Страница 96 из 152
Тут же фокус ещё и в том, чтобы нарождающаяся мелкая промышленность себя обогащала, а не финансистов-ростовщиков, которым дай волю, так они весь социум своим ссудным процентом закабалят, только на проценты эти их кабальные и будешь вгрёбывать как папа Карло. И какое тогда в звизду развитие? Поэтому в идеале нужно, чтобы мелкий буржуин на свои сбережения раскрутиться мог, не прибегая к заёмным. Хочет толстосум на промышленности своё состояние приумножить – пусть свою заводит и на ней доходы свои зарабатывает, давая заодно работу и другим людям, а не закабаляя тех, кто работал и без него. Реальный сектор, короче, должен в первую очередь развиваться, финансируя не сундуки ростовщиков, а своё развитие. Пожалуй, надо будет помозговать над механизмом продажи ремесленникам станков в рассрочку, чтобы посильной для них стала своя малая индустриализация. Млять, в метрополии этого делать нельзя, вот ведь досада-то!
Хотя до каменного строительства здесь ещё как раком до Луны, разведка рифов как будущей каменоломни уже ведётся. Пока, конечно, в основном идёт промер глубин, и это не на наших судах делается, а на трофейных тамильских, да на лодках. Я же упоминал о немалом числе тамильских транспортников, перевозивших десант и захваченных не без нашей помощи синхалами? На трофейные военные корабли Пандьи мы не претендовали, и они все вошли в синхальский флот, зато после этого Муташива ну никак не мог отказать нам в наших притязаниях на справедливую долю в трофейных коммерческих судах, как и в вербовке экипажей для них. На них как раз и переселенцев из Тамманавы привезли, кто поместился, часть за остальными туда отбыла, другие в рыболовстве и разведке акватории тутошней задействованы. Главным образом лагуны, конечно, но исследуется и сам риф со стороны моря. Карта-то ведь у нас только мелкомасштабная, а топографическая даже если бы и была, ей же один хрен нельзя было бы верить, поскольку за две с лишним тыщи лет местность меняется чуть меньше, чем полностью. Адекватная топографическая карта этой Говномбы… тьфу, Негомбы как раз и будет составляться по результатам разведки. Хоть в грубом приближении если успеют набросок к прибытию новой экспедиции изобразить, да лоцманов для неё подготовить – уже будет неплохо.
Среди разведчиков морской стороны рифовой косы Алари чендановская самой крутой ныряльщицей оказалась. Та самая девка из семьи ловцов жемчуга, которой Володя фингал нарисовал для симуляции производственной травмы и отмазки от принудительной работы шлюхой для ублажения иносранцев. Дурнушку на такое дело не мобилизовали бы, а дурынде среднестатистической мы помогать отмазаться не стали бы. У этой внешность и соображалка не подкачали, да и характер при этом уравновешенный и неприхотливый, так что понять нашего тамила было нетрудно. Сам он ей тоже пришёлся вполне по вкусу, а у ейных родоков какие возражения? Жених её погиб, а девка видная, и опять припахать к ублажению иносранцев каких-нибудь для синхальской власти полезных могут запросто, а власти на Востоке разве откажешь? Бесприданница, опять же, для хорошего замужества в индийском социуме это весьма чревато, а хренового для родной дочурки кто же захочет? Ну да, он вообще-то раб, но это в Индии – совсем не то, что в греко-римской Луже, а раз и ценится хозяином, поскольку при оружии, и сам человек нормальный, то где они для неё в Талахори лучшего жениха подыщут? Так что разлумывала её семья недолго, и в Негомбу эту Чендан отбыл с нами уже счастливым молодожёном. А пока мы не отбыли до дому, до хаты, супружница нашего тамила задействована наиболее полезным образом. Хоть она и не ныряла за жемчужными раковинами постоянно, но время от времени приходилось и ей то отца подменить, то брата. Семейная профессия – она ведь всех так или иначе касается.
Мы опасались, как бы не пришлось их здесь оставить переводчиками при Мани для его переговоров с местными дравидами, синхальским не владеющими, но нам повезло – среди переселенцев из Тамманавы, тоже дравидов, нашлись и владеющие синхальским языком настолько хорошо, что успевший приноровиться к нему Мани объяснялся с ними без малейших затруднений. В результате Чендана и Алари можно теперь увезти с собой на Капщину, где и оставить их вместе с Паримой под присмотром нашего молодняка. Среда там сугубо турдетаноязычная, ни по-синхальски, ни по-дравидски поговорить не с кем, а с волками жить – правильно, и сам шерстью обрастёшь. К моменту прибытия на Капщину уже новой экспедиции будут уже настоящими переводчиками, а не пародией на таковых, как сейчас. А вторым рейсом должна прибыть из Тамманавы и та служанка с постоялого двора, которая послужила нам гидшей-переводчицей во время нашего тогдашнего визита к тамошним лесным веддам. Здешние дравиды со здешними веддами не одно поколение соседствуют и наверняка своих переводчиков имеют, так что обойдётся Мани и местными кадрами, а эту мы тоже на Капщину заберём для полного погружения в турдетаноязычную среду. Будет тогда и полноценная переводчица с турдетанского на веддский. Кадры – они ведь в натуре решают всё.
Тем же рейсом, если успеют перебраться из Талахори в Тамманаву, должны по идее прибыть семья Алари и ещё две семьи их коллег по жемчужному промыслу, которых чендановская супружница рекомендовала вплоть до ручательства за них. Будь воля ихнего бригадира, хрен бы он отпустил три семьи самых честных и порядочных ныряльщиков, но Муташива дал нам карт-бланш на отбор людей, ограничив только численный лимит, а на Востоке волю повелителя разве оспоришь? Правильно, дураков нет. Ну, я ещё и забашлял бригадиру, чтобы не слишком на нас обижался, потому как прекрасно же понимаю, какую свинью мы ему подложили. Хоть и обещано ему было от имени нового градоначальника, что до пополнения бригады ему будет снижена норма добычи, но власть же есть власть, и на неё управы нет. А память у неё весьма избирательная – кто ей что должен, она помнит всегда, а вот кому она что должна – нередко склероз её одолевает, а напомнишь ей, может и обидеться, а на Востоке обидеть власть – весьма и весьма чревато. Лучше не надо.
Здесь хорошие ныряльщики нужны для детального обследования фарватера, а в дальнейшем для его углубления и расширения там, где в этом будет необходимость, места для будущих волноломов в проливе наметить, хоть и нескоро ещё дойдут до них руки, на них же морской бетон нужен, зато причалы на первое время и деревянные сойдут, вполне для местных кадров посильные, и под них тоже место надо оптимальное подыскать. И уже понятно, что если и не сам будущий город, то хотя бы форт у входа в лагуну надо ставить, дабы весь пролив из него хорошо простреливался. А по уму и причалы напрашиваются не слишком далеко, дабы суда не тратили время на проход всей лагуны. Вода, правда, возле пролива солоновата, но один же хрен не сразу после разгрузки суда в море выйдут, так что можно потом и вглубь лагуны их перегнать и на якорь поставить, где вода уже попреснее. А когда волноломы соорудятся, опреснится уже и вся лагуна. В общем, есть здесь работа для профессиональных ныряльщиков на ближайшие годы, а на дальнюю перспективу ещё и до Сейшел рано или поздно руки дойдут, а там не только порт на Маэ, там и жемчужная ферма на Праслине напрашивается. Ну их на хрен, этих бармалеев с этой ихней Сокотрой, когда сейшельский чёрный жемчуг и лучше, и бесхознее.
Пляжи в основном узкие, так что места для сухого докового ремонта судов надо расчищать, но для отдыха, пока народу не слишком много, достаточно и имеющихся. Со стороны рифовой косы песок светлый, коралловый, а со стороны самого острова обычный для него цвета тусклой меди. Говорят, тот Виджая, который основатель царского рода, как раз за этот медный цвет песка и обозвал страну Тамбапанни. На гранитных Сейшелах он, кстати, тоже похожий. Ну, нам-то без разницы. И на светлом загорали, и на чёрном, мы ко всякому уже привычны. Бетону, подозреваю, тоже будет без разницы. А то Серёга прямо напугал. Будто мало нам морского червяка, буравящего древесину! В Индийском океане, он говорит, полно ещё и камнеточцев, буравящих и коралловый известняк, и даже бетон, так что разрушают, сволочи, и причалы с волноломами, и морским портам житья от них никакого. Хвала богам, они все-же морские, в пресной воде не живут, как и корабельные черви, так что внутри лагуны обыкновенный морской бетон карфагенского типа с молотой керамикой будет вполне долговечен. Правда, на Филиппинах, говорит, водится и речной вид, пресноводный, родственный не камнеточцам, а древоточцам, но переключившийся в процессе своей эволюции на камень. Хвала богам, морской воды зато не выносит, так что случайно наши его не завезут, куда не надо, а целенаправленно – предупредим, чтобы и не вздумал никто. А то на Филиппинах он, вроде, лакомством у туземцев считается. На хрен, на хрен! Только здесь нам его ещё не хватало для полного счастья! И от морских-то бетон волнолома будущего в проливе страдать будет. Серёга говорит, так и не нашли от них и в нашем современном мире надёжной защиты. Ну, есть у меня мысля вместо песка молотый корунд в раствор для облицовочного слоя замешивать – ага, пущай абразивчика погрызть попробуют. Но подозрительно то, что в нашем реале так не делают. Дорого, наверное?