Клан зверя

Мэган вяло жевала жёсткое мясо, приготовленное Войтом, и тоскливо поглядывала в сторону наступавших дебрей, откуда изредка доносились нечеловеческие вопли и завывания, эти звуки не принадлежали ни животному, но и не лугару. Мэг чувствовала, что Войт что-то скрывает от неё, что-то недоговаривает. Он ни на минуту не оставлял её одну, постоянно таскал за собой, на охоту, за водой, даже по нужде, им приходилось находиться поблизости друг от друга, и постоянно в воздухе висела недосказанность и напряженность.

- Давай вернёмся, - твердо проговорила Мэг, глядя на пляшущий огонь.

- Нет! – Войт был неумолим.

Только через трое суток на топи явился гонец из селения. Юноша был мрачен. Он смерил Мэг тяжелым взглядом и обратился к Войту:

- Шер направила меня к вам. Войт, твой отец умер от ран. Стая выбрала вожаком твоего брата Джара, но и он бросил нас, ушёл к князю, чтобы тот взял его обратно в свой элитный отряд. Джар сказал, что в первую очередь он воин, и если духи луны будут благосклонны к нему, после сражений он снова вернётся в селение. Враги убили многих мужчин из нашей стаи, многих достойных, кто мог бы занять место Аттила. Пока всем правит Шер, мы подождём, чем закончится эта война. В провинции неспокойно, то здесь, то там, стали замечать чужаков, они ускользают как тени и появляются снова. Два дня назад в селение явился чародей, выпытывал о девушке, но твоя мать отказалась говорить с ним, в тот день мы как раз погребали нашего вожака. Шер просила передать вам, чтобы вы пока оставались здесь, так будет лучше для всех.

Не желая больше задерживаться в этих местах, юный гонец отправился в обратный путь, бросив последний взгляд на окаменевшее лицо Войта и на Мэг, спрятавшую лицо в своих ладонях.

Вытерев слёзы, Мэг взглянула на Войта, который продолжал сидеть всё с тем же выражением в песочных глазах.

- Мне очень жаль, Войт. Твой отец был замечательным лугару. Мне больно, что всё так вышло. Я … скажи что-нибудь, не молчи! Ты ведь скорбишь, я вижу это по твоим глазам.

- Хорошо, что лугару не умеют плакать, как ты. В нашем жестоком мире все бы уже утонули от слёз. Да, мой отец был для меня великим лугару, он погиб как настоящий вожак, я горжусь его смертью, он отправился туда, где мы все мечтаем оказаться – на обратную сторону луны, там, где в покое парят души лугару. Скорбно то, что погибла часть стаи, теперь мы будем слабее других, а значит уязвимее, и Ральф далеко, он не может защитить нас, помощи ждать не от кого. Моя мать взвалила на себя тяжёлое бремя, и ещё Джар так «кстати» решил примкнуть к рядам воинов князя, - равномерным тоном произнес Войт.

- Его душа воина рвётся в бой, на помощь своим друзьям, - попробовала возразить Мэг, но Войт только рассмеялся.

- У воинов лугару нет друзей, Мэг! Просто его разум, как и его душа, навеки уже будут принадлежать князю. Он выкормыш казарм и сотенных командиров. Жаль, что я не могу вернуться в селение! – разочаровано протянул он.

- Можешь, я не просила тебя сидеть здесь со мной, - упавшим голосом, вмиг переменившегося настроения, проговорила Мэг.

Он задержал на ней внимательный взгляд тёплых желтых глаз и уже более мягко произнес:

- Мэг, ты же знаешь, я делаю это для тебя. Я ни за что тебя не брошу, я буду здесь столько сколько понадобится. И если понадобится – целую жизнь. Я с героизмом согласен выносить твоё ужасное скачущее настроение и все наши тягости. Не нужно впадать в отчаянье! Не нужно так же держать своим отчаяньем мертвых, так как твоя тяжесть держит их душу возле земли, твоя скорбь терзает её, мешая присоединиться к нашему творцу. Война когда-нибудь закончится и Ральф вспомнит о тебе, я уверен, что этот пёс выживет, чтобы прийти и забрать тебя. А пока мы будем жить здесь. – Войт замолчал, задумавшись, а Мэг шумно вздохнула, мысленно возвращаясь к Ральфу.

Каждый вечер, перед тем как уснуть, она закрывала глаза и вспоминала его лицо, когда Ральф улыбался, как менялись его лучистые зелёные глаза, затаившие в себе нежность, как он шептал ей на ухо её имя и мягко касался губами. Мэг сейчас очень не хватало его сильных рук, его внимательных глаз и даже его высокомерных замечаний. Вспоминая эти мгновенья, она мысленно просила его вернуться живым, просила те незримые глазу силы, которые здесь даже не имели для неё названия, прекратить эту безобразную войну. Она не переставала надеяться, что наступит ещё такая минута, когда Ральф снова сможет обнять её. Общество Войта немного успокаивало её, но не приносило умиротворения как раньше, её друг не мог разделить с ней её переживаний, она так и не сказала ему как на самом деле она относиться к князю. Её женская интуиция подсказывала ей, что это приведёт Войта в ярость, ему трудно будет понять её душевный порыв. Она и сама так и не поняла, почему её душа так привязалась к этому заносчивому и жестокому лугару.

А Войт думал о предстоящем полнолунии, его беспокоило его собственное превращение на глазах у Мэг, да и соседи оборотни совершенно не устраивали его. С одной стороны эти земли были зоной свободы от законов клана, а с другой стороны – они были ловушкой, как клетка для зверя. Он не стал делиться с Мэг своими мыслями, чтобы не омрачать её и так опечаленное состояние.

   Они грелись у костра, когда за их спинами хрустнула ветка.

Войт резко обернулся, вскакивая на ноги. А Мэг встрепенулась, когда увидела, кого именно занесло в эти непролазные чащи.