Комсомолец поневоле

По утру к нам ввалилась в номер Наталья. Лицо её надо было видеть и она спросила у нас:

— Что это вчера было. Я ничего не помню. И кто меня укладывал в кровать?

Я ей ответил:

— Просто кто — то не умеет пить. И ты наклюкалась вина и отрубилась. Хорошо что не на улице, а в кровать ты сама свалилась. Мне просто пришлось на тебе одежду поправить.

— Ты называешь снятие одежды поправлением?

— Ну да типа этого.

— А что было потом?

— А дальше ты меня изнасиловала.

И потом была немая сцена причём от обеих девушек с дальнейшим вопросом от Натальи:

— Это как?

— Тебе что в подробностях рассказать?

— Нет ничего не надо. Я лучше пойду себя в порядок приведу.

И ушла, а потом, Аня стала спрашивать:

— Она что действительно тебя насиловала?

— Да нет конечно. Это я так сказал для красного словца, пусть попереживает. И всё больше никаких вопросов. Пошли завтракать. Без Натальи. Она сейчас пол дня будет приходить в себя, а мне надо зайти в магазин купить фотопленки.

Мы позавтракали, Аня ушла в номер, а я вышел в фойе гостиницы и узнал где ближайшее фотоателье и пошёл туда. Оказалось не далеко, в двух кварталах. Где я проявил пленки попросил мастера на, английском языке сделать самому пару снимков. Мастер мой язык понял, я ему заплатил и сам сделал пару снимков с пьяной Натальей во всей красе, а потом вернулся в номер. Фотки пока припрятал. В номере Ани не было. Она была у Натальи. О чём они говорили не понятно, но по виду обе были злые. Наверное Наталья рассказала Ане в каком виде та проснулась. Обе смотрели на меня и мне пришлось толкнуть речь:

— Дамы. Ничего особенного не случилось. Кроме того, что кто — то решил что совращение несовершеннолетних за рубежом это в порядке вещей.

— А чем докажешь? — Крикнула мне Наталья.

— А я пока ничего доказывать не буду. Просто скажу что ты голой смотришься намного лучше.

И на эти слова Наталья кинулась на меня с кулаками, что Ане пришлось её сдерживать.

— Всё успокоились и забыли. Продолжаем отдыхать как ни в чём не бывало, а тебе Наталья вот немного местных денег для твоих личных нужд, ты вчера на улице заработала.

И сам после этих слов быстро выскочил за двери, т. к. в меня уже что — то полетело.

Я пошёл в номер, а через минут 15 пришла, Аня и спросила:

— Так что произошло в её номере вчера? Она что действительно к тебе приставала?

— Да нет конечно. Куда ей приставать, её нельзя было отличить от бревна, такая же без чувств лежала.

— Ну, а зачем раздел её?

—, а затем, чтобы держать её на крючке и чтобы она не мешала нам отдыхать. Я ещё вчера пару фоток сделал, но ей об этом нельзя сейчас говорить, а то она с горя может наделать глупостей.

— Ну ты и проныра, — только и сказала, Аня.

— Я в первую очередь думал о нас с тобой. Или ты ей сочувствуешь? Или завидуешь, что голая была передо мной? Если есть желание можешь повторить её подвиг, только не пей много.

— Что ты имеешь в виду — чтобы я разделась?

— Ну да. Если тебе от этого легче будет.

— Ну ты и хам, а раздеться я всегда успею. Ты этого хочешь?

— Я давно всего хочу и много, но сама знаешь что нас держит.

— Ну если пошёл такой разговор, то ты сам знаешь как я к тебе отношусь. И я тебя не отдам никому. И раздеться перед тобой буду считать за счастье.

И после этих слов она подошла ко мне и сильно обняла прижавшись ко мне. И мы так стояли минут пять. У меня в груди заскребли кошки и я сказал, ане:

— Давай, если ты не против, не будем торопить события. Мне пока достаточно тебя обнимать и целовать. Не смотря на то что нам уже 16 лет. Да и родители сразу поймут. Особенно твоя мама. Она по внешним признакам сразу определит всё. Ты же не хочешь дома скандала и чтобы меня твои родители погнали метлой.

— Нет конечно. Я подожду. Тут осталось всего то ничего.

— Вот и хорошо.

И я её поцеловал, как ещё никогда не целовал. От чего, Аня заплакала, но это были слёзы счастья.

Когда уже все успокоились. Наступил вечер. Мы все втроем спустились в фойе и вышли в вечерний Париж. Где мы побродили втроём. Причём обе дамы с обоих сторон взяли меня под руки и мы так бродили. На следующий день мы решили проехаться по окрестностям Парижа, а через день и в последующие дни решили посетить разные местности Франции где есть замки. Ведь для этого мы и приехали.

Все оставшуюся неделю мы ездили по городам, посещали музеи и замки. Наташа уже не спрашивала от куда у меня деньги потому что сказал, что они у меня есть и что я никого не ограбил. Думаю, что фотки с её голым видом применять не придётся, а фотки классные получились. Наверное ту фотку где она одна я ей потом подарю. В общем отдых удался. Мы ещё подарков родителям купили. Настал день отъезда. Выезжали так же поездом из Парижа.

На обратном пути уже заселились втроём в одно четырёх местное купе, выкупив все четыре места. В пути, когда, Аня вышла в туалет, я выбрал момент и сказал Наташе:

— тебе придётся писать отчёт о нашей поездке. Так вот мой совет— о деньгах моих, о себе голой ничего не пиши, если не хочешь испортить себе карьеру, а это тебе на память.

И отдал ей её фото где она на кровати во всей красе. Она посмотрела на неё, потом спрятала в карман и потом взяла меня за руки и крепко поцеловала, и сказала:

— Для меня это хороший урок. Спасибо.

— На здоровье. И лицо сделай нормальное, а не кислое, а то сейчас, Аня зайдёт.

И через пару минут зашла, Аня.

В Киеве мы сделали пересадку на поезд до своего города. Дома нас никто не встречал, Аня нас сдала начальнику милиции, то есть подполковнику Котову и тут же уехала, а мы все поехали домой. Меня завезли домой, а, Аня с отцом уехали к себе домой. Вот так закончилось наше заграничное путешествие. С Аней мы договорились встретиться через день. Скоро в школу, в наш выпускной 10—й класс.

Глава 20. Выпускной вечер

Школьный год начался обыденно. Музыку я оставил без поворотно. Хотя, авторские вознаграждения, так сказать гонорары по тихонько капают. Спортом я продолжаю заниматься, поддерживая себя в тонусе. Иногда развлекаю себя поездками на соревнования. В школе были зачёты по стрельбе из АКМ, которые проводились военруком на стрельбище одной из войсковых частей. Здесь я показал мастер — класс. Опыт не пропьёшь, как говорят бывалые люди. Мной сразу заинтересовались в военкомате, предлагали поступать в военное училище, но я их отшил и предложил кандидатуру соседа Владимира, у которого по стрельбе тоже разряд есть, а в один из дней я с Аней всё — таки сходили сначала в военную прокуратуру, а затем в военный гарнизонный суд. Потому что направление на учёбу надо будет брать от кого то из них. Можно сразу из обоих мест. Учебное заведение всё равно одно. Только факультеты разные. Короче мы оставил свои данные и там и там. Мне сказали что сообщат. Хотя моя личность им известна. Орденоносец всё — таки, но я предупредил, что направление надо на двоих или иначе я пойду искать другое учебное заведение. И действительно, где — то в середине декабря меня и Аню вызвали сначала в военную прокуратуру, а затем в гарнизонный военный суд, где мы написали заявления, и нам выдали направления на медкомиссию, которую мы в течение недели прошли. И потом стали формировать личные дела будущих, абитуриентов. Осталось только, аттестат об образовании получить, но нас предупредили что конкурс очень большой. Поэтому я занялся подготовкой Ани. Сначала она получила разряд по стрельбе, потом я стал её натаскивать по тому же самбо. Ведь физическую подготовку тоже будем сдавать. Начали бегать на длинные дистанции формируя выносливость и дыхание, но больше 5 км не бегали, да и не нужно было. По школьным предметам у Ани было почти так же хорошо как у меня. Если поднапрячься то обоим можно получить, аттестаты с отличием и золотые медали. Потому что — тогда мы идём вне конкурса с дополнительным бонусом. Конкурс будет только среди медалистов. Да я не думаю что их будет много. С Аней решили идти вместе на один факультет военных прокуроров. Ну, а там как получится. В общем 10 класс был напряжённым.