Страница 13 из 101
Это было бы смешно, когда бы не было так грустно и опасно. Судя по всему, прыгнула, и прыгнула неудачно. Влетела в березовую рогатину, да так и застряла в ней сноубордом. Выбраться никак, учитывая общую крутизну склона, вот и висит вниз головой. И, судя по положению ног, не исключена травма. Вот же черт!
— Артем!..
— Тихо! — первым делом нужно освободить ноги. Трещит верхним стрепом, одна нога — есть, теперь надо поддерживать ее, чтобы не упала.
— Темочка… — ее пальцы судорожно хватают его за то, что попадется — край его куртки, объемный карман на штанах. Всхлипывает. — Темочка, ты пришел за мной…
— Ника, тихо! Пожалуйста, не мешай мне! — одной рукой второй стреп, другой придерживает ее.
Наконец-то.
Сползает по склону, принимает ее на себя, стараясь, чтобы ноги не были задеты. Неизвестно, что там?..
— Темочка, Темочка, Темка… — руки на шею, лицом в куртку. Ревет. Нет, не ревет. Это уже истерика.
— Тихо, тихо… что с ногой, Ника?
— Темочкаааааа…Я так боялаааась… что меня никто не найдееет… и я туууут…
— Ника! Я же здесь! Успокойся! Ну?! — пытается заглянуть ей в лицо. — Что с ногами? Больно?
— Я боялась, — судорожные всхлипы, — что никто за мной не придет…А я не могла… не дотягивалась… и думала… что я тут умрууууу…
— Вероника!!! — истерику надо прекращать, время дорого в горах. — Я здесь! Я приехал за тобой. И нам теперь надо как-то выбираться. А для этого скажи мне, девочка: что с ногами?! Болит? Где болит?
— Ты пришел за мной… Темка… Темочка… — и снова ревет ему в куртку. Так продолжаться не может.
— Ника! — отодвинулся от нее, пальцами приподнял за подбородок. Зареванная, ресницы в сосульках, потеки туши. И глаза — совершенно безумный взгляд.
С размаху, не сильно, но хлестко и весомо. У нее дернулась голова. Из глаз снова градом — слезы.
— Успокойся, — тихо, не отрывая взгляда. — Пожалуйста, Ника. Ус-по-кой-ся. Я здесь. Все будет в порядке. Нам надо выбираться. Ты же хочешь выбраться?
Медленно кивает. Губы дрожат. Вздохнул, притянул к себе. Дал возможность еще поплакать. Уже тихо, успокаиваясь. Но все равно — недолго. Время в горах — золотое.
— Ника, хорошая моя, посмотри на меня?
Смотрит послушно.
— А теперь скажи мне — где больно?
Она вздыхает тихонько.
— Левая. Колено. И… голеностоп, кажется. Но в ботинке трудно понять. Хотя вроде бы…
— Понятно, — кивает Артем, — висела вниз головой. Кровь отлила, занемело. Сейчас видно будет. Я пощупаю, посмотрю, ладно?
Плохо. И колено — плохо. И голеностоп — еще хуже. Все болезненно при нажатии.
Ослабил, как мог, шнуровку на мягком сноубордическом ботинке. Даже если нога опухнет, снять все равно можно будет. Теперь иммобилизация. Укоротил свои телескопические палки, достал из рюкзака эластичный бинт. Хорошо, что Ника почти успокоилась и не мешала ему.
— Шину наложу, хорошо? На всякий случай надо ногу зафиксировать.
— Хорошо, — всхлипнула она.
Ну вот, шина наложена. Теперь можно подумать об эвакуации.
Попытка вызвать Макса по рации провалилась. Низина, рация не пробивает. Надо подняться наверх.
Десять минут уговаривал Нику отпустить его. Клялся, что вернется, обещал, как мог, пригрозил еще одной пощечиной. Ушел, оставив ее снова в слезах. Зато с парой таблеток обезболивающего, термосом с остатками чая и половиной плитки темного «RitterSport». Полчаса — путь наверх через пургу, по пояс в снегу. Устал адски, хорошо, рация сработала уже на половине пути до вершины.
Макс был готов, «на парах». Объяснил ему месторасположение на словах, контрольно продиктовал координаты по GPS. Теперь назад, к Нике.
Почти успокоилась. Сидит, тихо поскуливая, баюкая травмированную ногу.
— Сильно болит? — присел рядом.
— Сильно, — тихо ответила она, приваливаясь головой к его плечу.
— Таблетки выпила?
— Да.
— Потерпи. Я с Максом связался. Скоро ратрак придет. Все будет в порядке.
— Тем, поцелуй меня…
Очень ко времени… Но промолчал. И поцеловал. Так и сидели еще минут сорок. Пару раз поцеловались, остальное время Артем развлекал ее байками из своей богатой на приключения жизни. Старался выбирать самые забавные эпизоды, чтобы она не думала о том, что вокруг — глухая ночь, буран, горы и на многие километры ни одной живой души. Лишь бы Макс поскорее приехал…