Страница 52 из 62
«А кто тебе вообще говорил, что любит?» Слезы утерла, палец промыла, запечатала пластырем и глянула на часы. А потом подумала: уж лучше бы совсем не приходил. Помучалась бы, конечно, а там, глядишь, и отмучалась. И решение принимать не нужно, тем более, если ты не в состоянии принять этого решения.
Гордей приехал с бутылкой вина, вслед за сгущающимися сумерками.
— Ты чего без света сидишь? — вошел он и щелкнул по клавише. Вспыхнула люстра, озаряя его лицо, улыбку. Жизнь. Он лучился жизнью, а от меня несло нафталином, как от теткиного дома. Несколько шагов и он садится у меня в ногах, заглядывает в глаза: — Что-то случилось, ты чего такая кислая?
— Ты что-то празднуешь? — спросила я, указав глазами на бутылку вина, которую он попутно определил на стол. Гордей хлопнул в ладоши, растер их и выпрямился:
— Мы празднуем, ты и я. Сегодня подписали выгодный контракт с федеральной сетью.
— Поздравляю.
— Ты не ответила, Ася. У тебя всё хорошо?
— Да, — кивнула я и спросила: — Ты голодный?
— Очень, готов сожрать что угодно, даже борщ недельной давности.
— Борща нет, у меня только салат.
— Можем пойти куда-нибудь. Точно, давай в ресторан завалимся, отметим как следует.
— Я не могу, извини, — помотала я головой. Встала с дивана, прошлась по комнате, увеличивая между нами дистанцию. Открыла комод, сунула в него тетрадь со своими записями, передвинула вазу с цветами, шепча себе "не суетись, не суетись", и добавила: — Честно не могу. Ты иди, поужинай по-человечески.
— Ну, уж нет, я салат хочу, — протянул он и пошутил: — Давай не жадничай. Я руки мыть.
Салат я положила ему и себе. Гордей ел с аппетитом, действительно голоден, я неохотно, больше для того, чтобы избежать лишних вопросов. Покончив с салатом, он предложил пить вино на ковре. Сам уселся на пол, упер в диван спину и вытянул ноги. Похлопал рядом с собой, подзывая меня. Под видом мытья посуды, я прошла в зону кухни, думая, как мне поступить. Рассказывать о визите Марины Николаевны, значит их ссорить. Мне этого не хотелось. Маму нужно беречь. Я вот свою не уберегла.
Я вообще ничего не сберегла в этой жизни: ни маму, ни тетку, ни девственность.
Меня бросало то в жар, то в холод от пляски разномастных мыслей, ещё минута и взорвут мозг. Я возвращаюсь к нему, он сидит, запрокинув голову и прикрыв веки, слышит мои шаги и оживает:
— Кстати, Ась, — вытаскивает из кармана телефон. — Посмотри ещё фотографии, пожалуйста.
Протягивает мобильник мне, а я понимаю: он не забудет и не простит. А что ты хотела — ты ведь не забыла. Только сначала он будет винить неведомых их, а позже, когда неизвестные подонки постепенно забудутся, их проще забыть, их не знаешь, даже обличию не нужно размываться, стираясь из памяти, а я буду тут, рядом, вечное напоминание… и кто знает сколько пройдет времени, когда он начнет винить уже меня.
— Уходи, — тихо прошептала я, безвольно свесив руки. Он нахмурил брови, и я громче добавила: — Уйди, пожалуйста, Гордей.
— Что я не так сделал? — раскинул он руки. Поднялся, приблизился, я отступила в сторону. — Что не так?
— Я прошу тебя уехать. Пожалуйста, — с нажимом добавила я, не глядя в его сторону. Он взял меня за подбородок, повернул к себе:
— Ася, что, черт возьми, происходит?
— Хорошо, — согласилась я, отпрянула, освобождая лицо, и протянула руку: — Давай, посмотрю.
Я терпеливо листала снимки, он стоял рядом, сказав лишь «присядь». Ворох незнакомых мужиков казалось никогда не кончится, я послушно опустилась на диван, продолжая рассматривать физиономии, Гордей плюхнулся на пол, отпил из бокала, вроде бы успокоившись.
— Не торопись, ты слишком быстро листаешь, — заметил он, отставляя бокал, я как раз в очередной раз провела по экрану пальцем и оторопела. Прямо на меня с экрана улыбался Васёк. Мне показалось даже футболка на нём та же.
Ошибки быть не могло, точно он. Мой несостоявшийся убийца и душитель. Я собралась увеличить снимок, перепроверить, но зазвонивший телефон не позволил мне. «Милка», значилось на экране. Молча протянула телефон Гордею, тот отчетливо выругался «блядь» и скинул вызов. Экран вновь засветился физиономией Васька, я сглотнула и произнесла:
— Этот один из них. Они его Васьком звали. А сейчас уходи, я устала.
Поднялась, скрылась в спальне, повернув на ручке задвижку.