Огонь души (ЛП)

Это был первый налет Эйнара. Астрид помнила, что мальчик подавал большие надежды. Он был большим и сильным, как его отец, и к тому же серьезным. Он был в разведке с другим молодым налетчиком, когда их захватили.

Эйнар был шестым из умерших детей Леифа — седьмым, если первая жена Леифа и ее нерожденный ребенок тоже считались. Он был последним из детей Леифа, и только много позже Ольга подарила ему Магни.

У Леифа дома были Ольга и Магни. У Вали была Бренна и четверо детей. Яан, который не вернется уже никуда, оставил дома беременную жену и маленькую дочь. Его жена теперь стала дважды вдовой.

Они оставили все это и пришли за ней. И они были готовы вернуться с пустыми руками, если это означало, что она будет с ними. Только из-за нее.

Но Леофрик убедил их, что переговоры в замке пойдут им на пользу. А Астрид убедила их доверять ему.

Теперь восемь налетчиков, Астрид, Леофрик и король сидели вокруг тяжелого стола в зале. Стол был уставлен едой и напитками, и Леиф резко вздрогнул, увидев в центре накрытый поднос. Но на этом подносе не было головы его сына, только жареное мясо.

Как бы ни была велика комната, и как бы ни была тяжела мебель, все пространство, казалось, сжалось, когда Леиф и Вали вошли внутрь. Король, который никогда не видел налетчиков, кроме Астрид, на краткий миг, казалось, был ошеломлен. Но сразу же взял власть в свои руки, сев во главе стола. Леиф, ярл самого большого из присутствующих владений, сел на другом конце, Вали — справа от него, а Гуннар — слева.

Астрид исполняла роль переводчицы, что, казалось, было ей не по силам. Ее понимание языка Леофрика было достаточным для их общения, но для перевода требовалось умение, которого у нее на самом деле не было. Однако она делала все, что могла, и считала, что достаточно хорошо передала слова короля своему народу.

Но Леиф хмуро посмотрел на Астрид.

— Я не понимаю. Неужели ваш принц не понимает, что мы ушли бы сегодня?

Она сказала Леофрику, что останется с ним. Он видел собранный лагерь.

— Он понимает. Но, кажется, это не имеет значения.

Вали со стуком поставил чашку и наклонился вперед.

— Значит, это ловушка. Они хотят заманить нас и убить, пока мы стоим к ним спиной. Вот как они сражаются. Не лицом к лицу, а исподтишка.

Его губы резко вздернулись, и он зарычал на короля.

— Они видят ловушку, — перевела она Леофрику и королю. — Они думают, что ты снова нападаешь, теперь, когда наши люди не могут сражаться.

Король кивнул и перевел взгляд на Вали.

— Мы понимаем, почему вы не доверяете нам. Мы были врагами и нанесли друг другу серьезные потери. Наш старший сын сейчас лежит в часовне, ожидая всенощного бдения. Наша маленькая дочь была убита одним из ваших людей в прошлом году. И все же мы предлагаем вам это, потому что у вас есть кое-что, что мы глубоко ценим. Кое-кто. Вы пришли к нашим берегам в прошлом году с намерением отвоевать землю у нашего королевства. Вместо этого мы отняли у вас Астрид с Севера.

Его взгляд переместился и задержался на Астрид.

— Мы хотели бы, чтобы она осталась с нами, как одна из нас. Мы полюбили ее, и она, как нам кажется, любит нас. Но вы — ее народ, и ей больно снова быть оторванной от вас. Мы в долгу перед ней и просим у нее прощения. Вы хотите покоя, а мы желаем мира в нашем королевстве и во всей Англии. Поэтому мы предлагаем вам сделку. Пять тысяч плодородных акров вдоль северо-западного побережья Меркурии. Вы станете частью королевства, и мы будем рады новому герцогу при нашем дворе. В свою очередь, вы поможете нам и нашим союзникам в борьбе с другими вторжениями людей Севера. Здесь нет никакого подвоха. Только единство.

У Астрид кружилась голова, пока она пыталась перевести все это. Она надеялась, что, по крайней мере, сохранила суть — что поняла суть. Ее смутило, когда король сказал: «мы», а не «я». Он уже не в первый раз повторял предложение, и она надеялась, что правильно его поняла.

В самый первый раз они прибыли в Меркурию с намерением захватить землю, король предлагал им то, что и привело их к его берегам. У Астрид возникло ощущение, что круг замкнулся.

Толлак заговорил первым, когда она закончила.

— Значит, мы будем подчиняться этому христианскому королю? Уш! Мы — свободные люди! Нам не нужен его дар — мы возьмем то, что хотим! — он стукнул кулаком по столу.

— Поселение, которое мы захватили силой, будет уязвимо для нападения со стороны любых соседних королей, — задумчиво произнес Леиф. — Это было бы защитой для наших поселенцев-фермеров и их семей. Вали?

Вали повернулся к Астрид.

— Что ты думаешь об этом короле? У меня нет причин доверять ему. А у тебя?

Она с минуту изучала короля, потом перевела взгляд на мужа. Он кивнул. Она полностью доверяла Леофрику. Ее боль из-за его обмана была такой глубокой именно потому, что она полностью ему доверяла. Но это был не его обман. Он не насиловал ее. Он не мучил ее. Он спас ее. Он любил ее. Он дал ей то, в чем она нуждалась.

— Они хотели бы доверять вам. Они спрашивают, доверяю ли я. Я доверяю тебе. Если ты скажешь, что королю можно доверять, я буду доверять.

Леофрик слегка улыбнулся ей и повернулся к отцу.

Король потянулся через стол и взял ее за руку.

— Я даю эту клятву перед Богом, Астрид с Севера. Я хочу, чтобы это было моим искуплением перед тобой. Если ты можешь простить меня, пусть твои люди поселятся здесь и сделают нас всех сильными.

Астрид отдернула руку и посмотрела на короля, затем снова повернулась к Леофрику. В его глазах она видела будущее. Здесь, в этом замке, в его любви. В предложении короля она увидела шанс для своего разделенного «я» стать целым. Она знала, что Леиф и Вали никогда не останутся здесь, но если два мира ее жизни будут объединены, то она не потеряет ни одной части себя.

Она доверяла своему мужу, а он — своему отцу. Астрид поняла, что тоже доверяет королю. Она простила его. Еще до этого предложения она его простила.

Она повернулась к Леифу и Вали.

— Он — правда. Мы можем ему доверять. Клянусь своей жизнью.

24

В ту ночь предводители северян вернулись в свой лагерь, чтобы обсудить с остальными предложение короля. Астрид осталась с Леофриком. Когда она попрощалась с друзьями, и они удалились в свои покои, король уже ждал их в общих комнатах.

Он протянул руки к Астрид, и после минутного колебания она позволила ему обнять себя.

— Спасибо, дочь, — сказал отец Леофрика, отпуская ее. — Ты наполняешь меня надеждой. Помнишь, я говорил тебе, что Дреда давала мне свет в темное время?

— Ja. Я помню.

— Теперь ты — мой свет. Мы проводили Эдрика в последний путь сегодня. Я потерял двоих детей всего лишь за год. И все же я храню надежду и радость в своей печали. Теперь я вижу будущее. Ты даешь мне этот свет.

Ее глаза встретились с глазами Леофрика, и он увидел в них неуверенность и беспокойство. Он улыбнулся. Астрид не привыкла к таким проявлениям эмоций. От короля и Леофрик не ожидала такого. Только Дреда знала мягкость их степенного отца.

Подняв руку для поцелуя, король пожелал им спокойной ночи и удалился в свои покои.

Леофрик обнял жену.

— Сегодня ты была великолепна.

— Как? Я только плохо говорила на двух языках.

— Нет, ты делала гораздо больше, чем просто говорила. Ты свела вместе два мира. Потому что ни один из этих миров не мог потерять тебя.

— Если другие согласятся.

— А они согласятся?

Она поиграла с верхними застежками его черного камзола. Ее пальцы, скользнувшие по его шее, послали по теплую дрожь.

— Леиф умеет хорошо говорить. Вали тоже. Они уговорят Гуннара и Толлака. Так что, я думаю, ja. Так и будет, — ее глаза встретились с его. — Я остаюсь, если им нужна земля и если нет. Я остаюсь с тобой.

Он застонал и схватил ее руки, прижимая их к своей груди.

— Ах, Астрид. Сколько я молил Бога о том, чтобы услышать это. Узнать, что ты любишь меня и хочешь жить со мной. Я так надеялся, что ты простишь нас.