Афанасьева, стой!

– Афанасьева, чего ты ждёшь? Колись давай. Кто довел тебя до такого состояния?

Я молчала. Мне совершенно не хотелось делиться унизительными подробностями своей личной жизни.

Семёнов задумался. Ненадолго. Когда я подняла на него глаза, то увидела, как переменилось его лицо, нехорошо сощурились глаза и заходили желваки.

– Это Павел, да? У вас что-то было?

Я снова опустила голову. Щёки полыхали так, что на них можно было картошку жарить.

– Я этого козла урою! Я этому пид…су яйца откручу!

– Алексей, – поморщился Захар Матвеевич, – ты слишком эмоционально реагируешь. В конце концов, Арина жива и прекрасно себя чувствует. Так ведь, Арина?

Я кивнула. Но Семёнова это нисколько не утешило. Он вскочил со стула и принялся расхаживать по комнате, сжимая кулаки и потрясая меня своими познаниями в области обсценной лексики. Когда поток спонтанной речевой реакции иссяк, Захар Матвеевич указал моему коллеге на стул. Семенов послушно опустился на него. После чего уставился на меня бешеными глазами. Если он сейчас скажет какую-нибудь гадость, например, спросит, понравилось ли мне, прокляну. Честное слово.

– Арина, я его убью, – удивил меня Семёнов. Говорил он спокойно. Даже слишком спокойно для человека, который секунду назад существенно пополнил мой словарный запас.

– Алексей, а не кажется ли тебе, что ты слишком много на себя берёшь? – подозрительно мягко поинтересовался Захар Матвеевич. – Может, мне стоит напомнить, кто здесь старший по званию и кто отвечает за проведение операции? Не нужно? Ну и чудненько. Никого ты не убьёшь. По крайней мере, без моего на то позволения. И, будь любезен, не позорь звание офицера подобного рода выходками. Держи себя в руках. Не в районном ОВД служишь всё-таки.

Семёнов промолчал. Но по выражению его лица было понятно: он всё осознал и непременно исправится. Когда-нибудь. Потом.

– Как я понимаю, с подозреваемым мы определились, – подытожил Захар Матвеевич.

Мы с Семёновым синхронно кивнули.

– Что ж, прекрасно. Осталось обсудить детали операции по его задержанию. Желательно сделать все незаметно, не привлекая ненужного внимания коллег к вашим персонам.

После того как план был тщательно проработан, Захар Матвеевич решил уделить внимание мне.

– Ариночка, вот ещё что. Вам нужно будет пройти несколько бюрократических процедур. Ничего сложного. Сканирование ауры, регистрация и ежеквартальный учет.

– Это ещё зачем? – слегка прифигела я.

– Как я уже говорил, мы ведём учет лиц, несколько отличающихся от обычных граждан, следим за соблюдением ими установленных правил поведения.

– А зачем вам регистрировать меня? Я же не из тех граждан, которые несколько отличаются от остальных.

– Это не совсем так, Ариночка. Видите ли, вы у нас ведьма.

– Кто? – я поперхнулась чаем, да так, что он вышел носом.

– Ведьма, – повторил мужчина, участливо наблюдая за тем, как я откашливаюсь, отплевываюсь и утираюсь. – А посему вам надлежит пройти все стандартные процедуры и соблюдать все установленные правила. Зайдите к нам в понедельник после работы. Это не займёт много времени.

– Ведьма, – задумчиво протянула я.

Что-то не припомню полётов на метле при свете полной луны, танцев на Лысой горе, сделок с дьяволом. Не слишком ли скучно я живу для ведьмы?

– Да-да, ведьма, – развеял мои сомнения Захар Матвеевич. – И, судя по ауре, потомственная.

– Странно. У меня обычная семья, никто из родственников особыми способностями не наделен.

– А хорошо ли вы знаете всех своих родственников?

Задумалась, затем помотала головой. Действительно, я близко общаюсь только с теми, с кем поддерживают связь родители.

– А предков своих до какого колена знаете?

– Бабушек и дедушек. Всё, пожалуй.

– То-то же! – поднял указательный палец вверх Захар Матвеевич. – И как, не зная истории своего рода, вы можете делать вывод о том, что никто в этом самом роду не обладал сверхъестественными способностями? Магический дар не передается от одного члена семьи другому посредством ритуалов, как модно сейчас думать. Он изначально заложен в человеке. В его геноме. Разного рода ритуалы по передаче дара лишь способствуют его пробуждению, раскрытию. Но и без этого человек, имеющий дар, способен обнаружить его в себе и развить. Вот, например, в нашем случае. Не привези вас Алексей сюда, вы бы так и находились в неведении относительно своих особенностей. Жили бы обычной жизнью до конца дней. А может быть, случись какая-нибудь сверхстрессовая ситуация, которая потребовала бы полной мобилизации всех сил и резервов организма, этот дар проявил бы себя и, скажем, спас вам жизнь.

– Так у меня уже была такая ситуация! И я едва не погибла. Вы же сами сказали, что если бы Семёнов не притащил меня к вам, я бы уже созерцала свет в конце тоннеля.

– Удача. Тоже немаловажный фактор. Вполне возможно, вам везёт несколько больше, чем обычным людям.

Я фыркнула. Ну да, везёт, как же! За два года каторжной работы в конторе ни повышения в должности, ни увеличения зарплаты. Несколько лет мотаюсь по съёмным углам, экономлю каждую копейку в попытке накопить на первоначальный взнос, чтобы взять ипотеку. Едва ли половину нужной суммы собрала. Фортуна меня любит, без сомнений.

– Зря вы так. Может быть, проявлением удачи является именно тот факт, что вы остались живы. И потом, вы ещё очень молоды, чтобы оценивать свою жизнь на предмет событий и явлений, которые подвели к самому благоприятному для вас разрешению той или иной ситуации. В общем, в одном я уверен абсолютно точно. Вы ведьма, Арина. Примите этот факт и используйте его в своих интересах, но с учетом тех ограничений, что установлены для нашей братии. Без них никак, знаете ли. Одними только нормами морали человека от неблаговидных поступков не удержишь.

– Нашей братии? Так вы тоже ведьма? То есть колдун или ведьмак?

– Я ведун, Арина. Маг, чародей, колдун, ведьмак – это всё слишком сказочно звучит. Нас принято называть ведунами. Я тоже состою на учёте в своей организации. Так же, как и остальные ведуны и ведьмы, должен следовать правилам. Так же, как и остальные, понесу ответственность в случае их нарушения.

– А Семёнов? Он тоже ведун?

– Алексей? Нет, он просто очень талантливый молодой человек. И я буду вам признателен, если вы согласитесь ему помочь. Всем нам помочь. У нас, знаете ли, не хватает кадров вашего профиля. Поэтому любая помощь будет бесценна.

– Почему не хватает кадров? Мне кажется, это довольно интересно. Уж точно интереснее, чем корпеть над бумагами и выслушивать потоки негатива от начальства и клиентов.

– Текучка у нас, Арина. Молодые ведуны и ведьмы быстро понимают: занявшись частной практикой, можно заработать в разы больше, чем готово платить Управление. Хотя зарплаты у нас весьма достойные.

– А вы, значит, идейный.

Захар Матвеевич рассмеялся.

– Нет, что вы. При чем тут идейность? Просто я прожил долгую жизнь и многое повидал. Был период, когда я зарабатывал именно своими способностями, но это в прошлом. Устал я от людей, Арина. От их мелочности, жадности и глупости. От нежелания осознавать последствия своих поступков и отвечать за них. Все грезят о красивой жизни. И совершенно не хотят прикладывать усилий для того, чтобы их мечты реализовались. Люди приходят к ведуну не затем, чтобы исправить себя и таким образом изменить свою судьбу. Нет, они приходят за результатом. Как в магазин за новым пальто. Но жизнь – не магазин, а судьба – не драповая тряпка. Только большинство этого не понимает. Здесь же я свободен от необходимости общаться с клиентами. И потом, расследовать преступления, разгадывать головоломки весьма увлекательно, не находите? Однако в силу возраста я не могу выполнять оперативную работу. Занимаюсь исключительно аналитикой. Поэтому буду признателен, если вы согласитесь на какое-то время стать моими глазами и руками.

Я снова сидела в машине Семёнова. Он решил познакомить меня с участком, который курировал. На моих коленях лежала кипа распечаток, содержащих информацию, которую следовало изучить и соблюдать. Я начала с первой подшивки.