Зловредный старец

– Слыхал что-то такое краем уха. – ну ничего себе новости! – А зачем?

– Повод, основной, хочу сказать я, поскольку среди прочего намечается разрешение ряда малозначимых богословских вопросов, так вот – повод не сказать чтобы невиданный, но весьма редкий. – Тхритрава самым наглым образом отправил в рот еще кусок, и лишь тщательно его прожевав и проглотив соизволил продолжить. – Передел границ архиепархий.

– Ну надо же! С чего бы это? – я искренне удивился. – Считает, что у нас магупатов мало? Или что они слишком хорошо живут, и надобно их вакуфы[17] нарезать на менее крупные доли, дабы против примаса и вякнуть не смели?

– Не сомневаюсь, что подобные мысли у Йожадату имеются. – настоятель Обители Святого Солнца сделал глоток вина, скрывая усмешку за краем кубка. – Однако такое дробление не поддержат даже самые верные его сторонники в Конклаве и примас не может этого не понимать. Нет, все проще и банальнее. Небольшой передел, да, с некоторым уменьшением вакуф и выделением одной новой примас инициировать вынужден.

– И кто же это такой его вынуждает? – спросил я.

– Ты, государь. – невозмутимо ответил Тхритрава. – Ну, или если желаешь, объективные обстоятельства.

– Ну, я-то, разумеется, то еще объективное обстоятельство. – а вот ты обнаглел пуще дембеля. – Но хотелось бы услышать об этом более подробно.

– Все очень просто, повелитель. Ты начинаешь продвижение в Большую степь, переселяешь туда людей, язычников в свет истинной веры планируешь обращать. Разумеется, на новых землях Ашшории Церкви необходимо основать вакуфу и назначить в нее магупата, ну или хотя бы, на первое время, дастура – прецеденты бывали.

– Логично. – признал очевидное я. – Ибо просто прирезать новые владения к уже имеющейся архиепархии – это возвысить ее и при том умалить перед ней другие.

– Истинно так. – Тхритрава вновь ткнул вилкой в тарелку, но на сей раз жевать не стал, а просто начал во время речи столовым прибором, и нанизанным на него куском, жестикулировать. – Однако на первых порах новая вакуфа не сможет дать ее держателю дохода, достойного его ранга… я хотел сказать, достаточного для окормления переселенцев и проповедования закам слова Троих.

– Значит, следует кого-то на кусок архиепархии обобрать, и уже на основе отнятого организовывать вакуфу. – сдается мне, обираемый будет совсем такому повороту событий не рад.

– И переделить прочие, таким образом, чтобы между всеми архиепархиями имеющийся в настоящий момент баланс не был нарушен. Непростая, прямо надо сказать, задача. А с учетом того, что по моей информации, основу новой вакуфы должны составить Ооз и Лиделл… – Тхритрава пожал плечами и отправил наконец в рот нанизанную на вилку пищу.

– Хо-хо! – воскликнул я. – Представляю какая начнется грызня среди преподобных!

Еще-бы, эти княжества относятся к зонам влияния двух разных магупатов, так что подвижка границ ашшорских архиепархий грозит затянуться на гораздо более длительный срок, чем мне показалось вначале. Это какие же начнутся скандалы, интриги, расследования… Без сомнения, в борьбе за наиболее лакомые куски высшие церковные иерархи откопают и применят все свои заначки с компроматом друг на друга. Иные могут и сана лишиться, полагаю.

Главное – чтобы Йожадату под этим предлогом не схарчил своих противников, поскольку никаких сомнений в том, что на освободившиеся места он продвинет свои креатуры у меня лично не имеется. А к чему нам чрезмерно усиливший свои позиции фанатик-примас? Нет, нам такой хоккей не нужен.

– И кого же планируют сделать врагом всех высших иерархов, кто станет тем человеком, из-за которого всем придется поужаться? – спросил я. – Валараш?

– Вряд ли. – ответил Тхритрава. – Он только дастур, да даже и не в этом дело. Валараш действительно просветленный человек – хотел бы участвовать в… хм, управлении Церковью, не сбежал бы с должности наместника. Нет, государь, он и сам не согласится, хотя, для соблюдения всевозможных политесов предложение ему, разумеется, сделают.

– Тогда кто? Сомневаюсь, что хоть один из действующих членов Конклава возжелает бросить все и начать обустраивать новую вакуфу. Слишком хлопотно. – я хмыкнул, и добавил уже более благочестивым тоном: – Да и как могут пастыри оставить своих прихожан, которые, верю, прикипели к ним всем сердцем?

– Это было бы чрезвычайно нехорошо с их стороны. – со столь же полными религиозного экстаза интонациями ответил отец-настоятель.

– Ну так кто же?

– Трудно сказать. Полагаю, каждый будет стараться на это место продвинуть кого-то из своих сподвижников – самого из них просветленного, разумеется. – ответил Тхритрава.

Следующие несколько минут мы молча работали челюстями.

– А мне вот тут подумалось. – наконец решил высказать свою идею я, хотя до конца в правильности ее уверен и не был. – Есть ведь вполне очевидная кандидатура.

– Вот как? – отец-настоятель поглядел на меня с умеренным интересом. – И кто бы это мог быть, государь?

– Есть на примете один человек. – я взял в руки кубок с вином, повертел его в ладонях, сделал маленький глоточек и, приняв наконец окончательное решение, поставил сосуд на стол. – Как минимум один из носящих звание магупата людей заслужил его не долгими, гм, бдениями и, хм, совместными ритуалами с высшими иерархами Церкви, но потому, что его единодушно избрали своим главой святые люди, поставленные самим Солнцем хранить свидетельство пребывания Святого на сей грешной земле. Настоятель Обители Святого Солнца.

Ну вот и все. Предложение сделано, и отступать теперь некуда, даже если очень захочется, а уверенности в том, что я не совершаю сейчас грандиозную ошибку как не было, так и нет.

– Ну, государь, что ты. – Тхритрава усмехнулся. – Где же я возьму столько красноречия, чтобы убедить членов Конклава? Обитель наша способствует лишь одухотворенности – достаточной, дабы твое суждение внимательно выслушали, но не более того.

– Все-то ты в молитвах да заботах о братии и паломниках, отец мой. – сокрушенно вздохнул я. – Конечно, недосуг тебе было развивать свой ораторский талант. Однако же, есть против этой беды средство. В Аарте проживает один выдающийся ритор, который, я попрошу его об этом, даст тебе несколько уроков. Триур, владетельный князь Эшпани, слышал может про такого?

– Доводилось. – кивнул настоятель. – Говорят, и глухого убедить в состоянии.

– Истинно, так и есть. Однако… Если уроки его пойдут тебе впрок, на кого же ты оставишь нашу благословенную обитель?

Ну, отче, удиви меня. Сможешь?

– Осень наступит со дня на день, а Конклав еще не собрался. – задумчиво произнес Тхритрава. – И даже когда все высшие чины Церкви соберутся в столице, их диспуты займут, надо полагать, весьма долгое время, да и проверять многие из доводов преподобных вне сомненья придется. Нет, за одно собрание не решится вопрос – мы будем спорить, затем разъезжаться к местам своего служения и собираться вновь, с дополнительными аргументами… Не думаю, что новая архиепархия будет сформирована ранее чем через полгода. Нет, государь, определенно, это невозможно.

– Полагаешь, что сможешь за полгода подобрать кого-то достойного и убедить братию, что это именно и есть нужный человек, единственный достойный стать настоятелем? – странно, я-то был уверен что он назовет имя брата-кастеляна.

– Нет, отчего же? Личность моего гипотетического преемника видится вполне очевидной. – ответил отец Тхритрава. – Кто как не воспитанник нашего монастыря, успевший побывать уже настоятелем, а значит, и имеющий опыт в таком деле, несший диким кочевникам свет веры, защитник ее, будет воспринят в нашей Обители как лучший кандидат? Полагаю, что такого нет и быть не может. Рати Тумил, по возвращении из Большой Степи, должен будет занять это место. Устав наш дозволяет до полугода обходиться лишь местоблюстителем вместо настоятеля, и, думаю, на этот срок брат Асмара согласиться взвалить на себя эту ношу. А затем я буду смиренно просить его, моего старого друга, покинуть стены Обители Святого Солнца и вновь окунуться в те испытания, что мир посылает нам за пределами Долины Ста Благословений, ибо боги послали ему на диво трезвый взгляд, и никто лучше него не справиться с хозяйственными делами в вакуфе. Искренне надеюсь, что он мне не откажет.