Гардар. Книга вторая

Зато теперь у меня есть уникальный метод создания големов, позволяющий взять лучшее от канонов. Я не ограничен ни количеством, ни размером существ, ни расстоянием, на которое они могут отдаляться от меня. Универсальный марионеточник. Мне нужно лишь время и ресурсы – и раз в месяц я способен создавать нового трёхметрового голема. Могу даже крупнее, но такой размер уже избыточен, для него нет целей в современных сражениях. Поэтому и вылепляемый потоками магии каменный скорпион в длину около двух с половиной метров.

Приплюснутое широкое тело, плавно загибающееся кверху и переходящее в хвост с жалом, грозно направленным на врага. Скорпион чуть приподнят над полом храна на тонких длинных ногах. В прошлый раз я ошибся: то, что у живого насекомого целых восемь ног, стало для меня сюрпризом и потребовало переделки уже начатых заклинаний. Впрочем, это оказалось не единственной правкой.

Само насекомое весит очень мало и может бегать по песку, не проваливаясь. Но мой голем создан из камня, а мёртвые пески совсем не похожи на обычные. Поэтому на лапы творения ушла добрая половина магических материалов, и теперь каждая из них является артефактом-пескоходом. Пришлось добавить скорпиону и возможность изменять область их действия для наибольшей экономии энергии. Всё же у меня нет ещё одного Родника, и он ограничен только тем количеством магии, что может хранить в своём сердце-накопителе.

Зато на нём я не экономил. Мой резерв, резерв Гвардейца, весь запас Орба и посоха и две трети выделенной на этот хран энергии Источника крепостного сектора вливались в каменное тело, насыщая его магией в первый раз. Всё точнее вылеплялись сегменты панциря, очерчивались суставы ног, наливались блеском металлические жало и длинные острые клешни. Способ потребовал две недели плетения заклинаний, зато позволил создать итоговые артефактные структуры за один день. Так делают в больших артефактных мастерских, создавая амулеты по образцу. И некоторые особо запасливые маги, которые решили пойти таким сложным путём.

Я на миг замер, опустошив резерв до дна. Перевёл дух, оглядывая плотный клубок сияющих заклинаний, окруживших почти готового голема, проверил главное – направление переноса жизни с ограничителем количества – и соединился в одно целое с големом-скорпионом.

Мои лапы шевельнулись, пружинисто приподнимая сильное тело; хвост выгнулся, поводя жалом; шесть глаз, до этого ничего не видевших, раскрасили мир цветами. На пробу повёл клешнями, щёлкнул закалённым металлом лезвий, несколько мгновений поразглядывал непривычно высокий, лишившийся сияния заклинаний зал храна, стоящего напротив меня человека в форме с палкой в руках и разорвал связь.

Скорпион в рунном круге замер передо мной, а я, обессиленный, с хрипом опёрся на посох, пытаясь не упасть.

– Лэр!

Ко мне подскочил Лариг, подхватил под руку и помог добраться до стула.

– Чего это ты так официально? – с подозрением оглядел лейтенанта.

Вроде мы уже второй месяц как знакомы, спали, бывало, на одном плаще по очереди.

– Так, – лейтенант смутился.

– Впечатлился он, – засмеялся со своего места Фатор. – Всё переживает, что его потолок – бакалавр. А магией увлечён сверх меры.

– Всё равно не вижу повода. Обычная работа мастера големщика, – я хлопнул Ларига по плечу. – Ещё не раз увидишь.

– А получилось? – парень оглянулся. – Чего он замер?

– Получилось. Видишь, – я замялся, вспоминая слово, но так и не смог. – То, что изображает челюсти, шевелится. Это чтобы простые солдаты могли понять, активен он или нет. Скопировал с живого.

– Хелицеры, – помог лейтенант.

– Ага, – я кивнул. – И глаза у активного не серые, а вон – чёрные и блестят. Да, Лариг, передашь командиру, что до конца недели я все тренировки прогуляю.

Я себя ощущал так, будто бежал по каменному полю без единой остановки с рассвета и до тех пор, пока звёзды не появились. Ноги дрожали мелкой дрожью и не держали. И пот начал заливать лицо – холодный, липкий – откат от ритуала. Переживу. Осталось последнее дело.

– Лариг, поймай скорпиона обратно в корзину.

К концу недели отойду, и нужно будет попасть хотя бы на один урок к Версусу. Там и выпущу страдальца обратно на волю – пусть бежит в скалы. С мастером мы договорились о двух занятиях в неделю. Ту, что я проводил в крепости между выходами. Сначала общая тренировка, с теми наглыми парнями, которых я видел в первый день. Каждый из них намерен поступать в армейское училище, и судя по тому, что я видел, у них не будет с этим особых проблем. Выросшие в крепости, с детства окунувшиеся в армейскую жизнь – для них не оставалось неизвестных страниц в уставах, они были готовы к лишениям и твёрдо сжимали меч в руке. Не то что некоторые, валявшиеся по госпиталям…

Я потряс онемевшим запястьем и отправился поднимать тренировочный клинок. Пока что я проигрывал две схватки из трёх. Печально, но факт. Мастер запрещал мне использовать на общем занятии транс, а без него я становился лёгкой добычей для школьников. Формально ещё целый месяц до экзаменов и получения бумаг эти здоровяки – школьники. И им ещё нет восемнадцати. Жизнь – испытание для бедного мага. Каждый норовит его обидеть.

Я на пробу махнул мечом, проверяя руку. Хорошо, что маги покрепче простых людей. Парни работали жёстко – так и связки можно порвать. Жаль, что я не успеваю реагировать, слишком привык к костылям транса. Взглянул на наставника. Ещё сходка?

– Довольно, – решил седой мастер. – Берите копья, сбивайте строй и делайте четыре прохода.

Хорошо. Это упражнение я люблю больше, и получается оно у меня лучше.

Мы составили строй. В один ряд для начала. Самый высокий – в центр. Мы – по росту в обе стороны от него. Я – почти у края. Тёмным стоит бежать от таких верзил-школьников! Щиты внахлёст на два пальца, короткие копья уложены на плечи и края щитов. Самая большая сложность – не грохнуться на кучах камней, ветках, манекенах, лежащих тут и там на заднем дворе. И при этом не позволить щитам сдвинуться и открыть щель.

– Хэ!

Длина наших копий и способ хвата позволяют сделать лишь короткий, не особо сильный укол. Впрочем, если нашим противником будут простые мечники, этого хватит.

– Да-ур!

Вернуть крепко сжатое в руке древко к плечу, сделать короткий шаг, пытаясь быстрым взглядом под ноги найти место, куда их ставить. Я приловчился и на миг сильно опускал голову, выставляя вперёд округлую макушку шлема. Тоже так себе способ, потому что затем голову приходится поднимать и с удивлением обнаруживать уже перед самыми глазами летящий в тебя камень. Мастер не дремал. Я об этом помнил и старательно вжимался в большой ростовой щит, оставляя для глаз узкую щель над краем. А кое-кто нет: короткий вскрик справа, с другого фланга.

– Арс убит.

Парень выругался и рухнул на землю. Задача того края строя – сомкнуть ряды. И сделать это быстро.

– Плохо.

Это означает, что седому учителю не понравилось. И нас всех ждут приседания и ещё один проход в строю.

– Хэ!

Я со всей силы толкнул копьё вперёд, ударяя основанием кулака о кромку щита. Дёрнул головой, пряча глаза. Вовремя. По шлему щёлкнуло, и, судя по ворчанию, камень отлетел в соседа справа. Ворчание тут же сменилось вскриком.

– Лариг убит. Да-ур!

Торопясь, я шагнул вперёд и вправо – туда, куда проваливался лишившийся поддержки мой щит, буквально выдавливая падающее тело себе за спину. И похоже, наступая тёзке своего лейтенанта на ногу. Но брешь я сомкнул раньше, чем в неё влетел камень, как и все остальные слева от меня. При этом не забыл про копьё, оттянув его к плечу, и всё это без помощи транса. Я просто молодец сегодня.

– Урод, ты вообще безрукий?

Я недовольно открыл глаза. У меня всего десять минут отдыха перед началом личного урока, а парни вместо того, чтобы идти домой, лишают меня его своими глупостями. Спокойно заметил Мрокту:

– Что-то ты резко начал грубить старшему. Тебя не учили, что это плохо?

– Меня вот учили, – вместо него ответил другой парень, – что нельзя топтать товарища.