Страница 40 из 40
Спустя четыре года
Данишевский нервно поправил галстук-бабочку и посмотрел на меня с улыбкой:
— Ты настоящая красавица, Аня. И это платье тебе безумно идет.
— Спасибо, — я тоже улыбалась. — Оно простое, но мне очень нравится.
— Прекрасно, — кивнул Антон. — Ты — самая красивая невеста из всех, что я когда-либо…
Он сбился, отвел взгляд. Мы оба вспомнили Олю. Прошло четыре года, а Антон так и не смог простить ее, хоть и позволял видеться с дочкой. Настя, разумеется, осталась у папы, а для ее мамы мы все вместе добились условного срока вместо настоящего наказания. Я осуждала ее, корила за многое, но и сама была не без греха — взять хотя бы нелепую поездку с Эдиком в глушь…
Тряхнув головой, вспомнила, что уже через час придется уехать на неделю, и попросила:
— Не балуй Дашу сильно. Она хоть и умеет делать эти огромные глаза, все равно должна знать меру. Ты слишком много ей позволяешь.
— Меня не было рядом все ее детство, Аня, как я могу теперь отказывать в мелочах? — Он беззаботно отмахнулся. — Она не просит много, а мне приятно видеть восторг на лице старшей дочери.
Я покачала головой.
— Избалуешь ее!
— Ничего, твой Игорь тоже не ставит ей много запретов. — Его лицо помрачнело. — Ладно, пойду к гостям, а то сейчас заревнует, придет раньше времени и увидит тебя в платье.
Антон стремительно вышел, а я, прикрыв глаза, досчитала до десяти, пытаясь вернуть себе спокойствие. Пора было выходить, и я очень нервничала, будто снова стала молодой девочкой…
В дверь постучали, заглянули девчонки:
— Аня, ты скоро? Игорь там уже места не находит себе.
— Иду.
Взяв со столика букет невесты, пошла к выходу, вспоминая слова клятвы. Официально мы с Игорем уже расписались несколько дней назад, в ЗАГСе Москвы, в джинсах и майках… А теперь вот настало время торжественной выездной церемонии в ресторане.
Он настоял на этом.
— Мам, — ко мне подбежала совсем уже взрослая Даша, — ты такая!
Она чуть отступила, удерживая меня за руки, приоткрыла рот и повела плечами.
— Ты — как королева, понимаешь?
Я засмеялась.
— Спасибо! Справишься без меня неделю? Все-таки так надолго мы не расставались…
— Шутишь? Я же буду с папой и Настей, все будет классно! А у вас с дядей Игорем медовая поездка. Он сказал, что не вернет тебя оттуда, пока не сделает мне брата.
Я покраснела вмиг.
— Даша! — зашикала, делая огромные глаза. — Ты что?.. У нас уже возраст, и вообще, здесь люди...
Она расхохоталась.
— Мамочка, какая ты у меня! Самая молодая и самая красивая. И уж Игорь Сергеевич точно знает, можно ли вам еще детей делать, он же врач!
— Так! — Я нахмурилась, чувствуя лютое неудобство оттого, что дочь говорит со мной о таких взрослых вещах, еще и при моих подругах, хихикающих в стороне.
— Все-все. — Даша посторонилась. — Больше не буду! Иди, мам, а то дядя Игорь видел, как к тебе папа заходил в комнату…
Я кивнула и спешно направилась к залу, где должно было проходить торжество. Заиграла музыка, подошел Эдик — именно он вызвался отвести меня к мужу, — и мы вместе медленно зашагали к тому, кого я полюбила всем сердцем за эти годы.
Игорь стал моей надеждой, силой, верой и опорой во всем. Моей поддержкой и моим счастьем.
И пусть я долго сомневалась, нужно ли нам узаконивать отношения, он терпеливо ждал. Ждал, пока поправится Даша, пока я приду в себя, пока разберусь окончательно в чувствах к Антону… Он не торопил, не напирал. Был рядом всегда и повторял одно и то же: «Если я нужен тебе — звони, зови, пиши, приходи в любое время дня и ночи… Я жду и буду продолжать ждать, сколько потребуется».
Он действиями доказывал свое отношение, и это было лучше любых обещаний и слов… А Антон — он пытался возобновить нашу связь, мы даже ходили на несколько свиданий, но былого трепета рядом с ним я так и не испытала больше. Прошло наше время, зато осталась Даша — символ того, что я искренне любила когда-то, и меня любили не меньше. Она окрепла за четыре года, стала цветущей красивой молодой девушкой, моей гордостью и главным советником.
Именно Даша однажды сказала мне: «Мамуль, ну сколько можно отказываться выйти замуж? Дядя Игорь хоть и терпеливый, но посмотри, сколько вокруг женщин посговорчивей, — окрутит кто-то, пока ты думаешь…»
Я засмеялась, отмахнулась, но… в тот же вечер приняла его предложение.
Он тогда пришел с работы уставший, обнял меня и сказал, что хочет только одного: упасть в постель и не шевелиться сутки. Сделав скорбное лицо, я грустно вздохнула, вслух пожалев о том, что мне давно никто не делал предложений, да, может, уже и не надо — раз у него сил ни на что нет. Игорь медлил всего пару секунд, а на третью уже кружил меня по прихожей, громко ликуя и сообщая всем соседям о моем согласии стать его и только его, по всем правилам…