Страница 14 из 14
— Эй! Отоприте нас!
Она несколько раз повторила попытки, перейдя в ультразвуковой диапазон, но безрезультатно.
Тоцкий стойко переносил рулады Леры и, вообще, зря времени не терял — исследовал дверь и замок на крепость. А что толку исследовать? И так было видно, что вручную не сломать. Дверь из прочного тяжёлого дерева, да ещё и железом окована.
Однако факт нерушимости двери нисколько не уменьшил невозмутимости Тоцкого. Он посмотрел на Леру и констатировал:
— Придётся ломать магией, — и, не меняя невозмутимого выражения лица, начальственно добавил: — Ломать снова вам.
— Мне?
— У вас это хорошо получается. А я на нуле.
И почему каждый раз, когда что-то приключается, Тоцкий на нуле? Лера хотела возмутиться, но вспомнила, что ведь именно его стараниями стало светло. Видимо, на свет он и истратил весь магический резерв.
— Если не хотите ломать, есть ещё один менее варварский вариант, — предложил Тоцкий. — Просто ждать. Благо есть, как скоротать время, — он кивнул на книжные полки. — Рано или поздно сюда наведается хозяин. Видно, что он тут бывает частенько. А если не он, то Энтони найдёт нас по сигналу маячка.
Упс. Лера инстинктивно подняла повыше воротник кофточки, чтобы прикрыть шею, и выдала себя с головой. Слишком суетливым и нервным получилось движение.
— Потеряли?! — сдвинул брови Тоцкий, превращаясь в дьявола.
Ох, что сейчас будет… Бежать некуда, звать на помощь бесполезно. Он навис над ней огромной свирепой горой. Глаза мгновенно потемнели. Лера чувствовала себя виноватой. Совсем чуть-чуть, но чувствовала. Поэтому позволила немножко поубивать себя взглядом. Уж Тоцкий не отказал себе в таком удовольствии — жёг и жёг.
Ауч! Горячо!
— Выбираю вариант — не ждать, а сломать дверь, — попыталась Лера прервать пытку.
— Ломайте, — не стал отговаривать её Тоцкий. — И поскорее! Подумайте, сколько лишних переживаний мы принесём Энтони, если как можно скорее не выберемся отсюда. Он вскоре заметит, что нет ни нас, ни сигнала от маячка.
— Но можно же связаться с ним по мобильному кристаллу.
— Я уже проверил — магическая связь здесь не работает. Действуйте, — Тоцкий агрессивно кивнул в сторону двери, призывая крушить.
Вот так сразу? У Валерии пока не было достаточно опыта вызывать прилив магии по собственному желанию. Чтобы просто безэмоционально подумать: «Дверь, сломайся», и она бы сломалась. Нет. Нужны эмоции.
— Мне надо настроиться.
— Хорошо, — Тоцкий отступил, — настраивайтесь.
Он отошёл от двери и принялся исследовать комнату. Прошёлся между стеллажей с книгами, полистал парочку томов. Потом подошёл к столу. Взял в руки бутыль. Внимательно присматриваясь, взболтнул содержимое и снова вернул на место.
Почему Лера следит за его действиями? Так не настроишься. Она решила тоже походить по комнате. Может, найдёт, за что зацепится, от чего оттолкнуться, на чём поймать эмоциональную волну? Она подошла к столу и зачем-то тоже потрясла бутыль. Вообще-то, если не принимать во внимание эту бутыль с неизвестным содержимым, то стол выглядел как рабочее место писателя. Чернильница, перо, скомканные бумаги под столом. И несколько листов на столе, испещрённых записями. Лера прочла из середины пару предложений:
…она играла на виолончели в пустом зале. Красивая и печальная. Низкие тягучие звуки заполнили всё пространство. Я слушал, словно заворожённый. Я не знал, что это была не просто виолончель, а древний артефакт…
Действительно, похоже на роман. Кто же тут, в аномальной зоне, устроил себе подпольный писательский кабинет?
— Ну что, готовы? — Тоцкий из-за плеча Леры, видимо, тоже читал рукопись.
— Пока нет.
— Надеетесь в тексте найти эмоции?
— Не знаю.
— Вам опять нужен живой раздражитель?
— Наверно.
— Тогда давайте попробуем. В прошлый раз у нас получилось.
Лера уловила в голосе Тоцкого иронию. Развернулась к нему лицом — точно, улыбается.
— Я уже понял, что неуды вас не раздражают. Угрожать отработками бесполезно. Переписывание учебника в тетрадь вас не злит. Тогда что? Может, назовёте тему, которая гарантировано выведет вас из себя?
Что же может Леру гарантированно вывести из себя? В жизни столько всего раздражает, а когда специально нужно придумать что-то раздражительное, то не получается.
— Может, комар, жужжащий над ухом летней ночью? — пошёл в наступление Тоцкий. — Или рыбий жир, или дождь, зарядивший на три дня подряд? А может, будильник, не давший досмотреть сладкий сон, или железом по стеклу? Что?
Лера отступала, но, увы, это не означало, что она начала хоть чуточку раздражаться.
— Я не могу злиться, когда вы улыбаетесь, — пожаловалась она.
— Хотите, чтобы я стал серьёзным? — в голосе Тоцкого проскочили опасные нотки. — Я стану.
Лера поняла, что отступать некуда, она уже упёрлась спиной в стену. А Тоцкому было до лампочки, он продолжал приближаться.
— Видимо, придётся прибегнуть к проверенному способу, — две наглые руки упёрлись в стену рядом с Лерой.
Опять будет угрожать поцелуями? Она, конечно, поняла намёк, и в ней начала расти волна возмущения. Или это не возмущение? Почему так жарко? Почему этот дьявол всегда такой горячий? Он замер в сантиметре от неё — в опасной близости, когда вдохнёшь поглубже и коснёшься. Как будто ждал, достаточно ли будет только намёков и угроз, но сам не верил, что в этот раз обойдётся одними угрозами.
Она напомнила себе, что это всё во имя спасения Энтони от лишних переживаний. Благая цель. Ради этого можно и потерпеть Тоцкого и его мучительную близость. Да, это лучший способ вызвать эмоции. Они зашкаливали. Что чувствуешь, когда тебя нахально собирается поцеловать мужчина, который неимоверно бесит? Когда он ещё даже не коснулся, но в его дьявольских глазах легко читаются его дьявольские намерения.
Его горячая пятерня пришла в движение — скользнула по шее и легла на затылок. Стало очевидно, что поцелуй неизбежен, и тягучее напряжение пружиной сжалось в животе. Лера знала, что не будет возмущаться и отталкивать его. Сейчас, когда он был невыносимо близко, она с предельной ясностью ощущала, насколько он её заводит. Она хотела этого поцелуя. Хотелось испытать, что чувствуешь, когда тебя целует мужчина, к которому так дьявольски влечёт…
Глава 16. У нас была бессонная ночь
Он качнулся вперёд касаясь её всем телом. Как хорошо, что в этот раз его торс был прикрыт рубашкой. Как плохо, что Лера всё равно ощутила упругость напряжённых мышц, будто ткани и нет.
Он притянул её голову к себе, но словно дьявол-искуситель не спешил с поцелуями — решил помучить. Она ощутила его горячее дыхание над ухом. Ей казалось, что его губы почти касаются виска.
— Ломайте, — скомандовал он обманчиво мягко. Так хищник играет с жертвой, перед тем как сожрать.
— Пытаюсь…
— Плохо стараетесь, — нагло заявил он, убирая волосы с её плеча. Неспешно, прядь за прядью. Будто расчищает себе дорогу. Только для чего? Ей казалось, он нацелился на шею. Угу, как вампир — только будет не кусать, а целовать. Он хищно улыбнулся, словно прочёл её мысли, и вот-вот начнёт воплощать её фантазии в жизнь. Она представила его губы на изгибе шеи, и её бросило в жар.
Чёрт! Как бы этот жар и томление перенаправить в нужное русло — на дверь?
Тоцкий неожиданно усилил напор. Уже не просто касался — прижал своим мощным тренированным телом к стене. Валерия захлебнулась воздухом. Пульс ударил в виски.
— Ломайте, — потребовал он с какой-то жгучей хрипотцой в голосе.
И Лера уже не понимала, держит ли он ситуацию под контролем или сам находится во власти чувств. А вдруг ему туманит разум от влечения? Мысль была пугающе приятной. Ян Тоцкий, грозный ректор, невозмутимый тиран, дьявол с зашкаливающим мужским магнетизмом, запал на Леру?
— Ломайте, или от угроз я перейду к делу, — в его прерывистом шёпоте было что-то большее, чем угроза.
Конец ознакомительного фрагмента.