Страница 1 из 11

Его прощальный поклон. Архив Шерлока Холмса

Конан Дойль Артур

Артур Конан Дойл

Его прощальный поклон

Архив Шерлока Холмса

Сборник

Arthur Conan Doyle

His Last Bow

The Case-Book of Sherlock Holmes

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Его прощальный поклон

Случай в поместье Вистерия-Лодж[1]

Удивительное происшествие с мистером Джоном Скоттом Экклзом

В моих записях упоминается, что случилось это в пасмурный ветреный день в самом конце марта 1892 года. Когда мы сидели за завтраком, Холмс получил телеграмму и сразу написал ответ. Он ничего не сказал, однако, судя по всему, сообщение не выходило у него из головы: Холмс стоял у камина с задумчивым лицом и, покуривая трубку, то и дело поглядывал на телеграмму. Внезапно он повернулся ко мне, и в глазах его блеснула лукавая искра.

– Полагаю, вас можно считать мастером эпистолярного жанра, Уотсон, – сказал он. – Как бы вы истолковали слово «фантастический»?

– Ну… странный, необычный, – предположил я.

Холмс покачал головой, не удовлетворенный моим определением.

– Я вижу здесь нечто большее, – заметил он. – В моем сознании это слово связано с происшествиями трагическими и ужасными. Если припомните кое-какие мои дела, рассказами о которых вы щекотали нервы многострадальным читателям, то, несомненно, согласитесь, что зачастую фантастические события предшествуют преступлению. Взять хотя бы «Союз рыжих». Фантастическое начало отчаянной попытки ограбления. Пять апельсиновых зернышек предвещали убийство. Так что слово «фантастический» рождает у меня недобрые предчувствия.

– Это слово есть в телеграмме? – спросил я.

Холмс зачитал ее вслух:

– «Со мной произошел невероятный, поистине фантастический случай. Могу ли я прийти к вам на консультацию? Скотт Экклз, почтамт, вокзал Черинг-кросс».

– Мужчина или женщина? – спросил я.

– Разумеется, мужчина. Женщина никогда не пришлет телеграмму с оплаченным ответом. Она скорее придет сама.

– Вы примете его?

– Мой дорогой Уотсон, вам известно, как я скучаю с тех пор, как мы завершили дело полковника Каррузерса. Мой мозг, как и мотор, не может работать вхолостую – не имея объекта приложения сил, он разлетится в куски. Жизнь обыденна, газеты невыносимо скучны, в криминальном мире не осталось дерзких романтических личностей, готовых бросить вызов моему интеллекту. И вы еще спрашиваете, возьмусь ли я за расследование нового дела, каким бы тривиальным оно ни оказалось на поверку? Но погодите: если не ошибаюсь, пришел наш клиент.

На лестнице послышались размеренные шаги, и через секунду в комнату вошел высокий, полный, внушительного вида мужчина с седыми бакенбардами. Историю его жизни можно было угадать по важным манерам и твердым чертам лица. От самых гетр до очков в золотой оправе все говорило о том, что перед нами убежденный консерватор, примерный прихожанин, добропорядочный гражданин и ортодокс, ревнитель традиционного порядка вещей. Однако событие, произошедшее с ним, поколебало его природную невозмутимость. А то, что он пережил потрясение, выдавали растрепанные волосы, жаркий сердитый румянец на щеках и суетливые жесты. Он сразу приступил к существу дела:

– Со мной произошло очень странное и неприятное происшествие, мистер Холмс. Впервые в жизни я оказался в столь возмутительной ситуации. Это так неправильно, невыносимо. Я вынужден искать этому какое-то вразумительное объяснение. – Мужчина тяжело пыхтел, не в силах совладать с обуревавшими его чувствами.

– Прошу вас, сядьте, мистер Скотт Экклз, – сказал Холмс успокаивающим голосом. – Позвольте для начала поинтересоваться, почему вы решили обратиться именно ко мне?

– Видите ли, сэр, мне показалось, это не то дело, с которым стоит идти в полицию, и вместе с тем, выслушав меня, вы поймете, что я не мог оставить все как есть. Признаться, я не испытываю ни малейшей симпатии к частным детективам, однако, услышав ваше имя…

– Понятно. Позвольте задать вам второй вопрос: почему вы не пришли ко мне сразу?

– Что вы имеете в виду?

Холмс взглянул на часы.

– Сейчас четверть третьего. Вы отправили телеграмму около часа дня. Однако беспорядок в вашем туалете свидетельствует о том, что неприятности начались с самого утра. Это видно с первого взгляда.

Наш клиент пригладил взъерошенные волосы и провел рукой по небритому подбородку.

– Вы правы, мистер Холмс. Я был так счастлив поскорее убраться из этого дома, что забыл привести себя в порядок. Прежде чем явиться к вам, я бегал по окрестностям, пытаясь хоть что-нибудь узнать. Я обратился в агентство по аренде жилья, но там мне сказали, что мистер Гарсия полностью уплатил аренду за проживание в Вистерия-Лодж и у них нет никаких причин беспокоиться.

– Погодите, погодите, сэр, – смеясь, остановил его Холмс. – Вы совсем как мой друг Уотсон: у него есть дурная привычка начинать рассказ с конца. Пожалуйста, соберитесь с мыслями и изложите все по порядку. Прежде всего я хочу знать, какие именно события заставили вас забыться настолько, что вы побежали за советом и помощью непричесанным и неумытым, с развязанными шнурками и в криво застегнутом жилете.

Посетитель сокрушенно осмотрел себя, огорченный столь явным нарушением приличий.

– Я сознаю, что произвожу ужасное впечатление, мистер Холмс, но, поверьте, такое случилось со мной впервые в жизни. Когда я поведаю вам эту леденящую кровь историю, уверен, вы согласитесь: в подобных обстоятельствах мой вид вполне извинителен.

Но рассказ мистера Скотта Экклза был прерван, не успев начаться. За дверью послышалась глухая борьба, после чего миссис Хадсон открыла дверь и впустила двух крепких мужчин, состоящих на государственной службе. Один из них был хорошо известен нам как инспектор Грегсон из Скотленд-Ярда. Этот энергичный офицер с галантными манерами неплохо справлялся с возложенными на него обязанностями – разумеется, в пределах своих ограниченных возможностей. Он поздоровался с Холмсом за руку и представил второго джентльмена как инспектора Бэйнса из полицейского участка в Суррее.

– Мы вместе шли по следу, мистер Холмс, и он привел нас сюда. – Инспектор Грегсон вперил жаждущий крови взгляд в нашего посетителя. – Вы – мистер Джон Скотт Экклз из Попхэм-хауса, что в Ли?

– Да, это я.

– Мы гонялись за вами все утро.

– И без сомнения, вычислили его по телеграмме, – заметил Холмс.

– Совершенно верно, мистер Холмс. Мы взяли след в почтовом отделении на вокзале Черинг-кросс, и он привел нас прямиком к вам.

– Но зачем вы преследовали меня? Что вам от меня нужно?

– Мы хотим получить от вас заявление в связи со смертью мистера Алоизиуса Гарсия, случившейся прошлой ночью в Вистерия-Лодж близ Эшера.

Наш клиент подскочил на стуле, после чего замер с застывшим взглядом. В лице его не осталось ни кровинки.

– Он умер? Вы сказали: умер?

– Да, сэр, именно так я и сказал.

– Но как? Он стал жертвой несчастного случая?

– Он стал жертвой убийства.

– Боже милостивый! Но это же ужасно! Надеюсь, вы не думаете… уж не подозреваете ли вы меня?

– В кармане убитого мы обнаружили ваше письмо и узнали из него, что вы собирались провести ночь в его доме.

– Да, я действительно там ночевал.

– Ах вот как! В самом деле?

На столе появился блокнот.

– Подождите немного, Грегсон, – остановил полицейского Шерлок Холмс. – Как я понял, вам нужно от него официальное заявление?

– Да, и мой долг предупредить мистера Скотта Экклза, что все сказанное им может быть использовано против него.