Страница 4 из 19
1. 2. Первые контакты коренных американцев с остальным человечеством
Мы никогда не узнаем имени – да и было ли у него имя? – доисторического первопроходца, чьи босые ступни много тысяч лет назад оставили на американской земле первые человеческие следы, но исландские саги сберегли для нас имена двух мореходов, во второй раз открывших для человечества новый – океанский – путь в Новый Свет.
Первым европейцем, увидевшим берега Нового Света, считается Гуннбьорн, сын Ульфа Крака («Вороны»). Где-то на рубеже X столетия[12] шторм загнал его судно, огибающее Исландию, «далеко на запад в море»[13]. Когда небо прояснилось, Гуннбьорн заметил вдалеке берега неизвестной земли.
Как ни странно, неизвестной она остается и поныне. Координаты архипелага, который Гуннбьорн, не мудрствуя лукаво, назвал в свою честь Гуннбьорновы шхеры[14], так и не установлены учеными. Искатели загадочных островов – а в их числе был и сам Фритьоф Нансен – выдвигали множество версий, иногда довольно фантастичных. Так, основываясь на ремарках карт немецкого географа Йоханнеса Рейша, некоторые исследователи утверждают, что сегодня локализация некогда открытой Гуннбьорном земли и вовсе невозможна, потому как в XV веке земля эта была… уничтожена извержением вулкана!
Историчность Гуннбьорновых шхер, впрочем, не подвергается особому сомнению. Их местонахождение было хорошо известно норманнам, использовавшим эти островки если не как перевалочную базу для своих первых экспедиций в Гренландию – вряд ли голые скалы посреди океана годились на что-то, кроме кратковременного отдыха, – то как надежный ориентир по пути туда. Кроме того, даже если скептики, отказывающие Гуннбьорну в чести быть первооткрывателем крупнейшего из земных островов, правы, нельзя отрицать заслугу сына Улафа Крака хотя бы в том, что именно его рассказы об увиденной с гребня волны неизвестной земле побудили Эйрика Рыжего отправиться на поиски Гренландии.
Символично, что – в отличие от Гуннбьорна, чье плавание вокруг Исландии носило скорее благородный исследовательский характер, – основателем первой в Новом Свете европейской колонии двигали гораздо более приземленные и гораздо более мрачные мотивы.
Эйрик Торвальдсон, прозванный за цвет бороды Рыжим, искал в неизведанных западных землях спасения от мести за совершенные им убийства. Род, к которому он принадлежал, славился жестокостью и крутым нравом – ровно по той же причине отец Эйрика Рыжего Торвальд в свое время бежал из Норвегии в открытую его двоюродным прадедом Исландию… Буянам не удалось ужиться с соседями и на новом месте – в начале 80-х годов X века тинг[15] на мысе Тора объявил Эйрика Рыжего и его домочадцев вне закона и приговорил к трехлетнему изгнанию с Ледяного острова…
После всенародного осуждения Эйрик не мог оставаться в Исландии, но и о возвращении в Европу тоже не могло быть и речи. Загнанный могущественными кровниками на самый край Ойкумены, Эйрик, однако, не растерял свойственной его роду дерзости и во всеуслышание объявил, что собирается шагнуть за этот край и намерен достичь виденной Гуннбьорном таинственной земли. В утешение немногочисленным сторонникам Эйрик пообещал вернуться за ними после того, как найдет эту неведомую страну и обустроится там. Сказанное не было пустым бахвальством – отправляясь в поход, Эйрик погрузил на корабли не только членов семьи и слуг, но даже скот, явно готовясь обосноваться на новом месте всерьез и надолго.
Поход начался не слишком удачно. Хотя скромная флотилия Эйрика Рыжего и сумела пересечь зимнее море – неизвестно, что сыграло большую роль в этом успехе: удача или безысходность, – ледник и откалывающиеся от него айсберги не позволили Эйрику высадиться на восточном побережье неизвестного острова. Не теряя земли из виду, Эйрик двинул суда на юг, где нашел временное пристанище на месте современного городка Какорток. В этом лагере викинги провели свою первую в Гренландии зимовку.
Важно отметить, что Эйрик, возможно, был первым из уроженцев Старого Света, кто ступил на эту мерзлую землю, но совершенно точно не первым из людей вообще. Археологические находки неопровержимо свидетельствуют, что за тысячелетия до неистовых норманнов Гренландию уже регулярно посещали палеоэскимосы.
Сам Эйрик вполне допускал, что Гренландия обитаема, и потратил на поиск гипотетических туземных хозяев занятых им земель следующие два года. В своих странствиях он забирался далеко на север, вплоть до Кекертарсуака (в переводе означает «Большой остров»; современное название этого острова – Диско), но так и не обнаружил признаков присутствия человека.
На исходе 984 года Эйрик, чья ссылка уже подходила к концу, объявился в Исландии и принялся вербовать желающих переселиться на остров, открытый им и многообещающе названный… Зеленым[16]! Согласно популярному объяснению, такое странное для скованной льдом земли Эйрик дал намеренно, «ибо считал, что люди охотнее поедут в страну с хорошим названием».
Его активность не осталась незамеченной кровниками, и весной, как только распогодилось, Эйрику со товарищи вновь пришлось взяться за оружие. Хотя в этот раз воинская удача была не на стороне Торвальдсона, он сумел не только уцелеть в схватке, но и наконец-то заключить мир со старыми врагами. А главное – поражение будущего вождя ничуть не отвратило от его идей потенциальных колонистов. Летом следующего года из исландского Боргар-фьорда на запад отплыли три десятка груженных припасами судов.
До места добралась лишь половина поселенцев: 14 сильно потрепанных штормом кораблей и 350 человек, построивших на юго-западном берегу Гренландии первую в Новом Свете колонию под нехитрым названием Эйстербрюгд, или Восточное поселение. Приютившую их землю сложно назвать гостеприимным местом, однако привычные к суровым условиям колонисты нашли на берегах Гренландии главное, что было необходимо им для выживания: пресную воду и достаточное количество травяных пастбищ для выпаса привезенного с собой скота.
Другим явным преимуществом нового места перед покинутой ими Исландией стали богатые охотничьи угодья на севере Зеленого острова. Многоопытные норманны быстро освоили добычу морской птицы, тюленя, моржа и охотились даже на белых медведей. На море они успешно промышляли атлантического лосося и китов. «Живут и китов себе варят!» – сообщает «Сага об Эйрике Рыжем». Уже в первое лето новоиспеченным гренландцам удалось наладить торговлю со Скандинавией.
Особенности гренландского рельефа и климата вынуждали колонистов селиться подальше друг от друга, иногда усадьбы ставились на удалении в несколько дней пути одна от другой. В скором времени викинги отодвинули границу обжитых земель еще дальше на запад, заложив Вестербюгд, или Западное поселение.
Основатель первой гренландской колонии Эйрик Рыжий в дальнейшем продвижении на запад уже не участвовал, предпочтя новым рискованным авантюрам полную достатка жизнь богатого землевладельца. Впрочем, древние саги сообщают еще об одном случае, когда неугомонный нрав едва не подтолкнул старика присоединиться к очередной судьбоносной экспедиции… Увы, неудачное падение с лошади по дороге на пирс помешало Эйрику подняться на борт и впоследствии добавить к списку своих легендарных географических открытий целый новый континент. Америку открыл его сын, Лейф Эрикссон, не случайно прозванный Удачливым.
Однако, если верить «Саге о гренландцах», честь быть первым из европейцев, бросившим взгляд на побережье Северной Америки, принадлежит не ему, а другому норманну. Как некогда открытию Эйрика Рыжего предшествовало плавание Гуннбьорна, так и Лейфа Удачливого опередил некто Бьярни Херюльфсон.
В неизведанные западные воды Бьярни последовал за отцом, что годом ранее вместе с Эйриком Рыжим переселился в Гренландию. «Неразумным назовут весь наш поход, ибо никто из нас не бывал там прежде», – предупредил Бьярни соратников и решительно отправился на поиски Зеленого острова.
12
Все же древние саги – не самый хронологически безупречный исторический источник, и потому, в зависимости от предпочитаемой трактовки, разброс между вероятными датами судьбоносного плавания очень велик: от 876 до 932 г. н. э.
13
Исландские саги. Ирландский эпос / пер. М. И. Стеблин-Каменского. – М., 1973.
14
Шхера (от др. – сканд. sker, т. е. «скала в море») – скопление в областях прежнего оледенения мелких скалистых островов с сильно изрезанной береговой линией.
15
Тинг (от сканд. ting или исл. þing) – народное собрание с целью отправления правосудия, принятия законов или выборов. От этого термина происходят названия датского фолькетинга, исландского альтинга (старейшего в мире парламента) и норвежского стортинга.
16
Гренландия (от дат. Grønland, т. е. «Зеленый остров»). Аборигены же называли его Kalaalit Nunaat, или просто «земля людей».