина. А ты уже выбрал, куда будешь поступать?

– Окончательно еще нет. Скорее всего в наш университет, на исторический.

– Значит ты у нас гуманитарий?

– Вроде того, – улыбнулся он.

Сергей не стал рассказывать Наде, что он мечтал изучать международное право и хотел стать дипломатом. Его в этой профессии прельщали не поездки за границу, а такие вещи, как ведение переговоров или решение каких-либо политических вопросов дипломатическими путями. Его и в классе называли дипломатом за умение улаживать всякие конфликты между ребятами. Но о поступлении в МГИМО нечего было и думать. Туда «простым смертным» дорога была закрыта. А ему, с его еврейским происхождением, тем более. Поэтому он хотел попытать счастья и попробовать поступить в юридический. Все родственники в один голос пытались объяснить ему, что с фамилией Гурович и пятой графой в паспорте он только потеряет время. Сергей и сам понимал насколько малы у него шансы. Но какая-то надежда в душе все же теплилась. В крайнем случае, он надеялся поступить в университет на исторический факультет. Учителя считали его лучшим учеником школы по предмету «история». И это вселяло в него некоторую надежду.

Почти через час ночной прогулки они остановились возле большого многоэтажного здания «сталинской» постройки, отделенного от улицы узкой полосой газона. Вход в подъезд тусклым светом освещал фонарь, сиротливо висевший над дверью.

– Вот я и дома. – Сказала Надя.

– Быстро дошли. Я как-то даже и не заметил.

– Да, я тоже. А мы шли почти час. – Она посмотрела на часы. – Даже больше часа.

– Неужели? А я думал минут пятнадцать. – Удивился Сергей.

– Просто мы проговорили всю дорогу – вот и не заметили, сколько времени прошло.

– Тогда спокойной ночи. Было приятно с тобой поболтать.

– Сережа! У меня к тебе есть просьба. – Голос её стал серьезным. – Не подумай ничего лишнего. Только то, о чем я попрошу. Хорошо?

– Да ради бога!

– Мама сегодня ночью дежурит в больнице, а мне страшновато одной заходить ночью в пустую квартиру. Постой у входной двери, пока я посмотрю, что никто не забрался.

– Нет проблем. Давай постою.

Они поднялись на второй этаж. Надя открыла ключом дверь, включила свет в прихожей и пошла вглубь квартиры. Сергей прислонился к косяку входной двери и стал ждать. Вдруг, за дверью квартиры напротив, ему послышался шорох. Он оглянулся и заметил лучик света в глазке входной двери. По-видимому, кто-то наблюдал за ним.

Наконец вернулась Надя.

– Все в порядке. Спасибо тебе, что покараулил.

– Да пустяки. А кто живет в квартире напротив?

– Есть тут одна неприятная старушенция. За всеми следит, а потом распускает сплетни по всему дому.

– А я-то думаю, кому это надо ночью в глазок подсматривать?

– Вот видишь! Поэтому я тебя в дом и не приглашаю. Завтра придешь на тренировку?

– Да куда я денусь! Только это будет уже сегодня.

– Да, конечно! Еще раз спасибо тебе. Пока!

Дверь закрылась. Сергей вышел на улицу, вдохнул весенний воздух и зашагал по направлению к своему дому. В ночной тишине стены гулко отбрасывали эхо его шагов. Дул свежий ветер. На темном небе все так же мерцали звезды. Вдоль спящих пустынных улиц, в лёгком поклоне, выгибали шеи желтоглазые фонарные столбы.

Все было так же, как и час назад. Но что-то все же изменилось. Ему стало неуютно, тоскливо и одиноко. Он вспомнил, как еще совсем недавно они с Надей шли по ночному городу, весело и непринужденно болтая. Сергей поймал себя на мысли, что ему хочется, чтобы и сейчас она шла рядом, и он мог слышать ее голос и задорный смех.

А ведь не произошло ничего особенного, что должно было его взволновать. Всего лишь какая-то встреча, прогулка по ночному городу, разговоры, не значащие ничего, – тем не менее он чувствовал какую-то перемену в своем настроении. Он пытался найти выражение для этой перемены, но это была такая малость, что ее не удавалось объяснить словами. Все это показалось Сергею странным, потому что ничего подобного с ним раньше не случалось. Он решил, что нужно просто хорошо выспаться и дальше все станет на свои места. Жизнь опять вернется в привычное русло. Но спать этой ночью ему так и не пришлось.

VII

Когда он подошел к своему дому, небо уже начало сереть. Под натиском рассвета звезды стали бледнеть и таять. Из темной шляпы ночь доставала новый день. Сергей пожалел, что не взял с собой ключ от квартиры и теперь придется будить родителей. Тихонько постучав, он, неожиданно слишком быстро, услышал шаги за дверью и удивился, что в это время в доме не спят. Дверь ему открыла мать. Как только он взглянул на ее лицо, сразу понял – случилась какая-то неприятность. Сергей мгновенно забыл, что хотел сразу показать свою медаль и рассказать, как прошли соревнования. Вместо этого он спросил:

– Что случилось?

– У нас обыск!

– Обыск?! – Поразился Сергей.

Он вошел и увидел в квартире троих незнакомых мужчин. Один их них, довольно пожилой, с седыми волосами, сидел за столом и держал себя самоуверенно. По-видимому, он и руководил обыском. Двое других были моложе и стояли в разных концах комнаты. Высокий и худой, с прилизанными волосами, вынимал книги из книжного шкафа, перелистывал и бросал их на пол. Другой, в сером костюме, приземистый и лысый, брал с трюмо фарфоровые статуэтки, переворачивал их и внимательно разглядывал внутренние пустоты. Сергей не сразу понял, что они не просто рассматривали вещи, а что-то в них искали.

– Это Ваш сын? – Спросил Седой, обращаясь к матери.

– Да, я Вам говорила, что он на соревнованиях.

– Мы из комитета государственной безопасности. – Седой повернулся к Сергею. – Постановление на обыск я уже предъявлял. А теперь, молодой человек, можно взглянуть на Ваши документы?

Сергей вынул паспорт и протянул Седому. Он был шокирован и никак не мог осознать, что все это происходит в действительности. Обыск. Ночью. Да еще КГБ. Все это напомнило тридцать седьмой год, о котором много говорили во времена правления Хрущева. Он пытался понять, в чем же их обвиняют. Но так ничего крамольного вспомнить не смог. Все же он решился спросить об этом у чекистов.