Его хорошая девочка

Даша вновь тяжко вздохнула, она всё никак не может поверить, что у меня нет возражений по поводу их отношений с отцом.

Да с чего они вообще должны быть?

Если папа счастлив, я обеими руками и, если надо, даже ноги готова поднять, чтобы проголосовать «за!».

Единственное, шустрые они, однако. И как же за неделю только спеться успели. Ведь Даша из санатория вернулась лишь семь дней назад. А может там всё и началось? Помнится, папа спрашивал у меня название места, где Дарья проходит реабилитацию.

— Клянусь, всё нормально, — ткнув девушку в бок, сказала я и улыбнулась. — Правда — правда.

— Я уже поняла, — Даша вновь опустила глаза.

— Ну а в чём дело тогда, почему грустишь?

— Ты не всё знаешь?

— Хорошо. Отличное время рассказать, — подруга посмотрела на Беркутова, давая понять, что при нём она стесняется говорить. — Никита на счёт салюта договаривается, ему сейчас не до нас. Рассказывай.

Девушка пыхтела, бледнела, краснела, закрывала лицо ладонями, но в конце концов зашептала:

— У нас началось с твоим папой не здесь, а ещё там!

— Там это где? В отеле?

— Да. Только ты не подумай, что я такая, или что папа у тебя плохой. Вышло всё случайно, мы встретились, прогулялись по берегу, долго разговаривали, а потом… он со мной изменил Свете.

— Да? Ну ей и не грех. Папе видимо его внутреннее чутьё подсказывало, что он выбрал не ту женщину. Если это всё, то вообще не проблема, — заявила я, но Дарья почему-то не повеселела. — Ещё что-то есть, да?

Девушка кивнула.

— Точно узнать ещё невозможно, но… «эти дела» у меня не начались, а должны были.

— Нет, ну я так не играю! — мы с Дарьей аж обе подпрыгнули от того, как громко Никита произнёс это фразу. — Если Сергей Юрьевич заимеет ребёнка раньше меня, прощай самооценка.

— Ник, ты что подслушивал? — возмутилась подруга.

— Естественно, ты что первый день меня знаешь. Вы когда дитё успели состряпать и где?

— В реабилитационном центре. Наверное. Но говорю же, это ещё неточно.

— Неточно, — фыркнул Никита. — Позвони своему мужику, скажи, чтобы где-нибудь по дороге тебя подобрал. Выходишь. У нас с Варей важная миссия, требующая уединения, — Беркутов ловко пересадил меня с сиденья к себе на колени и шустро забрался руками ко мне под юбку. — Будем делать детей.

— Серьёзно! — растерялась Даша.

— Нет. Шучу я, шучу-у. Поздравляю кстати. Сергей Юрьевич хоть и не молодец-удалец, зато мужик хороший. И это, Даша, не в службу, а в дружбу, ну попридержи ты пока свои яйцеклетки. Давай сначала мы, а потом уже вы. Договорились?

Похоже пора мне признаваться!

Вздохнула — выдохнула и, взяв лицо Беркутова в ладони, заставила на себя посмотреть.

— Никита, вот ты сейчас совершенно напрасно переживаешь. Папа и Даша нас не опередили. У них может быть, а у нас точно срок пять недель!

Даша запищала от радости, а Беркутов лишь пару раз моргнул. Смотрит так, словно не понимает, о чём это я.

— Ты рад?

Руки жениха, что до сих пор обнимали мои бедра, начали подрагивать, впрочем, у Никиты и губы затряслись, он часто задышал, как будто воздух в автомобиле внезапно закончился.

— Ты рад? — хотя я и знала ответ, но всё равно вопрос повторила, и тут же сразу зажмурилась и втянула голову в плечи, потому как эмоции Беркутова решили выплеснуться из него с помощью крика, пусть и довольного, но уши закладывало всё равно.

— Варенька, ты мое счастье, золотце, любимая…, — всю дорогу пел мне Никита, целовал и наглаживал пока ещё плоский живот.