Зловредный старец

Вообще-то я речь готовил. Честно. Но за время нахождения в Пантеоне опух настолько, что она у меня просто вылетела из головы.

– Дети мои, сегодня вы сочетались браком пред ликами богов… – ласково и торжественно начал я, и понял, что весь заготовленный спич из памяти удален напрочь, прям как после форматирования. – И это воистину радостный день, самый радостный в вашей жизни, пожалуй.

Импровизировать я умею, но без хотя бы тезисных заготовок не люблю, так что, как говаривал один политик из моего родного мира: «Буду краток». Сугубо чтоб не опозорится перед всем двором и иностранными дипломатами.

– Царевна Валисса нынче приобрела еще одного сына, князь Латмур – дочь, а я – внука. Живите счастливо, дети мои. – я улыбнулся, взял Нварда за руку. – А теперь пойдемте, отпразднуем все это.

Мой свежеиспеченный внучатый сват, а по совместительству гвардии-воевода, тоже, похоже, ошалевший от всех этих брачных плясок с бубнами, незамедлительно подхватил под руку Тинатин и мы с ним, едва не переходя на неподобающую нашему рангу поспешность, провели молодоженов к выходу – ибо манали оба терпеть второй такой же торжественный проход. Все-все-все, женились и добро пожаловать отседова.

Врата храма растворились и мы вывели новоявленных мужа и жену на внешний притвор, где нас встретили восторженные крики толпы и первые капли дождя.

Молодожены выступили на полшага вперед, сделали собравшимся ручкой, и тут сверх рухнуло что-то тускло блестящее, серебристое, и упало прямо у их ног.

– Пеламида. – флегматично отметил Энгель, глядя на бьющуюся у ног молодых полуметровую рыбину.

– И кефаль. – прокомментировал я, когда поблизости шмякнулась рыбешка изрядно помельче.

Меж тем еще несколько рыб и рыбчонок рухнули с небес прямо в толпу горожан, отчего там начала зарождаться нездоровая нервозность.

– Рыба – приди! – выкрикнул я, делая шаг вперед и воздев одну руку к тучам.

И рыба пришла. Вернее – прилетела. То тут, то там, вместе с дождем, начали падать плавникастые и чешуйчатые обитатели моря. Не сказал бы, что прям вот как из ведра сыпаться начали, но довольно часто.

– Возрадуйтесь, люди! – проорал я, надрывая легкие и голосовые связки. – Сами боги благословили брак Нварда и Тинатин, послав нам в дар рыбу на ужин! Соберите ее, приготовьте, и получите с сим их даром божественное благословение!

Я, позабыв про болячки, резво склонился, поднял из под ног одеревеневших от эдакого сюрприза молодоженов рыбу и обеими руками воздел ее вверх, демонстрируя толпе.

– Возблагодарим же богов за щедрость и вкусим их дар! – голос резко сел и, передавая пеламидину Караиму я чуточку сипел. – Отправь во дворец князь Караим, и пусть немедленно сготовят ее для молодых, дабы вкусили они божественный дар на свадебном пиру.

До собравшихся перед пантеоном людей, которым во время венчания уже раздавали выпивку и угощения, однако с таким расчетом, чтоб они к моменту нашего выхода не нарезались до полного изумления, меж тем смысл моих слов дошел, а поскольку народ у нас в Ашшории образованный да сообразительный, за упавшей, и продолжающей падать – во все меньших и меньших количествах, – рыбой началась настоящая охота. Ну а что? И жратва на халяву, и благословение. Два в одном – о чем еще мечтать можно-то?!

– Тумил. – тот моментально вырос слева от меня. – Срочно гонцов во все столичные храмы с официальной версией.

Парень кивнул и растворился в толпе скучившихся за моей спиной придворных.

* * *

– Ну, что вам опять не слава Солнцу? – обратился я к Щуме и Йожадату, которые попросили принять их сразу же, едва торжественная процессия прибыла в Ежиное Гнездо.

И если прилюдно они сохраняли степенность, то сейчас, когда мы втроем уединились в кабинете, на обоих смотреть страшно. Глаза бегают, нервные оба, движения порывистые и резкие, и оба бледные, как испуганная моль.

– Государь, мы восхищены вашим мужеством и находчивостью. – хриплым голосом произнес глава столичных философов. – Не допустить паники среди жителей в столь тяжелый момент было, верим, крайне важно, но мы с первосвященным не единственные знатоки древних сказаний, а значит очень скоро истина о сегодняшнем ужасном знамении выйдет наружу и люди, по вашему приказу вкусившие нечестие…

Золотой Язык замялся.

– Ты понимаешь, о чем он ведет речь? – обратился я к первосвященнику. – Поскольку от меня смысл его слов ускользает.

– Да. – мрачно кивнул Йожадату. – Достопочтенный ведет речь об Ази Дахака.

– Ну спасибо, отец мой, просветил. – одновременный совместный демарш глав физиков и лириков прямо перед самым свадебным пиром внучки и так-то напрягает, а когда вместо ответа они еще и начинают кормить какой-то абракадаброй, это вообще слов нет, а какие есть, те все матерные. – А не будешь ли ты теперь любезен еще и поведать о том, что это за зверь такой есть?

– И вашей мудрости есть предел, государь. – слабая, даже не улыбка, а лишь ее тень, тронула губы Щумы.

– Предел есть всему, кроме благости Тата. И вот конкретно сейчас предела готово достигнуть мое терпение! Можете вы нормально объяснить, что вас так напугало, и кто таков этот ваш… Кракозябра?

– Старое, почти забытое предание. – примас тяжко вздохнул и как-то даже ссутулился. – Его обычно не рассказывают простым прихожанам.

– Давай обойдемся без длинных предисловий. – поморщился я.

– Как прикажете, государь. – нифига себе, это откель взялось такое смирение?! – Ази Дахака, великий змееглавый, могущественнейший из всех друджей, хотя и был рожден человеком царского рода, это ужасное чудовище, познавшее все грехи этого несовершенного мира, в результате чего он кровоточит крысами, змеями и прочими гадами, исторгая их полчища на землю. Есть он сам порожденный грех и скверна, лик самого Солнца блекнет, когда лишь появляется он рядом. Вкусить кровь его – вкусить самую жуткую долю, умереть в мучениях, но не освободиться от них, благодаря милосердному Смерти, но продолжить страдать и по ту сторону бытия. Каждый раз, когда приходит известие о дожде из крови, жаб или змей, вскоре оттуда же приходит весть о море, гладе или иных бедствиях. Ходит он, среди страдающих и безумно хохочет,то принимая то облик воина, то жреца, но всегда можно опознать его по двум ядовитым змеям, что растут из плеч этого порождения Извечного Мрака, и коих кормит он человеческим мозгом.

– И вы, повелитель, сами приказали горожанам вкусить его крови. – тяжело обронил Щума. – А мы не успели ни предупредить, ни удержать вас.

Надо же, как неудобно получилось-то…

– Что-то я в твоем описание, первосвященный, про рыб ничего не услыхал. – что-то мне напомнило это описание мужика со змеями из плеч, что-то читанное в той еще жизни, мелькнуло узнаваемой картинкой на границе сознания… – Против них-то ты что имеешь?

– Да я, государь, и против жаб с лягушками не имею ничего. – примас испустил еще один тяжелый вздох. – Тоже живые твари, создания Тата и Небесной Дюжины, когда живут себе на земле, а не валятся с небес.

– Ази Дахака. – кивнул Щума, подтверждая правоту верховного жреца. – Он пролетел над Аартой и другого объяснения тут нет.

– Объяснение-то, положим, есть, и предельно простое. – моя внутренняя поисковая система наконец-то обнаружила искомый файл, так что появилась неслабая такая надежда дропнуть панику в умах подчиненных, покуда они мне весь праздничек не зафейлили. – Даже два.

Ну не скажу, что в глазах собеседников появилась надежда, но на интерес это точно потянет.

– И первое из них – то что легенду-то вы знаете не целиком, да и не совсем верно. Не из плеч у него змеи растут, а из лопаток. Что ж вы меня путаете-то, голубчики, я же из вашего описания эту чуду-юду не сразу и узнал. Ну а ко всему прочему, этого самого Ази Дахака славный витязь Станислов Сварог[16] давно обезглавил!

– Откуда вы знаете, государь?! – напряженно вопросил примас, и даже подался чуть вперед, словно требуя (каков наглец!) у меня ответа.